Во тьме Эдема - Крис Бекетт

Факел затрещал; пришлось возвращаться. Когда я выбрался из льдов, ноги мои насквозь промокли, а ветка с жиром высохла и начала обугливаться. Но мне не терпелось надеть новые обмотки с другим раствором клея, зажечь очередной факел, на этот раз обмазанный сырой глиной, и попытаться еще раз. Ведь у нас оставалось так мало времени, чтобы найти путь.

Однако я понимал, что нужно вернуться к пещерам и приготовиться выслушать решение Семьи.

* * *

Оказалось, я зря торопился. Прошел день, спячка и еще полдня, прежде чем Семья дала о себе знать. Большинство ребят охотились, а мы с Тиной, Джеффом, Джелой и Клэр сидели перед пещерами, мололи зерна и шили обмотки из шерстячьих шкур, когда Майк, дозорный, прокричал сверху, что к нам направляются человек шесть-семь. Он заметил их в просвет между деревьями. Вскоре и Дикс крикнул снизу, что он тоже их только что видел.

Конечно, это могли оказаться и новошерстки, как раньше, но к нам обычно по столько сразу не приходили, так что, скорее всего, это все же был Дэвид со своими прихвостнями, причем наверняка с копьями и дубинками. Мы попрятали шкуры и прочее в тайники, а потом с Тиной и Джелой, прихватив копья и дубинки, двинулись вниз по тропе. Майк, Дикс и Джефф остались у пещер, а Клэр побежала рассказать остальным о том, что происходит.

Наши гости из Семьи, услышав, как мы перекликаемся, остановились и стали ждать на поляне у Горловины, где Ручей Холодной тропы из Долины Холодной тропы течет в лес Долины Круга. Оказалось, что это вовсе не Дэвид. На камне сидела Каролина собственной персоной, Глава Семьи, а сбоку от нее расположились слепой Том Бруклин и Кэнди Рыбозер. Джейн Лондон, Секретарь-Ша, притулилась у ног Каролины на корточках, а вокруг стояли трое парней из группы Лондонцев, с копьями черного стекла. «Хммммммммм», — гудел лес. Ручейки журчали и плескались по камням. И надо всей этой сценой, в дымке, но все такой же яркий, сиял Звездоворот.

Свою часть леса мы знали куда лучше, чем они. Мы залегли в зарослях звездоцветов под деревьями и принялись наблюдать, как на охоте. Гости нас не видели, но знали, что мы смотрим на них, и поэтому вели себя как ни в чем не бывало. Каролина болтала с вожаками групп, как будто они просто гуляли по лесу и остановились передохнуть. Секретарь-Ша время от времени вставляла замечание своим тихим мелодичным голоском. Трое парней заметно скучали и поигрывали копьями.

— Хорошо придумано, — прошептала Тина. — Ждут, пока мы сами к ним придем.

— Еще чего. Ни за что на свете.

— Да, ты прав. Может, просто выйдем на поляну, как будто мы тут охотились неподалеку?

Предложение Тины мне понравилось. Мы так и сделали. Появились из-за деревьев, не показывая, что удивлены, встретив тут гостей (это значило бы, что у нас плохая стража), но так, будто нам совершенно безразлично, здесь они или нет.

— Привет, Каролина, — крикнул я.

Мы уселись на берег ручья неподалеку от них и опустили ноги в воду, как охотники после долгого перехода.

Разумеется, они раскусили нашу игру, точно так же как и мы понимали, что они притворяются. Они знали, что мы знаем, и мы знали, что они знают. Если честно, то, что происходило, имело для них огромное значение, равно как и для нас. Мы с Семьей очень друг другу мешали, и нам было необходимо это обсудить. Но мы делали вид, будто все это пустяки: это была часть переговоров, причем важная часть. Так мы прощупывали почву.

И все же это ничуть не умаляло серьезности минуты: это было одно из тех событий, о которых люди будут долго помнить и ставить пьесы, вот как «Кольцо Анджелы» и «Смерть Томми», полет Трех Спутников и то, как я разрушил Круг. Момент был важный, и мы все — я, Тина, Каролина, Секретарь-Ша — участвовали в происходящем, а значит, обязаны были позаботиться о том, чтобы история получилась достойной.

— Мы хотели обсудить с вами кое-что, — крикнула Каролина.

— Пожалуйста, — откликнулась Тина, — только ножки остудим. Идите сюда.

Она покосилась на меня и еле заметно улыбнулась, как тогда, в Семье, в нашу первую встречу у Глубокого озера. На мгновение мне стало тоскливо, потому что я осознал: после всего что произошло (Круг, Белла и так далее), ничего уже не будет по-прежнему. Как будто, уничтожив Круг, я перестал быть самим собой и надел маску. А ведь когда-нибудь люди станут рассказывать о нас как о легенде. Какая-то женщина будет играть Каролину, какая-то девушка — Тину, а какой-нибудь парень — меня, вот как Джон Бруклин был Томми Шнайдером на Гадафщине, когда камни Круга еще лежали на своем месте. Но я видел, что наша встреча не просто войдет в историю. В эту минуту, когда события только разворачиваются, они уже в каком-то смысле стали историей, и я, как актер, играю свою роль. Я не веду себя непринужденно. Я играю самого себя.

Впрочем, сейчас об этом думать было некогда.

— А вы как были невоспитанными новошерстками, так ими и остались, — ответила Каролина и бросила усталый взгляд на спутников. — Ничуть не повзрослели.

Они встали и с утомленным видом поплелись к нам, как взрослые, которые никак не могут уложить расшалившихся малышей спать. Трое парней с копьями шагали в хвосте. Я их всех знал: Гарри, Нед, Рики.

— Молодец, Каролина, — пробормотала Тина, как будто мы наблюдали за шахматной партией. — Отличный ход. Выставила нас детьми.

Мы вынули ноги из ручья, стряхнули воду и тоже встали.

— Мы хотим сделать вам предложение, — сообщила Каролина. — Вы можете создать свою группу, группу Холодной Тропы, с собственным вожаком, и жить отдельно от всей Семьи, оставаясь ее частью. Вы по-прежнему должны будете посещать Гадафщины, Эскренные и подчиняться решениям и законам Семьи.

— А как же Дэвид Красносвет и его друзья? — поинтересовался я. — Они не против?

Ни тени раздражения не промелькнуло на лице Каролины.

— Они члены Семьи, а значит, подчиняются нашим решениям, — отрезала она.

— Уж мы об этом позаботимся, — добавил старый Том Бруклин, вращая слепыми глазами.

— Это все замечательно, — сказал я. — Но мы не группа, а семья. Отдельная самостоятельная семья.

Каролина фыркнула.

— Не говори глупостей, Джон, вы не можете создать собственную семью! Семья только одна. У нас общие отец и мать. Это данность.

— Члены Тома и Гарри! — вспылила Тина. — Это уж слишком! Ты же сама объявила, что Джон больше не член Семьи. И законы, мол, на него уже не распространяются. И что к нему теперь надо относиться как к дикому зверю, как к трубочнику или древесной лисице.

Я накрыл ладонью руку Тины, чтобы ее успокоить. Приятно, что она за меня вступилась, но сейчас ей лучше было помолчать, потому что она не замечала главного. Дело ведь не в том, кто прав, а кто нет. Мы встретились не для этого. Я не люблю Каролину, она меня терпеть не может, но наши эмоции тут ни при чем. Самое смешное, что мы с Каролиной это понимали, причем, пожалуй, единственные из всех. Мы оба знали, что встретились затем, чтобы из слов построить формы, пригодные для обитания ее и моей семьи. Ничего личного. Мы не ссорились — скорее, вместе работали, вот как Старый Роджер мастерит из куска черного стекла наконечник для копья или одноногий Джеффо Лондон распиливает бревно, чтобы сделать из него лодку.