Сияние любви - Тейлор Джонс

– Нет. Все зажило, слава Богу.

Это становилось уже невыносимо.

Умница Генриетта, его Генриетта, пьет шампанское и хлопает ресницами, слушая Фредди? Стиснув ручку кресла так, что она едва не треснула, Брендан решил, что ему не остается ничего иного, кроме как пересечь салон и просто-напросто усесться между ними.

– Кинкейд, как здорово, что ты решил присоединиться! – наигранно радостным тоном воскликнул Фредди.

– Ваш разговор показался мне таким увлекательным, – проговорил Брендан сквозь зубы, – что я решил узнать, о чем идет речь.

Генриетта перехватила его взгляд. Ее зеленовато-золотые глаза были прохладными, как дождевая вода.

– Майор Бонневиль как раз рассказывал мне, как ему чудом удалось избежать смерти от топора охотника за головами. История так похожа на вашу, что даже странно.

Взгляд Генриетты пылал от гнева, и Брендан почувствовал укол совести.

Впутать в это дело Фредди было неудачной идеей. Теперь он это понял.

Он схватил Генриетту за локоть и прошипел:

– Мисс Перселл, вы должны пойти и полюбоваться этим замечательным пейзажем у фортепиано.

Генриетта не сопротивлялась, когда Брендан вытащил ее из небольшой толпы, окружавшей Фредди. Пока они пересекали салон, лицо ее оставалось каменным.

Они остановились у огромной картины, изображавшей Брайтвуд-Холл и окружавшие его луга, с пасущимися на них лошадьми.

Генриетта молча разглядывала полотно.

Брендан отпустил ее локоть, наслаждаясь возможностью полюбоваться ее профилем. Ее кожа была нежная и мягкая, как лепесток цветка, но розовые пятнышки на щеках и то, как были сведены ее брови, выдавали ее раздражение.

Брендан глубоко вздохнул. Как это он умудрился после целой жизни беспорядочных связей найти такую замечательную женщину, внушить ей любовь к себе, соблазнить ее, а затем опять вызвать ее ненависть? И все это лишь за несколько дней.

– Генриетта, – начал мягко Брендан, – я должен кое-что вам сказать.

Она повернулась к нему. Ее глаза горели, как у разъяренного тигра.

Он был уверен, что стоит ему взять ее руки в свои и поцеловать туда, где золотистые волосы пушились на висках, пересчитать губами все ее веснушки, поцеловать в сладкие губы, раскрыть их своим...

– Капитан Кинкейд, с вами все в порядке? У вас нездоровый вид, – услышал он голос Генриетты.

Черт!

– Генриетта, – вновь начал Брендан и опять замолчал. Если он расскажет ей правду, она, вне всяких сомнений, возненавидит его на всю оставшуюся жизнь.

Генриетта взволнованно посмотрела на Брендана и прикусила губу.

Это подействовало на него самым неожиданным образом. Брендан почувствовал, как плоть его восстала.

– Я хочу тебя, Генриетта, – сказал он просто. Генриетта устремила взгляд поверх его плеча, на другой конец салона, где Фредди развлекал свою восхищенную аудиторию, сопровождая рассказ активным жестикулированием.

– Если бы вы хотели меня, сэр, – Генриетта снова посмотрела на Брендана, – тогда, думаю, вы не стали бы сводить меня со своим другом.

Лицо Брендана в недоумении вытянулось.

– Я не пытался свести вас с Фредди. – В голосе его слышалось отчаяние. – Разве вы не видите?

Генриетта на мгновение прижала прохладную ладонь ко лбу. Брендан был просто невыносим.

– Нет, не вижу, но чувствую, что вы ведете какую-то свою игру...

Брендан побледнел.

– ...игру, которая воздействует и на мои чувства. Но я живая женщина, я дышу и чувствую, – продолжала возмущенным тоном Генриетта. – Как получилось, что вы и майор Бонневиль пережили одно и то же приключение?

Брендан напрягся.

– Я не могу этого сказать.

– Мне кажется, один из вас Феликс Блэкстон. – Брендан быстро оглянулся, затем нагнулся к Генриетте.

– Это я Блэкстон.

Генриетта в отчаянии закатила глаза кверху.

– Вы не верите мне? – спросил Брендан.

– Это...

– Шрам-то у меня, – напомнил он. – У Бонневиля его нет.

– Он сказал, что все зажило. – Брендан хмыкнул:

– Повезло ему!

– А может быть, это случилось и с вами, но он описал это в «Реке москитов».

Брендан хмуро посмотрел на Генриетту:

– Мисс Перселл, почему вам так трудно вообразить, что я и есть автор?

– Потому что вы... – Боже. Что она собиралась сказать? Да и верила ли она сама этому?

– Скажите же, – настаивал Брендан, но голос его был, на удивление, мягким. – Я не могу быть Блэкстоном, потому что я такой неотесанный? Потому что я хороший спортсмен и никогда не играл в игры без того, чтобы выиграть их?

Генриетта покачала головой:

– Этой...

– И что?

– Вы самый красивый мужчина из всех, что мне приходилось видеть, – вздохнув, призналась Генриетта. – Нет. Это еще мягко сказано. Вы просто великолепны.

Брендан выглядел ошарашенным, но от внимания Генриетты не ускользнул блеск удовольствия в его глазах.

– И поэтому у меня не может быть интеллекта?

– Да.

Вместо того чтобы разразиться гневом, как ожидала Генриетта, Брендан широко улыбнулся:

– А вы умная молодая леди, дорогая.

Генриетта рассмеялась и ничего не могла с собой поделать. А когда Брендан одарил ее победной улыбкой, она растаяла, как сугроб в апреле. Похоже, никто не обращал на них ни малейшего внимания, и Генриетта, решив воспользоваться шансом, дотронулась до руки Брендана, почувствовав его тепло через тонкую ткань.

– А вам нравятся умные леди?

Брендан заметно расслабился от ее прикосновения.

– Вообще-то нет, но для вас я готов сделать исключение.

– Ну что же. Если я умная молодая леди, то вы, вне всяких сомнений, несносный джентльмен.

– Мне часто об этом говорят. – Голос Брендана почему-то стал хриплым.

Генриетта прищурилась и рассмеялась. Становилось ясно, что выиграть в споре с ним невозможно. Но он был таким приветливым и очаровательным в победе, что ей казалось, что она выигрывает проигрывая.

Это даже немного пугало. Возможно, он был и не таким непробиваемым, как казалось людям.

Или каким он пытался казаться.

Генриетта заметила, что тетя Филиппа вошла в салон и уселась в углу рядом с Абигайль Бекфорд.

Генриетта повернулась так, чтобы оказаться спиной к тете.