Ставка лоха - Джеймс Суэйн

— Наших бухгалтеров это должно было насторожить.

— Бухгалтеры — ваши соплеменники? — уточнил Валентайн.

Старейшины рассвирепели, как и все остальные за столом. Валентайн решил, что политесов уже достаточно, и подошел ближе к тем, кому предстояло принимать решение.

— Ваши бухгалтеры в доле. И еще несколько служащих, включая Билли Тигра. Такое мошенничество нельзя долго утаивать, так что многие уже в курсе. На самом деле, господа, ваш бизнес превратился в криминальный. Вам нужно срочно взяться за ум. В противном случае вы рискуете оглаской. А это будет означать крах для всех индейских казино в стране. Для начала можете изучить теорию и практику азартных игр. Потом вам следовало бы поменять политику компании. Например, перестать брать на работу бывших заключенных. Фактически вы все виновны — то ли по недомыслию, то ли по причине нехватки здравого смысла и неумения контролировать ситуацию.

Глэдис тяжело вздохнула. Она, конечно, не выбрала бы такой довод в качестве решающего. Старейшины столпились кучкой. Через несколько минут главный старейшина велел Гарри Гладкому Камню и троим дилерам подняться.

— Хотите ли вы сказать что-нибудь в свою защиту?

Гладкий Камень смотрел прямо перед собой, остальные — в пол. Кондиционер гудел надсадно, словно собирался взорваться. Один из полицейских выключил его, и в трейлере повисла мертвая тишина.

— Нет, — буркнул Гладкий Камень.

У дилеров тоже не нашлось слов.

— Очень хорошо, — сказал старейшина. — Властью, данной нам народом миканопи, совет признает вас виновными в обмане племени и убийстве Карла Чернорога. Вы будете переданы полиции округа Брауард вместе с уликами, представленными здесь сегодня, и предстанете перед судом белых. — Он умолк на секунду, потом продолжил: — Вы — позор для ваших предков. Для всех нас.

Полиция племени вывела осужденных из трейлера.

Валентайн смотрел, как они выходят один за другим. Единственным свидетельством, представленным здесь, был он сам. А это означало, что ему придется задержаться для допросов, дачи показаний и слушания дела в суде присяжных. Он снова станет частью этой системы, независимо от того, по сердцу ему это или нет.

Такая перспектива, к его собственному удивлению, привела его в уныние.

Валентайн подошел к столу ответчика. Джерри улыбался, и Валентайн вдруг осознал, что его сын впервые увидел своими глазами, чем он зарабатывает на жизнь. Полицейский снял наручники с Бегущего Медведя. Вождь протянул руку, Валентайн пожал ее.

— Джек Легкоступ показал им этот фокус, да? — спросил Бегущий Медведь.

Валентайн кивнул.

— Повернув его в пользу игрока и показывая мелочь, Легкоступ сделал так, что пьяный англичанин выиграл подряд восемьдесят четыре раза.

— Совершенно верно, — подтвердил Валентайн, глядя, как старейшины покидают трейлер. Ни один из них не подошел поблагодарить его. Видимо, его нагоняй оскорбил их, решил он. — Пошли, — сказал Валентайн сыну.

— Вождь и я приглашаем вас сегодня вечером поужинать, — остановила их Глэдис. — На Лас-Олас есть чудесный ресторан. Нам кажется, он вам понравится.

Валентайн подумал было согласиться, поскольку уже несколько дней толком не ел. Вот только в нем засело какое-то неприятное чувство. Ему не хотелось больше помогать казино, даже если они помогают людям. Возможно, завтра это пройдет, но то будет завтра.

— Нет, спасибо, — ответил Валентайн.

Глэдис и Бегущий Медведь посмотрели на него обиженно, а Джерри — растерянно.

Валентайн вышел из трейлера.

Шоссе I-95 было, как всегда, похоже на сумасшедший дом. Джерри сидел за рулем и беспрестанно бросал на отца недовольные взгляды.

— Пап, грубовато ты с ними, — наконец не выдержал он.

— Они тебе что, друзья? — огрызнулся Валентайн. — Мы им ничего не должны.

— Но ты им помог. Они хотели отблагодарить.

— Я много кому помогаю. Отблагодарить можно и деньгами.

— Да я не об этом. Не обязательно ж было так сурово с людьми разговаривать. — С правой полосы их подрезала машина, Джерри ударил по клаксону. — Кстати, а чего ты с ними так сурово?

Валентайн отвернулся к окну. Дома в шкафу висел его желтый костюм. А в его кармане лежал билет на самолет до Мемфиса. Он сделал глубокий вдох.

— Стоя там, перед старейшинами, я вдруг вспомнил, почему мне так нравилось колесить по стране с Кэт.

— И почему же?

— Потому что временами мне противно работать на казино.

— И сейчас как раз такое время?

— Да.

— Думаешь опять вернуться к Кэт?

На самом деле он думал о том, чтобы полететь в Мемфис на будущей неделе и посмотреть на нее из зала. Поддержать ее, не поднимаясь на ринг.

— Да.

— Короче, получается, ты хочешь время от времени расслабляться, но совсем лавочку прикрывать не собираешься.

Валентайн кивнул.

— Именно это я и хотел сказать.

— Тогда тебе нужен напарник.

Валентайн резко повернулся. Джерри на мгновение оторвал взгляд от дороги, и они посмотрели друг другу в глаза. Потом он снова уставился на шоссе.

— Ты же шутишь, правда? — сказал Валентайн.

— Мейбл говорит, у тебя дел невпроворот, одному не потянуть. А я все равно продаю бар. Если у меня останутся деньги, после того как я верну тебе пятьдесят тысяч, которые должен, я бы купил долю в «Седьмом чувстве».

Валентайн моргнул. Вернул долг? Купил долю? Эти три дня не перевешивали последние двадцать два года. И Джерри не значился в его списке потенциальных напарников.

— Я прикинул, ты ж меня научишь, как чего, — продолжал Джерри. — Будет здорово. И ты сможешь больше общаться со мной, Иоландой и своим внуком.

Валентайн снова моргнул.

— У вас будет мальчик?

— Угу. Иоланда сделала УЗИ.

— Имя уже выбрали?

— А то как же.

— И?

— Подожди, пока родится, пап, — рассмеялся Джерри.

Валентайн смотрел на проносящиеся мимо машины. Джерри предложил ему стать частью своей семьи. Это, конечно, хорошо. Но готов ли Валентайн проводить время с сыном, Иоландой и внуком? Это ведь как будто возвращение в прошлое, и он не уверен, что хочет этого. Зазвонил его телефон. На экране высветилось «номер не определен». Валентайн ответил. Это был Билл Хиггинс.

— Тони, в меня стреляли.

Приемный покой «Скорой» в медицинском центре «Гора Синай» был запружен стариками и больными. Хиггинс, один из двух, поступивших с огнестрельным ранением, лежал в палате с двумя пациентами, подключенными к аппаратам искусственного дыхания. Сола Хаймана, второго пострадавшего, поместили в другую палату.