Королевские клетки - Илья Ганин

— Как пройдет — так и пройдет, — сказал ей Джайлс. — Я эту кодлу видеть не могу. Развлекайся, только за сумму в триста корон без моего ведома не выходи, хорошо?

ТРИСТА КОРОН. Да вместе с музыкантами и вином все обошлось в двести пять. Только потому, что графине невместно торговаться так, как надо. Кухарку же необходимо срочно менять, если она снова вздумает ей перечить.

— Алисия, — серьезно сказал ей прощаясь принц Эдоард. — Вы потрясающи. Вам удалось невозможное — принять двести человек высшего дворянства так, что никто из старых грымз и реликтов времен моего деда не придрался и не надрался… Я даже не знал, что такое бывает.

Церемониймейстер был стар, да и не имел возможности надлежащим образом организовывать приемы, поскольку на самом деле там надо было общаться не с мужьями, а с женами. Она имела возможность — в силу пола — это исправить.

Для Его Высочества стало открытием, что оказывается приёмы и празднества — это гораздо менее затратно, чем он думал.

— Но мы же не можем брать деньги за приглашения!

— Не за приглашения, Ваше Высочество. За рассадку за столом, порядок приветствий — у многих ваших гостей есть планы, они готовы — судя по полученным мной предложениям — за это платить…

Они согласовывали каждый такой прием — Его Высочество, а потом Величество высказывал свои пожелания, а она отдавала ему две трети всех своих взяток.

Через пять лет ее пытались отравить в первый раз. Ничего интересного — подкупленная служанка. Взгляд у нее был точно такой же, как у ее братьев, когда им удавалось что-то гадкое ей подкинуть — выжидающе-опасливый. Муж с капитаном охраны допросил исполнительницу, а через неделю Алисия лично подала барону Мельену "Специально для Вас, дорогой барон, тушеное в вине мясо с грушами". Наслаждение выражением лица стремительно побледневшим от такого "личного" блюда бароном она успешно скрыла за своей обычной маской.

К тому времени уже все знали кто организовывает приемы Его Величества на самом деле. Само собой, недовольных хватало — особенно среди тех, кого король видеть не желал.

Порядок и прилежание были основой ее спокойствия. Муж и Король, без слов понимая ее застарелые страхи, подарили ей небольшое имение под столицей. Бывать там Алисии — особенно после смерти Ее Величества Джессимин, удавалось нечасто, но сам факт своего дома и своего погреба ее очень успокаивал. Все слуги знали, что раз в месяц хозяйка совершенно точно спустится в погреб и лично осмотрит сыры, окорока, колбасы, бочки и мешки с крупой, зерном…

К сожалению, ее детская любовь — жареная с корочкой свежевыловленная рыбка, которую подавали на пристанях с гороховым пюре, ей была совершенно недоступна. Она — графиня! Именно так Август Брокленд, которого она воспринимала просто как очередного "коня" Его Величества и обратил на себя ее… неслужебное внимание.

Он явился тогда, год назад, утром — до завтрака! — с пахучим свертком и никому его не отдал. Слуги оставили их одних — мало "неприличного" существует для вдовы — и только тогда спросил:

— Угадал?

Боже, как ей было стыдно! Но она даже не нашла в себе сил оставить ему кусочек, не то что отказаться. А он просто смотрел и улыбался. Хотя ему-то от неё ничего не было нужно, Его Величество не просто приветствовали — требовали его присутствия.

И вот все снова… на лезвии. И только правила. Только порядок. Только прилежание. Может быть, если повезет, могут спасти и ее, и дочерей Эдоарда. Она должна ему за тридцать лет комфорта, уважения и безопасности. Он свою часть договора выполнил с лихвой.

Она снова потрогала зашитые в нижнюю юбку пять корон. В платье спрятано еще сто скипетров — ей нужны разменные деньги. В обоз — ее невестка с утра отправляет людей на закупку — будут уложены продукты. Платье, на первые случаи, упаковано. Обещана охрана, на данном этапе вполне надежная. Ричарда она знала как вполне разумного молодого человека.

Алисия привычно формировала в уме список дел и необходимых вещей. Все будет сделано. Долг будет возвращен сполна.

*Кодекс — "Стопа листов с общим краем". Привычная нам форма книги — довольно дорогостоящая (переплет), а потому до массового книгопечатания применялась не очень часто.

Рик заканчивал бриться, когда прямо к нему от входа в лагерь, бросив кому-то поводья, побежал курьер. Ну вот, отец ответил. Теперь путь домой будет куда спокойнее, а Шут, наконец, получит, что заслужил. Если это, конечно, Шут…

Курьер прибежал и вытянулся перед ним. Рик подождал, но тот продолжал стоять по стойке смирно.

— Ну? Что вы, любезнейший, стоите как памятник самому себе?

— Ваше Королевское Величество!

Рик ощутил себя как-то сбоку от этой сцены. Кто-то спросил его голосом:

— Что?..

— Ваше Королевское Величество! Тридцать четвертого числа сего месяца, Ваш царственный отец оставил безутешную Ативерну, вверив ее Вашему попечению…

Отец умер. Отец умер. Но этого же не может быть — это же мой отец, как это — умер?!

— … его Сиятельство Канцлер, его Светлость милорд казначей умоляют Ваше Королевское Величество прибыть скорейшим образом для перенятия государственного кормила!

— Как… как умер мой отец?

— Не могу знать, Ваше Королевское Величество! Был отправлен сразу после печальнейшего события. Осмелюсь надеяться, что прибывающий отряд Первой Роты королевского полка сможет надлежаще ответить Вашему Королевскому Величеству!

Курьер встал на одно колено прямо в лужу с остатками мыльной пены и двумя руками протянул Рику свиток с тремя печатями. Большая, Малая и Коронная — автоматически отметил про себя Ричард Первый Ативернский.

— Вы свободны, любезнейший… — чужим голосом сказал король, забирая свиток.

— Второй роты курьер шевалье Сайтер, Ваше Королевское Величество!..

— Встаньте. Мы запомним Вас.

Курьер встал, с поклоном сделал три шага назад и наконец убежал в кусты.

Король остался стоять со свитком в руках. Отец не ответил. Отец больше никогда не ответит.

— Рик, ты уже… ты что?.

Ричард просто протянул Джессу свиток.

— О, ответ при… что это?!

Ричард посмотрел на Джесса, а тот — на свиток и медленно опустился на колено. Точно также, как курьер.

— Ваше Королевское Величество.

.. если он меня поздравит — я его убью…

— Позвольте выразить Вам глубочайшие соболезнования… большая потеря для Ативерны… я… клянусь верно служить Вашему Величеству…

— Встаньте, граф Иртон, мы ожидаем Вашей верной службы.

— Моя жизнь есть служба Вашему Величеству.

Джесс все-таки встал.