Княжна на продажу. Как дочерей русских государей меняли на мир и новые земли - Ника Марш

Одновременно с этим получили большую свободу и ее сестры. Особенно это заметно в плане повседневных трат. Обычно для царских дочерей выделяли суммы сообразно тому, как этого хотел государь. Теперь же Феодосия и Екатерина Алексеевна брали деньги из казны сами, без возражений со стороны Софьи, которая, надо признаться, тоже активно пользовалась казной. Они брали не только деньги. В царских кладовых имелось немало сокровищ, которые хранились «до востребования». Это были и дорогие иноземные подарки, и приобретенные по случаю драгоценности. Например, в 1684 году побывала в Оружейной Большой казне царевна Екатерина Алексеевна. Сопровождали ее стольники, карлица Прасковья и знатная девица Мария Ивановна Шеина. Что присмотрела себе царевна, тоже известно: карабинец, сабля булатная, два лука турецких, нож булатный и два ножа стальных. Странные предметы для женщины? Вероятнее всего, это оружие требовалось для наград подчиненным.

Но многие вещи остались в теремах неизменными – это приверженность ко всякого рода богомольцам, старицам, нищим. Для них давались обеды, в иной раз могли одарить странствующего и монеткой. Когда в 1700 году Петр повелел проанализировать расходные книги, обнаружилось, что на эти обеды были потрачены огромные средства. Царица Марфа Апраксина, побывавшая на троне всего-то несколько месяцев, могла принимать трехсот нищих за пять дней.

А жена царя Иоанна V, соправителя Петра, кормила не меньше. Триста пятьдесят человек угощала за одну неделю царевна Евдокия Алексеевна, а для стола Натальи Алексеевны потребовалось еды на двести персон.

Царевна Софья позволила себе и то, что до нее было немыслимо для незамужней женщины ее высочайшего положения – практически никто не сомневался, что она была влюблена в князя Голицына. Василий стал не только ее другом и опорой, но и поверенным во всех ее делах. Он знал все ее тайные мысли.

«А мне, свет мой, – пишет она Голицыну, – веры не имеется, что ты к нам возвратишься… Свет мой, надежда моя, здравствуй на многие лета! Радость моя, свет очей моих… Велик бы мне день той был, когда ты, душа моя, ко мне будешь».

Между тем правление Софьи должно было бы уже завершиться – оба ее брата достигли возраста, когда могли взять власть в свои руки. Но, если со стороны Иоанна V она не видела никакой угрозы для себя (он был ее братом и по отцу, и по матери), то Петр и Наталья Кирилловна оставались помехой. Тем более что молодой Петр уже несколько раз выказывал свое неудовольствие установившимся порядком. Софья обратилась к тем, кто мог повлиять на ситуацию, – к стрельцам. «Ныне опять беду зачинает, – говорила она, имея в виду Нарышкину, – за нас стойте! А буде не годны, мы оставим государство».

Софья не скрывала – ей не нравятся советники Петра. Они вели себя слишком независимо, ни во что не ставили саму Софью и разрабатывали план убийства Голицына. Летом 1689 года стало очевидным, что столкновение неизбежно. Петр выдвинулся в Троицкий монастырь, поскольку ему сообщили о готовящемся покушении, а Софья прибегла к проверенному средству – к слухам. Опять говорили в Москве, что планируется заговор против царя Ивана и царевен. 29 августа Софья решилась на переговоры с братом, но он остановил ее на полпути: царевне велели передать, что дальнейшее продвижение может завершиться для нее нехорошо. Петр не бездействовал – он написал письмо своему брату Иоанну с призывом взять в руки власть в государстве. Он же призвал к себе бояр и стрельцов. До развязки оставалось всего ничего – 7 сентября Софья лишилась своего статуса правительницы. Ее отправили в Путивль, в монастырь.

Трудно представить, что она чувствовала в этот момент. Была ли она морально раздавлена? Или, наоборот, гордо вынесла все жизненные перипетии?

Есть подвиги. – По селам стих

Не ходит об их смертном часе.

Им тесно в житии святых,

Им душно на иконостасе.

Покрепче нежели семью

Печатями скрепила кровь я.

Так, нахлобучив кулаком скуфью,

Не плакала – царевна Софья!

(М. Цветаева)

Она умерла в 1704 году и еще один раз имела возможность обрести прежнее положение – во время нового Стрелецкого бунта, в 1698-м. Но тогда чаша весов не склонилась на ее сторону. Любимый ею князь «Свет Васенька» Голицын лишился всего имущества по приказу Петра, а потом был отправлен вместе с семьей в Еренский городок. После этого государь еще не один раз менял место пребывания Голицына, пока тот не умер в 1714 году.

Единокровная сестра Петра I, царевна Евдокия, попала под подозрение во время Стрелецкого бунта, но доказать ее причастность к заговору не удалось. Она умерла в 1712 году. А вот царевну Марфу за близость к Софье и попытки помочь ей постригли в монахини. Марфа скончалась в 1707 году. Монахиней стала и царевна Феодосия. Поскольку другая царевна, Екатерина, избегала участия в политических делах, то гнев Петра ее не затронул. А вот царевна Мария позже пострадала совсем за другое – она поддерживала первую жену Петра, отвергнутую им царицу Евдокию Лопухину, и сочувствовала царевичу Алексею. Добросердечие этой женщины обернулось для нее ссылкой в Шлиссельбургскую крепость, а затем и домашним арестом.

Софья, при всех просчетах ее политики, безусловно, выдающаяся личность. Она сумела стать правительницей в то время, когда и в повседневной жизни женская роль была скромна. С помощью интриг, посулов, запугивания, обмана и золота – всех тех инструментов, которыми пользовались во все времена, – она продержалась на русском троне семь лет. «Противник» оказался моложе и дальновидней, и он победил. Кроме того, Петр был мужчиной. Следовать за государем русскому человеку XVII века было намного привычнее, чем за царицей.

Позже ее дела будут трактовать по-разному. Ее не единожды назовут блудницей, обвинят в косности мышления и станут говорить о попытке вернуть государство к старорежимным порядкам… Конечно, Софья не рубила окно в Европу. Но перемены начались все-таки с нее. Именно она допустила крамольную мысль, что уклад жизни может быть изменен. Своим собственным примером она доказала, что человек способен противостоять даже могущественным силам. Он не песчинка в истории.

Итак, Софья и некоторые из ее сестер оказались в монастырях. Приближенные к царевне лишились своих постов, а некоторые – головы. Замерла Москва и вся Россия: что-то будет!

Терем опустел, и был он уже не тот. Наступало новое время, новый виток истории. С приходом Петра и с введением им новых порядков женщины перестанут прятать лица и жить на женской половине хором.

И