Маска, я тебя знаю - Екатерина Черкасова

как прямо надо мной еще несколько раз пролетел скутер. Плыть под водой

тяжело, мешали прибой и охватившая меня паника. Япробкой всплыла

наверх, судорожно глотнула воздух, поискала глазами каменистую насыпь

и вновь нырнула. Сколько я так продержалась, не знаю. Стало очень

тихо, шума мотора я больше не слышала. Я решилась вынырнуть. Как только

я показалась на поверхности, мотор взревел вновь, и я мгновенно погрузилась

в воду. К моему счастью, в нескольких метрах перед собой я увидела

темные камни насыпи. Я вынырнула, уцепилась за скользкие валуны

и попыталась отдышаться. Легкие горели, голова раскалывалась, в глазах

летали черные мушки, к тому же саднила раненая нога. Откуда-то

взялась Ира, схватила меня за плечо и вылила на меня массу вопросов.

Но я еще не могла говорить: я просто висела на камнях, тяжело дыша.

С ее помощью я добралась до берега. Пляж жил своей жизнью: кто-то играл в волейбол, кто-то читал книгу. Похоже, никто не заметил, что произошло. Но я знала, что это не случайность. На бедре оказалась кровоточащая царапина на фоне расцветающего на глазах кровоподтека. Это сильно подпортило мою красоту, но мне сейчас не до этого.

Кое-как я доковыляла до машины, но вовсе не была уверена, что смогу вести.

- Давай я, - предложила Ира, - но прав у меня нет, так что придется отмазывать меня от полиции, если поймают.

Ира ловко вырулила с парковки и тут заметила Анри. Он шел, беззаботно помахивая спортивной сумкой, из нее торчали теннисные ракетки.

Ира притормозила и помахала ему из окна.

- Вы что, уже уезжаете?- поинтересовался Анри.

Что так рано? А я играл в теннис и только что получил записку. А где Пьер?

- Ушел звонить час назад. Давай садись, у нас неприятности.

Чтобы лишний раз меня не беспокоить, она вылезла из машины и откинула сиденье, чтобы Анри мог сесть назад.

- Представляешь, какой-то идиот чуть не убил Настю. Гоняют на скутерах, совсем ополоумели.

- Он хотел меня убить,- заявила я с истеричными

нотками в голосе. Мне и вправду сделалось страшно, в горле пересохло,

сердце выскакивало из груди. Я была близка к панике.

- Здесь поблизости прокат серфов, скутеров и моторных

лодок. Поехали, узнаем, кто брал напрокат,- предложил Анри.

Он указал Ире дорогу, и через несколько минут мы приблизились к домику с крышей из пальмовых листьев, к которому прислонены яркие разноцветные паруса виндсерфов.

- Я сама,- Ира решительно вышла из машины.

А ты присмотри за Настей, видишь, ей еще плохо.

Я слышала, как она ссорилась с двумя темно-коричневыми

жилистыми просоленными марокканцами и угрожала им судом. Затем они зашли в домик и минут десять не показывались.

- Я видела их журнал. Семь европейцев брали напрокат

скутера, двое уже вернулись. Язаписала их имена, но они ни о чем

не говорят. Здесь не требуют документы, можно назваться любым именем. Просто оставляют довольно большой залог. Но на всякий случай я выписала имена,- Ира потрясла у нас перед носом листочком.

- А как они выглядели, ты спросила?- поинтересовался

Анри.

- Да, но для них все мы на одно лицо. Ядобилась только

одного: все они мужчины.

- Очень ценная информация,- усмехнулся Анри.

- Ну, раз ты можешь узнать получше, подойди и спроси

сам,- обиделась Ира, но уже включила зажигание.

Ира вела машину довольно ловко, и вскоре мы подъезжали

к вилле. Я протянула Ире ключ, чтобы она открыла дверь, пока я

выберусь из машины.

Она исчезла за дверью, но тут же выскочила с растерянным лицом.

- Знаешь, ты только не волнуйся, но там кто-то был...- сказала она.Анри, может, ты посмотришь, а то я боюсь.

Анри уверенно двинулся к дому. Он отсутствовал минут двадцать, а мы в это время молча подпирали стену.

- Никого нет, но кто-то здесь побывал. Не волнуйся,

войди и посмотри, не пропало ли чего. Наверное, воры,- предположил он.

И хотя я знала, что это никакие не воры, я промолчала и осторожно вошла в гостиную. Здесь все в относительном порядке. Но в спальне мои вещи были выброшены на кровать, дверцы шкафов открыты. Поверх всего валялись мои документы. Это похоже не столько на обыск, сколько на то, как если бы я собралась уезжать и вытряхнула из шкафов все вещи перед тем, как их упаковать. Смысл этого пока непонятен.

- Давай я все приберу,- вызвалась Ира.

- Мне страшно здесь оставаться, - сказала я. Мне

пришло в голову, что такое в доме могли сделать только в расчете на то, что меня уже нет в живых. От этой мысли мне стало и вовсе плохо. Я опустилась на кровать, меня тошнило, кружилась голова. Мне показалось, что я вот-вот упаду в обморок.

Тут вмешался Анри. Он распорядился:

- Ты здесь прибери, а я отвезу Настю к себе в "Шератон" и вызову врача, она совсем бледная, вот-вот грохнется в обморок.

Мне было все равно, куда ехать, и я согласно кивнула.

- Только возьмите мои таблетки, мне нельзя

пропускать,- попросила я Анри.

* * *

Он привел меня в свой номер в "Шератоне", посадил на кровать и сказал:

- Ничего не бойся. Я скоро вернусь с врачом или по меньшей мере поищу, чем перевязать твою ногу.

Мое бедро, открытое шортами, выглядело и впрямь ужасно. Я

вытащила из кармана телефон и сбросила на пол одежду. Вванной я нашла белый махровый халат с вышитой золотом буковкой S в обрамлении лавровых веток на кармане и завернулась в него. В поисках пакета для прачечной, чтобы положить туда мою одежду, выпачканную в крови, я открыла шкаф. Там были аккуратно сложены майки, рубашки, шорты. На вешалках педантично развешены отглаженные брюки. Я подавила в себе искушение сбросить халат и надеть майку и шорты Анри: мы оба худые, правда, он почти на голову выше. На дне стояла сумка, и я зачем-то раскрыла ее. То, что я там увидела, повергло меня в шок. Я осторожно, не прикасаясь ни к чему, осмотрела содержимое. Там лежал пистолет неизвестной мне марки, прибор ночного видения, который я опознала благодаря просмотру боевиков, навороченный фотоаппарат со сменными объективами, какие-то неизвестные мне приспособления. В боковом кармашке лежало удостоверение. Я только успела открыть его и увидеть фотографию Анри, как голос над моим ухом громко произнес: