Пламя надежды - Андрей Ливадный

Глеб включил вариатор частот связи.

– Флеш. Ответь.

Визуальная картинка не появилась, но аудиосистема передала искаженный голос:

– Отвали!

– Я твой союзник! – спокойно проговорил Глеб. – Это не уловка. Я знаю, ты из пилотов Альянса. Прошел войну. Твоя манера вождения «Хоплита» мне знакома. Продержись еще пару минут. Предаю код для закрытого канала связи!

«Фалангер» Дымова уже начал движение среди оплывших, нашпигованных металлом холмов. Вариатор целей перестраивал программу, и через несколько секунд в условной сфере поискового радара осталась одна изумрудная точка в окружении алых маркеров.

Дистанция – три километра. Ракетные комплексы перезаряжены. Тест орудийных систем успешен. Обнаружено повреждение брони. Герметичность рубки не восстановлена.

Доклады подсистем скользили по периферии сознания. Глеб давно не испытывал такого напряжения моральных и физических сил.

Он принял спонтанное решение, но не собирался его менять. Так или иначе, он намеревался отыскать таинственного пилота, чья манера вождения серв-машины выглядела настолько знакомой, что разбередила множество воспоминаний, но накануне, пытаясь понять, проанализировать всплывшие в памяти фрагменты боев, Глеб так и не пришел к однозначному выводу, кто из офицеров Альянса известен на Арене под именем Флеш.

Тестирование подсистем завершено. Принят ответный код для формирования защищенного канала связи. Инициализирована телеметрия данных.

Все мысли и события уложились в краткий отрезок времени – с момента перехвата управления прошло двадцать секунд.

Коротко рявкнуло зенитное орудие, послав в небеса над Ареной контейнеры с наночастицами.

Дымов не собирался играть. В его жизни не было места для лицемерных кровавых забав.

Сеть наномашин развернулась, теперь датчики «Аметиста» собирали всю необходимую информацию. В рассудок Глеба вторгся голос комментатора Арены, но он тут же блокировал частоты связи, не нуждаясь в субъективных оценках происходящего.

Огибая очередное нагромождение техники, Дымов вывел «Фалангер» на позицию распределенного запуска. Положение Флеша выглядело отчаянным. Двухсотмегаваттные лазеры – оружие сокрушительное, но их частое использование ведет к быстрому истощению энергоресурса машины. Колониальные «Беркуты» редко принимали позиционный бой, их пилоты использовали смертоносное сочетание маневренности и огневой мощи, навязывая противнику иную тактику. Каким образом Флеш оказался в западне, сейчас уже не важно. Пять серв-машин – три «Фалангера» и два «Хоплита» – окружили укрепление, методично расстреливая прочный стеклобетонный бункер. «Беркут» огрызался в ответ, но дым и бетонная крошка блокировали работу лазеров, а ракетный боекомплект у Флеша иссяк – благодаря взаимному обмену данными Глеб видел, что артпогреба колониальной машины пусты, лишь в пусковых стволах еще оставалось четыре реактивных снаряда – последний неприкосновенный запас.

– Держись! Отступи в глубь укрытия! Накапливай энергию, я привлеку их внимание!

– Принято…

Нотки нечеловеческой усталости и нервозности, прозвучавшие в коротком ответе, заставили Глеба действовать быстрее.

Ракетные установки захваченного им «Фалангера» уже развернулись на нужный угол, Дымов фиксировал цели, продолжая двигаться, первый запуск он произвел в сторону разрушенных зданий, имитирующих постройки космопорта, ракеты одна за другой уходили в знойные небеса Варла, следящие системы противника зафиксировали атаку, среагировали на нее, но оказались бессильны.

Сеть лазерных лучей полоснула над руинами, но выпущенные Глебом ракеты сманеврировали секундой раньше – они отработали двигателями, проваливаясь вниз, врываясь в теснину улиц, где их не могли сбить на подлете. Системы «Щит» огрызались огнем, они фиксировали и вели цели, но эффективному противодействию мешали множественные препятствия.

Поединок нервов.

Глеб прекрасно понимал, что и зачем делает. Программу, загруженную в системы наведения ракет, он знал наизусть. Когда-то ее написал Алан Строгман – компьютерный техник их серв-батальона. Ее применение не раз спасало Глебу жизнь в условиях городских боев, когда приходилось вступать в схватку с превосходящими силами противника. Ни человек, ни искусственный интеллект не в состоянии тупо оставаться на позиции, зная, что к нему приближается смерть, несущаяся вдоль стен домов, практически в метре от земли. За несколько секунд, отпущенных на принятие решения, противник не успевает понять, что ракеты при таком маневрировании исчерпают запас реактивного топлива прежде, чем ударят в цель. Распределенный запуск, когда каждая боеголовка идет собственным курсом, повторяя геометрию рельефа, – это удар по психике, а в случае с «ИИ» – по логике принятия решений.

Есть!

Три «Фалангера» прекратили огонь, ушли с позиций в поисках укрытия, «Хоплиты» все еще пытались достать цели из скорострельных зенитных орудий, но тщетно.

Гул боевых эскалаторов стих. Смена боекомплекта завершена.

Глеб вновь разрядил ракетные установки, на этот раз двумя залпами.

Не дать противнику опомниться, держать его под постоянным прессингом, сужая пространство принятия решения до единственно возможного, – вот залог успеха в неравном бою.

Дымов уже добился желаемого результата, вынудил машины противника спешно искать укрытия, выгнал их с выгодных позиций, а теперь усиливал давление. Первый залп был нацелен в здание, мимо которого в данный момент перемещались «Фалангеры». Ракеты ударили наискось, сверху вниз, точно в пустые глазницы оконных проемов первого этажа, постройка вздрогнула, окуталась клубами белесой пыли и вдруг начала оседать вниз, осыпая тяжелые серв-машины градом угловатых многотонных обломков. Глыбы стеклобетона глухо били в броню, сминая кожухи, сбивая датчики, всклубившаяся бетонная пыль попадала в раскаленные стволы орудий и пусковых установок, мгновенно образуя налет из спекшейся абразивной массы, которую необходимо убрать, прежде чем можно будет вновь задействовать системы вооружений.

Один из «Фалангеров» попытался ответить на залп и тут же поплатился: две ракеты заклинило в пусковых стволах, и через мгновение два взрыва полыхнули в границах расползающегося вдоль земли пылевого облака.

Второй залп, произведенный Глебом, был предназначен «Хоплитам». Он с убийственной выдержкой рассчитал момент, когда их зенитные орудия внезапно смолкли, уходя в перезарядку.

Казалось, что в центре Арены извергается вулкан. Взметнувшаяся в небеса пыль сгорала, лазерные разряды кроили сумеречную полумглу, скрывшую солнце, в воздухе кружил пепел.

«Хоплиты» не выдержали – нацеленные в них ракеты вырывались из пылевых облаков, обнаруживая себя на дистанции прямой атаки, системы ПРО едва успевали реагировать на угрозу, но сбитые боеголовки все равно причиняли немалый урон, осыпая броню легких машин градом осколков.

– Флеш, не спи!