Прикосновение негодяя - Холли Рене

вернутся очень поздно.

– Ну не знаю, – я покачала головой, но хотела согласиться. Хотела остаться с ним наедине, там, где весь мир не сможет до нас дотянуться.

– Никаких ожиданий. Нам необязательно что-то делать. Я просто хочу побыть с тобой.

Мое сердце готово было выскочить из груди.

– Хорошо.

Бек улыбнулся мне. Такой его улыбки я не видела с тех пор, как мы впервые встретились на пляже и он обнимал меня. Рассмеявшись, я обхватила его ногами за пояс.

– Пойду скажу отцу.

– Он даже не заметит, что ты ушла.

Бек был прав, но эта мысль все равно немного ранила. Я обняла его за шею. Он нес меня на руках по песку и не поставил на землю до тех пор, пока мы не дошли до задних ворот его дома. За руку он провел меня мимо бассейна, и я старалась не краснеть, когда воспоминания о вчерашнем вечере нахлынули на меня. И вот я собиралась провести с ним целую ночь. Не скажу, что эта мысль не заставляла меня нервничать.

Он сказал «никаких ожиданий», но ведь ожидания были. С такими парнями, как Бек Клермон, всегда были ожидания. И его, и мои собственные.

И вдруг я поняла, что мои ожидания пугали меня намного больше, чем его.

Сегодня я нуждалась в нем, чтобы он заставил исчезнуть все то, о чем говорил Лукас. Мне нужно было почувствовать нечто большее, хотя бы на одну ночь. Я не ждала обещаний – просто что угодно, что он готов был дать мне.

Мы вошли через заднюю дверь, оставляя позади ночную прохладу. Внутри было темно. Этот дом очень напоминал дом отца, и вместе с тем отличался. Казался более обжитым.

На стенах висели десятки фото – Бек, Фрэнки, его отец, его мама. Они выглядели по-настоящему счастливыми. Выглядели семьей.

Так не похоже на нас…

Бек отвел меня наверх, не говоря ни слова, и щелкнул выключателем. Мягкий свет залил комнату, и я рассмотрела каждый ее дюйм. На полу и на кровати, застеленной серым бельем, была брошена какая-то одежда. У окна, выходящего на океан, расположился стол, и я пробежала пальцами по темному дереву, среди разбросанных бумаг и пары бейсбольных мячей.

Я не знала, что делать или говорить. Это было его пространство, и все здесь казалось таким личным. Не в силах смотреть на него, я посмотрела в окно.

– Хочешь, посмотрим фильм? – он отвел волосы с моего плеча, открывая шею, и нежно поцеловал.

– Ага.

Переплетя свои пальцы с моими, он отвел меня обратно к кровати. Сердце забилось сильнее. Сегодня он вел себя иначе – не торопился, не злился, не был переполнен жаждой. Просто мы были вместе, он и я, и что-то в этом пугало даже больше.

Обычно у меня не было времени все обдумать – он никогда не давал мне на это достаточно времени.

Бек залез на кровать, и я последовала за ним. Откинувшись на спинку кровати, он развел ноги и притянул меня так, чтобы я села с ним. Я прижималась спиной к его груди, и он обнял меня, расслабляясь.

А вот я была напряжена как доска.

– Расслабься, Джози, – он тихо рассмеялся, беря пульт. – Не укушу.

Он чуть куснул меня за ухо, сразу же после этих слов, и это простое касание эхом отозвалось внутри меня.

Не знаю, как он ожидал, что я расслаблюсь, когда он делал такое. Ни за что. Я прильнула к нему ближе, свела ноги вместе, стараясь унять сладкую боль внутри, которую он разжег. Мы не провели и пяти минут в этой комнате, а я уже не могла думать ни о чем другом.

– Что хочешь посмотреть? – он переключал разные каналы, но для меня все слилось в одно. Я могла сосредоточиться лишь на том, как его грудь поднималась и опадала от дыхания, на том, как его ноги обнимали меня.

– Без разницы.

Он включил какой-то фильм и отбросил пульт к изножью кровати. Я чувствовала его внимание, сосредоточенное на мне, так остро, что не могла сосредоточиться на происходящем на экране. Его пальцы скользили вверх и вниз по моей руке, и касание было таким нежным и невинным, что я теряла голову.

– Какой была твоя мама?

Его вопрос застал меня врасплох – совсем не похоже на него.

– Что? – Я обернулась через плечо, но его пальцы продолжали двигаться.

– Твоя мама. Какой она была? – Его взгляд был нежным, умоляющим. Он смотрел на меня так, словно и правда хотел узнать. Словно отчаянно хотел узнать настоящую меня, как и я мечтала узнать настоящего его.

Я обернулась к телевизору, раздумывая, что сказать. Целый миллион разных вещей составлял мою маму, и так сложно было описать ее в простой беседе.

– Она была… невероятная, – я вцепилась в край шорт. – Веселая, всегда улыбалась. И мне всегда было легче рядом с ней.

– Ты по ней скучаешь, – это не было вопросом, но я все равно кивнула.

– До безумия, – я закусила губу, приказывая себе не плакать. – Но я скучаю по ней, по той ней еще до болезни. Это хреново, да?

– Нет, не хреново.

Но он ошибался. Я не сожалела ни об одной минуте, проведенной рядом с мамой, но последние пара лет были сложными. Каждый день я видела, что она медленно умирает, прямо у меня на глазах, и это пожирало меня изнутри. Если бы я могла вернуться, я бы вернулась к маме, чья улыбка еще не была замутнена болью. Я так хотела ее вернуть, так хотела увидеть ее, почувствовать рядом.

– Не представляю, через что тебе пришлось пройти.

Некоторое время мы молчали. Я не верила себе, что смогу говорить о ней спокойно, – расплачусь и испорчу весь вечер. Я бы хотела, чтобы мама познакомилась с Беком. Он бы ей понравился, но она бы непременно предупредила меня, что от него можно ждать неприятностей. Так она всегда говорила о папе. Что он красивый, но от него только и жди неприятностей. Она знала это с самой их первой встречи, но это не имело значения. Как она рассказывала – она оглянуться не успела, как уже на него запала. Это было уже не остановить, хотя я представить себе не могла, как она могла полюбить такого, как он.

– Мой папа болен.

Я обернулась, чтобы посмотреть на Бека, но он крепко обнял меня, чтобы я не двигалась.

– Вот почему я так много времени провожу в клубе. Он пытается обучить меня, чтобы я смог вести дела.

– Прости, Бек. Я не знала.

Его руки напряглись,