Republic Commando 1: Огневой контакт - Карен Трэвисс

Атин уставился на свои сапоги. Наконец он поднял глаза и пожал плечами:

— Тогда я приложу все усилия, чтобы эта орава осталась в живых.

На его лице не отражалось никаких признаков того, что мягкий импульс к примирению сработал, но рана в его ауре уже не так кровоточила. Со временем он вполне мог исцелиться.

Но времени-то у клонов-спецназовцев и не было. Этейн снова стало стыдно.

— Могу я чем-нибудь помочь? — спросила девушка.

— Вставляйте вот сюда детонаторы. Я обещал Дару, что доделаю эти штуковины. — Атин показал на маленькие свертки с шахтерской взрывчаткой и вручил ей нечто похожее на пакет со стальными зубочистками. — Засовывайте их между лентой и главным зарядом. Такой салют красиво завершит любую вечеринку.

— Что это такое?

— СВУ, — ответил спецназовец. — Самое то для дренажных систем и труб кондиционирования.

— Без аббревиатур, пожалуйста.

— Самодельные взрывные устройства. Постарайтесь, чтобы выглядело аккуратно. Дар прямо трясется над своими игрушками.

Работа была сравнительно простой, но довольно кропотливой. Впрочем, Этейн всегда быстро училась новому. Оба трудились молча и сосредоточенно, изготавливая бомбы с таким обыденным видом, будто лущили бобы канна. «Вот так и катишься по наклонной, — подумала Этейн. — Из хранителя мира превращаешься в солдата, а потом и в убийцу».

— Могу я попросить вас об одной услуге? — сказал Атин, не отрывая глаз от очередной бомбы.

— Конечно.

— Можно посмотреть на ваш световой меч?

Этейн улыбнулась:

— Что ж, ты мне свое оружие показал, так что будет справедливо, если я покажу свое. — Она отстегнула рукоять и протянула ему. Атин вытер руки о нательный комбинезон и осторожно взял меч. — Вот это рабочий конец, а здесь кнопка.

Спецназовец не спешил включать клинок. Его внимание было поглощено рукоятью и гравировкой на ней.

— Давай, — сказала Этейн.

Вззммм! Из торца вырвалось голубое лезвие. Атин даже не вздрогнул. Он просто глядел на клинок, будто сомневаясь, что тот реален.

— Даже не похоже на оружие, — сказал он. — Красиво.

— Я сама сделала.

Вот тут выражение его лица изменилось. Он увидел в ней родственную душу: технарь технаря видит издалека.

— А вот это впечатляет.

Его уважение грело душу. Когда к ней относились с почтением как к офицеру, ей становилось неловко, но эта похвала была приятной. «Значит, я кое-что умею. И есть человек, который тоже так считает». Она очень нуждалась в этом поощрении.

Атин выключил меч и вручил ей с должной почтительностью.

— Я предпочитаю держать противника на солидном расстоянии, — сказал он. — Это оружие для ближнего боя.

— Быть может, мне стоит попрактиковаться в более дистанционных техниках, — ответила Этейн. — Никогда не знаешь, когда может пригодиться телекинез.

Они продолжили соединять взрывчатку и ленточные заряды, складывая готовые бомбы в кучу. Этейн услышала и почувствовала, как Дарман сменил Девятого на часах: их ауры начали пульсировать и перемещаться, слившись в тот момент, когда они прошли мимо друг друга.

На протяжении ночи Этейн то погружалась в дрему, то просыпалась и проверяла, как там Гута-Ней. Она вела себя осторожно — нельзя было показывать викваю, что за ним наблюдают, — и просто старалась уловить его присутствие. Гута-Ней сидел под деревом, укрывшись за стволом от ветра и прижав колени к груди. Иногда он спал; Этейн чувствовала отсутствие мозговой активности, почти как у растения. Когда просыпался, его аура становилась более яркой и хаотичной, как у хищника.

Снова начинало светать. Ночь была длинной и тревожной.

А Гута-Ней все так же сидел на месте. Он явно не собирался убегать.

«Конечно, он и не убежит. — Этейн почувствовала тяжесть в животе. — Он до смерти боится Хокана. Он хочет остаться с нами. Мы хорошие ребята, цивилизованные».

И снова она ужаснулась своему циничному и почти непроизвольному сопоставлению цены и выгоды. Девушка прошла мимо укрытия, сделанного из листьев, брезента и маскировочной сети явно кустарного производства. Девятый спал, не снимая брони, свернувшись на боку и подложив руку под голову. Атин читал с планшета. Пятый приканчивал остатки тушеной мерлятины. Он посмотрел на Этейн и протянул миску.

— Нет, спасибо. — На мясе застыли неаппетитные желтые комки жира. Похоже, солдаты могли спать где угодно и есть что угодно.

Никакой моральной дилеммы быть не могло. Ответ был очевиден. Она несла ответственность за этих солдат — и как человек, и как джедай, — и считала своим долгом сделать все, чтобы они выжили. Они ей нравились. Их судьба была важна для Этейн, и она хотела, чтобы Атин прожил достаточно долго, чтобы разобраться со своими демонами.

К тому же она была способна на то, чего никто из них не умел.

— Гута-Ней, — сказала Этейн, положив руку на плечо виквая. Тот открыл глаза. — Гута-Ней, тебе не страшно. Ты хочешь пойти к Гезу Хокану и рассказать ему все, что знаешь. Ты хочешь предложить ему информацию о силах Республики в обмен на свою жизнь. Ты хочешь сказать ему, что они планируют атаковать виллу, потому что считают комплекс ложной целью.

Какую-то секунду Гута-Ней глядел мимо нее, потом поднялся. Он прошел через кусты и зашагал в сторону Имбраани.

Этейн знала, что сейчас она отняла вторую жизнь.

Она сжала переносицу и закрыла глаза, думая о том, во что превратилась и что подумал бы мастер Фулье, будь он жив. Затем она почувствовала, что за ней наблюдают.

Она подняла голову. Дарман сидел на том же месте, где был Девятый, и смотрел на нее сверху.

— Трудно посылать кого-то на смерть, — сказала девушка, отвечая на его вопросительный взгляд.

Выражение лица Дармана было скрыто визором шлема. Но даже без способностей джедая было ясно, о чем он подумал: что когда-нибудь она поступит точно так же с солдатами вроде него самого. Осознание этого застало ее врасплох.

— Вы привыкнете, — сказал Дарман.

Этейн сомневалась.

Хокан стоял на веранде виллы Анккита и глядел на ясное осеннее утро. На деревьях все еще было много листьев — больше, чем хотелось бы.