Куриный бульон для души. Прощение исцеляет. 101 теплая история о том, как оставить прошлое и начать двигаться вперед - Эми Ньюмарк

Я двигалась размеренно и методично – выделяла и удаляла, выделяла и удаляла. Через полчаса я дошла до начала списка и удалила последнюю обиду. Теперь досье моей свекрови было полностью очищено – я удалила из своей памяти все, что имела против нее.

Конечно же, после этого моего действия ничего кардинального не произошло – салютов и победных маршей не было. Но на сердце у меня стало легче.

В течение последующих нескольких месяцев изменения во мне стали более очевидными. Я обнаружила, что больше не ищу причин расстраиваться из-за свекрови и теперь могу сосредоточиться на ее положительных качествах.

Может, первое время положительных качеств я обнаружила не так уж и много. Но главным пунктом было то, что она являлась матерью моего мужа и воспитала его именно таким мужчиной, какой был мне нужен. И это делало ее одной из лучших мам на свете.

Что касается списка ее грехов – он до сих пор пустой. Новые пункты если и добавляются, то тут же удаляются. Я не храню ни в своем сердце, ни в своей душе, ни в своем компьютере обиды на свекровь.

Мой отец был тяжелым человеком, которого сложно было любить, но я все равно его любил. У него был невыносимый характер. Если что-то не ладилось, отец срывался на мне. Я то и дело попадал ему под горячую руку. Оскорбления, унижения, обесценивание, агрессивные действия в отношении меня – все это я сносил молча, не переча ему. Я чувствовал себя униженным, брошенным и одиноким. Но, несмотря на все это, я продолжал его любить. Это чувство тлело маленьким огоньком в моей душе – при всем моем разочаровании и при всех моих обидах, я не мог загасить этот огонек.

Однажды мы с отцом серьезно поругались. В то время я уже был зрелым, самостоятельным человеком, но он продолжал считать, что может диктовать мне свою волю и оскорблять меня. Наша ссора произошла в День благодарения. У отца внезапно по какой-то причине случился приступ ярости. И это переполнило чашу моего терпения. Прямо посреди празднования я ушел из дома родителей и в течение двух лет не виделся с отцом и не общался с ним.

В тот раз я не смог его простить. Я понимал, что мне нужно это сделать, но я не находил в себе необходимых ресурсов. Я не знал, как мне его простить. Прожив сорок пять лет, я вдруг осознал, что не умею прощать и мне это тяжело дается. Я думал примерно так: «Если бы отец извинился первый – ведь это он испортил праздник! – я бы смог его простить. Скорее всего, смог бы…»

После Дня благодарения я еще несколько месяцев ждал, что отец позвонит и извинится – он ведь понимал, что я злюсь на него! Но он только слал короткие эсэмэски, в которых не было ни слова о том, что между нами произошло.

Я игнорировал его сообщения и не отвечал на них. Я не написал ему в День отца. Не поздравил в день рождения. Почти два года я делал вид, что отца не существует.

Не знаю, сколько бы это продлилось, если бы не смерть моего лучшего друга…

Мой лучший друг умер внезапно. За несколько часов до его смерти мы разговаривали по телефону. Это был спонтанный звонок – мой друг позвонил просто так, чтобы узнать, как у меня дела. И это был его последний разговор в жизни. Мы не говорили о чем-то особенном – мы просто трепались о том о сем. И в тот вечер ничто не предвещало, что это наш последний разговор.

А когда друга не стало, я понял, что так и не успел ему сказать самое важное. Я сожалел, что никогда не говорил ему о том, какой он хороший человек и надежный, мудрый товарищ. Я не сказал ему, что благодарен за нашу беззаботную юность, за наше веселье, за наши взаимные шутки и общий смех… Я очень сожалел, что так и не сказал ему, как много он для меня значил.

Но когда он ушел… говорить это было уже поздно. Я опоздал. И горечь от этого теперь всегда будет сопутствовать мне по жизни.

Смерть моего друга снова вернула меня к нашему противостоянию с отцом. Теперь я яснее, как никогда, стал понимать, что должен простить его – и чем скорее, тем лучше. Но голос внутри по-прежнему повторял: «Если бы он извинился первый, то я бы смог его простить».

Как-то в один из дней мне пришла в голову мысль: «А ведь отец и не собирается извиняться. Он никогда этого не делал – не сделает и сейчас. Он никогда не брал на себя ответственность за свою грубость, за свои поступки. Такой уж он человек!»

Но несмотря на все это, у меня все равно была глубокая потребность простить его. И я просто решил это сделать.

Не было ни фейерверков, ни поющих ангелов. Духовые оркестры не играли парадных маршей, и небо не разверзлось над моей головой. Я просто решил простить отца – и простил.

Я простил ему его выходку на День благодарения и простил все обиды прошлого, то, как он вел себя по отношению ко мне в моем детстве. В душе накопилось очень много болезненных воспоминаний! Каждую свою обиду я поднял со дна памяти на поверхность – и за каждую обиду мысленно сказал: «Прощаю!»

Зная о том, что отец может неожиданно скончаться в любой момент, как это произошло с моим другом, я решил, что больше не буду оставлять это важное дело незаконченным. Я хотел простить отца, пока он был жив, а не дожидаться его смерти.

Это было простое решение, которое я чувствовал каждой частичкой своего существа, каждой клеточкой тела. Я никому не сказал, что простил его. Я простил его молча – и продолжил жить, но уже с ощущением свободы. Я освободился от тяжелого груза.

Поначалу у меня была мысль позвонить отцу и сказать, что я простил его, но в конечном итоге я не стал этого делать. Мне было достаточно знать, что внутри себя я отпустил все свои обиды. И не было нужды кричать об этом на весь мир.

Через несколько дней после того, как я принял это решение, я ужинал с другом, и в кармане у меня неожиданно завибрировал мобильный. Телефон жужжал по меньшей мере минуту, но я не обратил внимания – мне не хотелось прерывать общение с другом. Когда друг отошел в туалет, я достал телефон, чтобы проверить, от кого был звонок, и застыл от удивления: это был звонок от отца! Вот уж чего я никак не ожидал! Он никогда мне не звонил – в основном посылал короткие эсэмэски.

Я проверил мессенджер и увидел, что отец не только звонил, но и прислал сообщение. Вероятно, не дозвонившись, он решил мне написать. Эсэмэска была очень длинной. Она даже не поместилась за один раз на экране телефона и разделилась на несколько частей. Это было так не похоже на моего отца! Звонить. Да потом еще и писать длинное сообщение.

Текст меня удивил еще больше – отец извинялся передо мной! Он извинялся за все грубости, которые когда-то говорил и делал по отношению ко мне, извинялся за то, что был плохим отцом. Он попросил у меня прощения за все свои ошибки. И это было тем более удивительно для меня – ведь отец не знал, что несколькими днями ранее я уже простил его.