Принцесса в академии. Суженый - Варя Медная

И вот сейчас то ощущение вернулось, захлестнуло и забросило на то же место, где в прошлый раз все прервалось. Я даже невольно пощупала наряд и не удивилась бы, ощутив под пальцами скользкую нежность шелка. Но они, как и положено, наткнулись на хлопок домашнего платья, поверх которого я накинула шаль. Да и волосы были наскоро заплетены в косу, переброшенную на левое плечо (после опыта с куафером мадам Лили я стала иногда собирать их), а не убраны в пышную прическу. Дракон тоже выглядел так, словно поднялся с постели: простая рубаха со свободными рукавами, присборенными у запястий, заправлена в брюки и белеет в полутьме, завязки горловины ослаблены, чуть открывая грудь, обуви нет.

— Не спится?

Я покачала головой:

— Кошмары. А у вас?

— До них не дошло. Так и не заснул.

Облокотившись спиной о скрещенные руки, я кивнула на его правую ногу.

— Пробовали не отставлять пятку?

— Что?

Дракон, кажется, забыл, чем занимался, когда я вошла. Теперь опомнился и нахмурился.

— Я отведу тебя наверх.

— Не нужно. Я прекрасно ориентируюсь.

Он недоверчиво вскинул брови.

— Даже Рэймусу понадобился почти год, чтобы более-менее освоиться в лабиринте переходов. Или Хоррибл дал тебе карту?

— Скажем так, мы с вашим домом нашли общий язык. Возвращаясь к пятке… позволите показать?

Я двинулась вперед, словно притягиваемая взглядом дракона, и остановилась в шаге, ощущая с этого расстояния тепло его кожи и видя, как грудь тихонько поднимается и опадает в такт дыханию.

Обычно нас разделяло куда больше слоев ткани. Окажись здесь Магнус, он бы заявил, что я потеряла всякий стыд. Но паука в зале не было, а я, как ни странно, не чувствовала ни малейшего смущения или неловкости.

Наконец дракон словно бы очнулся и отступил на шаг.

— Не стоит, я безнадежен.

Я тихонько рассмеялась.

— Только не говорите, что стесняетесь брать у меня уроки танца. Ну же, это совсем не сложно. Эту кладем сюда, — я взяла его большую руку и положила себе на талию, — а эту держим вот так. — Аккуратно вложила свою ладонь в его. — Вы должны ее сжать, — подсказала я, когда дракон не шелохнулся.

Он помедлил и один за одним сжал пальцы — так осторожно, словно боялся, что рука от его прикосновения рассыплется. А потом крепче взял меня за талию и притянул к себе.

— Партнерам ведь полагается стоять ближе?

— Да…

От его опаляющего дыхания, как и шелестящего голоса, по коже побежали мурашки. Близость дракона обволакивала и дурманила. Его фигура заполнила пространство, и показалось, что зал уменьшился до размера тесной комнаты. Настолько тесной, что кружится голова и слабеют ноги. Я вдруг впервые заметила, какой он высокий и большой, гораздо больше меня, увидела укрытые рубашкой мышцы так отчетливо, словно ее не было вовсе. И почувствовала себя рядом с драконом маленькой и хрупкой. Слабой. Обычно мне претит телесная слабость, но то было приятное чувство, волнующее. Я была слабой и одновременно сильной, ощущая непонятную власть над ним. Слабость и власть, разве так бывает?

— Готова?

— Да.

И движение, плавное, скользящее, с которого начался танец. Наверное, таким оно было лишь в моем воображении. Да и весь зал словно бы окутался туманом, четко я видела только лицо дракона и горящие, завораживающие глаза. Он определял рисунок танца, и сладостно было следовать за ним, подчиняться и вместе с тем направлять. Легкое касание, едва заметный кивок, и он понимал с полужеста.

Мне вспомнилась лира Мадония Лунного, откликающаяся на ласковые касания и яростную настойчивость с одинаковой готовностью, и пальцы, умело скользящие по струнам. Сейчас я чувствовала себя той лирой. Наверное, потому и не удивилась, услышав музыку. Даже не сразу ее заметила. Приняла за отголосок своих мыслей или вибрацию души, которой сейчас было тесно в груди.

— Откуда здесь мелодия?

— Это музыкальный зал, мелодия возникает сама. — Поворот и рука, придерживающая мою талию. Чуть крепче, чем требуется. Чуть ближе притягивающая.

— Но кто ее исполняет? И подбирает?

— Сама комната, — пожал плечами дракон. — Она выбирает композиции, наиболее приличествующие случаю и исходя из настроения гостя.

— То есть… мелодию определяете вы?

— В данный момент мы.

— Красивая выходит…

— Да. — Дракон посмотрел вниз, на наши ноги. — Кажется, получается.

— Кажется, вы удивлены?

Он снова поднял взгляд.

— Поражен.

— Хотите попробовать со свечой?

— Лучше в другой раз, принцесса… пока рано.

И опять молчание, упоительнее любых слов.

Наш вальс забраковал бы любой придворный учитель танцев, ибо он был осторожен и полон неверных поворотов и лишних шагов — я старалась смягчать ошибки. Но было в нем то, что редко встречается в танцах незнакомцев на балу, столь же приличных, сколь и унылых: ощущение нити, протянувшейся от одного к другому, опутавшей нас. Нити, не сгорающей, несмотря на огонек, балансирующий на ней, как канатоходец под куполом шатра. И огонек тот грозил в любой момент перерасти в пламя.

— Лучше не смотрите вниз, — прошептала я.

— Как во время прыжка?

— Да…

Скольжение за партнером и видимость уступки, иллюзия контроля над танцем, тогда как идеальный танец — тот, которому вверяешь всю себя без остатка, дозволяя телу раствориться в магии движений. И связь, которую чувствуют оба и без которой невозможно единение.

Я боялась лишний раз пошевелить пальцами, чтобы не нарушить волшебство момента. Ноги порхали, не чуя пола, словно отталкивались от воздуха или самой темноты, а левая рука потерялась в теплой ладони и принадлежала не мне — танцу и партнеру, удерживавшему мой взгляд.

Когда одна мелодия сменилась другой, дракон прервал молчание:

— Танцующий король — вот и весь секрет.

— Что?

— Я беру у него уроки, весь последний год. А маска, чтобы не узнали.

— То есть каждую неделю вы летаете к нему?

— Да, у него своя школа. Представь, какой поднялся бы переполох, разведай остальные ученики, что среди них дракон. Да и мне… впрочем, не важно.

Я догадалась, о чем дракон умолчал: ему стыдно. Причем не только своего неумения, но и стремления его преодолеть, научившись танцевать.

— Находишь это смешным? — спросил он, помолчав.

— Ничуть. Что смешного в желании освоить нечто новое? Но мне любопытно…

— Ежегодный бал, — ответил Кроверус, опередив вопрос. — Думал в этом году впервые поучаствовать.