Войны мафии - Лесли Уоллер

Для этого нужен человек, который сумеет разобраться во всей медицинской чепухе. Недавно Винс читал про какое-то новое психотропное средство, которое может действовать и возбуждающе, и расслабляюще – супертранквилизатор и мышечный релаксант одновременно. И чтобы сделать его самому, нужна только формула, а не банда кули, рубящих зелень.

Он застал База как раз на полпути к потере удвоенной ставки. Обливаясь потом, Баз держал две первые взятки – два туза. Даже неопытный игрок после первой взятки может подсчитать свои шансы на решающую пару. Это опасная иллюзия для азартных полуумков, потому что шансы дилера не может подсчитать никто. Дилер снял королеву с тузом, и Баз увял.

Винс положил руку ему на плечо. Баз повернул к нему невидящее, ставшее серым лицо.

– Хийя. – Голос База звучал так бледно, словно, как и лицо, давно не видел дневного света.

– Это все, что осталось от трех кусков? – Винс ткнул пальцем в сторону жалкой кучки белых фишек, лежавшей перед Базом.

– Я играю запоем, Винченцо, – гордо произнес Баз. – Работать – так до пота, а играть... Винс, девчонка достала второго туза откуда-то из-за левого уха. – В его голосе звучала подавляемая ярость.

– Ты хочешь сказать, что мой лучший дилер, с лучшими сиськами на всем атлантическом побережье, дешевка?

Баз обернулся и смерил взглядом парные выпуклости.

– Ага, – трескучим голосом произнес он, – насчет булочек ты прав. Можно мне разменять еще один чек?

– Почему нет... – Винс наблюдал за рукой База, трясущейся настолько едва уловимо, что только глаз профессионала мог это подметить. Баз достал чековую книжку, переплетенную и телячью кожу, и начал в ней царапать.

– Пять тысяч? – Голос его звучал совсем не вопросительно. Кажется, он начал осознавать свою роль в этой игре.

– Почему нет, – повторил Винс и сделал знак проходившему мимо официанту.

– Слушай, Баз, не хочу мешать твоим забавам, но ответь мне на один вопрос. Ты, как врач, только в бабах ковыряться умеешь?

– В общем-то да.

Второй официант по знаку Винса взял заполненный чек и исчез с ним.

– А когда ты был моложе, – настойчиво продолжал Винс, – ты же придумал ту штуку – «Эйлерова что-то», верно? Парень, с которым я о тебе говорил, назвал тебя исследователем высочайшего класса.

Баз заметно выпятил грудь.

– А он не говорил тебе, что я был игрок в покер номер один на своем курсе? И как я однажды просидел за картами всю ночь и ушел на рассвете богаче на пятьдесят тысяч?

– Надо же, – рассеянно произнес Винс, – значит, сейчас у тебя черная полоса.

– Со мной такое уже было, – заверил его Баз. – Это проходит. Так что готовь резервный фонд, Винс, потому что в один из ближайших дней я обчищу твою лавочку!

– Ужас! – Винс сделал испуганную гримасу.

Бледное лицо База медленно розовело и оживало.

Благодаря квалифицированной помощи, воздушный шарик надулся, обрел прежние очертания.

– Так что при желании ты мог бы повторить исследования, которые уже сделал до тебя какой-то костоправ?

Баз благодушно пожал плечами. К столику одновременно подошли два официанта, один – с напитками, второй – с разноцветной стопкой фишек на подносике.

– Дон Винченцо, – напыщенно произнес Баз, – нет в медицине такого, чего я не смог бы сделать.

Винс не улыбнулся. Кошки не улыбаются, даже если на пути попадается свежая, молоденькая мышка, не подозревающая, что ее судьба – стать кошачьей пищей. Даже в таких случаях, знает любая кошка, лучше воздержаться от улыбки.

– Это он побывал в Сент-Мэрисе, штат Пенсильвания, – говорил Нос Кохен, раскладывая по столу супервизора полдюжины глянцевых фото. Они сидели в мрачном, похожем на тюремную камеру кабинете, слишком большом для единственного узкого неоткрывающегося окна, выходящего на Нижний Манхэттен.

– И в «Лютьен, Ван Курв и Арматрэйдинг» подтвердили, что именно этот парень задал вам трепку на семинаре?

– Это может подтвердить только Годдард – ответственный за семинар. Он сейчас переведен в офис «Лютьена» в Бангкоке.

– Свяжитесь с ним и передайте фото по факсу.

– Уже сделал. Жду ответа.

Супервизор, Дж. Лаверн Саггс, сложил фотографии стопочкой и подтолкнул ее к Кохену.

– Между прочим, скоро следующий семинар. Посмотрим, сможете ли вы справиться, не слишком заносясь.

– Слушайте, я же говорил вам...

– Спокойно, Нос. Вы готовы волосы рвать у себя на заднице из-за этого малютки. Между прочим, это ваша проблема, не моя. И ваша поездка в Пенсильванию вообще не касается бюро. Что вы надеетесь доказать? Что Керри Риччи, внучатый племянник Итало Риччи, помощник Чарли Ричардса, присутствовал на семинаре «Лютьена»? Так что из того?

– То, что он был там, я уже доказал. У меня другая цель. – Кохен испустил долгий, страдальческий вздох. – Я копаю сейчас под прикрытие «Лютьена». Пропавшая видеокассета? Перевод Годдарда? Уверен, что «Лютьен, Ван Курв и Арматрэйдинг» принадлежит «Ричланд». А если так, значит, Риччи обзавелись линией, связывающей их с сердцем любого бизнеса, в том числе – конкурирующего. Это грандиозная афера. Мы должны вывести их на чистую воду, – продолжал он с воодушевлением, достойным Гэри Купера. – Их будут сторониться честные клиенты.

Он подождал реплики Саггса, но супервизор молчал с утомленным видом, и Кохен продолжил:

– Керри Риччи побывал и там, где взорвался штаб «зеленых». Где погибла в огне девушка. Это официально признали несчастным случаем, потому что шериф – взяточник, но...

– Но вы считаете, что это дело рук Керри Риччи.

– Я считаю, что нужно провести расследование. Сейчас наши парни хотят потрясти шерифа из-за его болтовни про комми. В этих краях сроду не было никаких комми. Красные ему приснились, в аккурат после визита малютки Риччи. – Угрюмая усмешка Кохена должна была подчеркнуть иронические интонации.

Супервизор пожал плечами.

– Предположим: вы вывели «Льютен, Ван Курв и Арматрэйдинг» на чистую воду. Что потом? Быро займется оповещением всех клиентов? И каждый раз, когда новый клиент сделает шаг в сторону «Льютена», мы бросимся к нему с предостережениями? «Эй, ребята! Они кладут в свой кетчуп нестандартные помидоры!» Как думаешь, что с нами сделают купленные мафией сенаторы? Мы будем выглядеть не краше гестапо.

Потуги на юмор не вызвали улыбки на лице воинственного Кохена, заталкивающего фотографии в конверт.

Курьер внутренней службы вошел и положил на стол Саггса конверт. Супервизор подтолкнул его нераспечатанным к Кохену. Нос открыл конверт. Его лицо окаменело, приняв выражение непреклонной решимости.

– Ответ из Бангкока. Годдард сегодня утром умер от дизентерии.