Огни возмездия - Эван Уинтер

проиграл сражение, но все же взмахнул мечом. Если отправляться к Богине, то с кровью своего убийцы на лезвии.

Но шанса погибнуть ему не выпало. Прежде чем демон сумел к нему подобраться, вмешался Тау, разрубив тварь с такой быстротой, что Дума не успел уследить за ним взглядом. Тварь рухнула в грязь.

Тау схватил Думу и вернул его в круг. Дума плелся за ним, не в силах отвести глаз от зарубленной твари, потому что раны на ее теле заживали сами собой.

– Держись! – крикнул Тау.

Дума потерял кинжал, а меч был слишком тяжелым – он не мог его поднять. Вдобавок из-за сломанной ноги он передвигался слишком медленно. Поэтому когда следующее чудовище выскочило из мглы, Думу охватил ужас, но раз Тау Соларин выбрал его для этой миссии, и он был нужен братьям, Дума не собирался их подводить.

Демон атаковал, но Дума не отступил. С криком, он дал ему отпор, и когда они упали на землю, а меч выскользнул из его руки, он стал бить его кулаками. Но демон все равно его растерзал.

– Дума, расслабься. Ты в безопасности. Сейчас придешь в норму. – Это был голос Тау. Его обычный голос, а не еле слышный на ветру крик, как в том зловещем месте.

Дума открыл глаза. Он лежал на земле, обмочившись, плакал и не мог остановиться.

– Постарайтесь сначала выровнять дыхание, – сказал Тау им всем. – Тогда потом будет легче. Сосредоточьтесь на дыхании.

Тау подтолкнул к Думе чашу.

– Вот, выпей.

В чаше была вода, Дума ее выпил, и ему полегчало, хотя он и поперхнулся из-за затрудненного дыхания.

– Ничего не выйдет. – Это, понял он, говорила Леди Одаренная. Она обращалась к Тау.

Дума поднял голову и увидел ее – собранную и спокойную. Ему стало стыдно, что он лежит на земле перед женщиной вот так, в мокрых штанах.

– Выйдет, – ответил ей Тау. – Просто нужно время.

– Чемпион Соларин, они сразу проигрывают. Мы требуем от них слишком много, и ради чего? Они не могут дать мне ничего такого, что не даст мой покров.

– Говорю же вам, им нужно больше времени. Дайте его им, и они сдержат демонов.

– Я боюсь, что мы мучаем этих воинов в погоне за целью, которой им не достичь. С каждым днем все больше феодов и поселений отворачиваются от королевы и переходят на сторону Одили. Если мы будем ждать, пока ваши люди обуздают темный мир, они останутся единственными в армии нашей королевы.

– Времени у нас достаточно.

– Чемпион, королева намерена начать поход на Пальм до конца сезона. Посчитайте сами: вашим бойцам нужно больше времени.

– Ваши расчеты неверны, – возразил Тау. – Мы вернулись в Умлабу почти в тот же момент, когда покинули ее. Одаренная Танди, у нас есть все время мира.

– У нас есть все время темного мира, но посмотрите, как они измучены и сколько времени им потребуется на восстановление, – с досадой возразила Леди Одаренная. – Сколько битв, по-вашему, они выдержат за ночь? Одну, может две? Этого недостаточно. Нам стоит сказать Нье и королеве, что придется искать иной путь.

Тау втянул воздух сквозь зубы и повернулся к Ихаше.

– Всем привести себя в порядок. Мы будем сражаться.

Дума услышал, как кто-то застонал от страха, не сдержав боязни. Он глотнул еще воды, звук стих, и Дума понял, что стонал он сам. Уже одно это указывало на то, что они не были готовы. Не были готовы сейчас, и, быть может, не станут готовы никогда.

Он посмотрел на остальных, ожидая увидеть на лицах товарищей похожие эмоции, но ничего такого не заметил. Удуак был уставшим, но полным решимости. Как и Азима, Яу и даже Темба. Чемпион же Тау Соларин и вовсе выглядел так, словно хорошо выспался.

Дума не знал, что делать. Ему не хотелось снова встречаться с чудовищами. Он не был…

– Все готовы? – спросил чемпион. – Помните: держите круг. Прикрывайте спины братьев. И у нас получится. А теперь закройте глаза.

Прикрывайте спины братьев. Дума видел, как все закрыли глаза, а Леди Одаренная смотрела на него, последнего, кто их не закрыл, и – о Богиня – эта женщина была прекрасна, как свежий бутон.

Прикрывайте спины братьев, повторил про себя Дума, кивнув. Неважно, боялся ли он, ждали ли его демоны – он мог это сделать. Сейчас и всегда.

Он закрыл глаза, постарался выровнять дыхание и, понемногу взяв его под контроль, позволил своей душе перенестись в то ужасное место.

– Встаньте в круг! – приказал Тау.

– Прикрывайте спины… – пробормотал Дума. – Прикрывай…

– Ближе, Темба! Ты далеко отошел, – заметил Тау.

Дума не очень понимал, где были остальные. Знал лишь, что они рядом, а в центре круга – Леди Одаренная. Он просто знал это, но не оборачивался, чтобы посмотреть и убедиться. Он не мог. Он вглядывался во тьму.

Но прежде чем увидеть демонов, он их услышал. Привлеченные сиянием множества душ, они явились, визжа и воя, потревожив туман своими движениями. Их очертания постепенно проступали сквозь толщу туманной мглы.

От звуков их приближения Дума занервничал. Напряжение нарастало, пока не осталось иного выхода, кроме как выплеснуть эмоции.

– Нсику! – прокричал он в беспокойную мглу. – Чего вы ждете? Вперед! Деритесь!

Два мелких демона мчались к их кругу. Первый бросился на Тембу, второй – устремился к Удуаку. Еще один демон, крупнее первых двух, ринулся к Тау, а потом из мглы выскочило еще трое – на Яу и Азиму.

Дума видел, как его братья вступили в схватку с чудовищами, и понимал, что должен им помочь, но ноги его не слушались. Он оставался на месте, где его никто не мог достать, тогда как Азиме пришлось сражаться сразу с двумя противниками.

Барабанщик отступал, яростно отбиваясь от демонов мечом. Положение было противоположным тому, в каком Дума оказался в ночь ксиддинского вторжения. Тогда ему самому довелось противостоять врагам, будучи в меньшинстве.

В ту ночь его застигли врасплох две копейщицы. Еще пара мгновений – и он отправился бы к Богине, но Азима подоспел вовремя. И даже сражаясь вместе, они едва сумели выжить. Копейщицы были очень хороши, но Думе и Азиме все же удалось покинуть поле боя, а копейщицы остались на нем.

Воспоминание об этой победе придало ему храбрости, и Дума наконец сумел сдвинуться с места. Он бросился к Азиме, но было слишком поздно: один из демонов снес барабанщику голову с плеч.

Дума застыл, глядя, как голова его соратника, с еще открытыми, но невидящими глазами, покатилась по земле.

– Нет… Нет! – Его снова