Проект "Конкистадор" - Сергей Самаров

– Ты догоняй, догоняй, страхуй его, – требовательно добавил Кирпичников.

Теперь Сергею можно было передвигаться с меньшей осторожностью, чем раньше – все-таки Валеев уже прошел первым и провел зачистку территории. Пуля калибром 9 мм может считаться гарантом.

* * *

Любой снайпер скажет, что следует сделать для того, чтобы произвести удачный выстрел. Основное качество – умение сосредоточиться. Хотя бы на какое-то короткое мгновение, но сосредоточиться предельно, полностью отрешившись от всего остального мира. Остается только одна точка – та, куда должна войти пуля. Чем лучше снайпер умеет концентрировать на ней свое внимание, тем удачнее получается выстрел. В спецназе, во время боевых операций, это делает положение снайпера особенно рискованным, потому что необходимо контролировать ситуацию не только перед собой, но и вокруг. Ведь спецназ ГРУ не предназначен для ведения линейных боевых действий, а, напротив, наиболее эффективно показывает себя, когда кругом противник. В таком положении потеря контроля над обстановкой даже на мгновение грозит неприятностями.

Но снайпер – это мощная боевая единица, способная порой заменить собой целое подразделение. По крайней мере, огневая мощь одного-единственного снайпера способна при определенных обстоятельствах превзойти возможности штатного армейского отделения. То есть, может рассматриваться как «один к десяти». И отказаться от услуг снайпера только потому, что он в иные моменты становится незащищенным, нельзя. Выход в одном – снайпер должен работать в паре, даже с простым бойцом, который возьмет контроль ситуации на себя. Но и сам снайпер старается максимально сократить время своего перехода из реального мира в «мир точки». И потому снайперы в спецназе всегда стреляют быстрее, чем в армейских подразделениях.

Валеев был настоящим «профи». Он только поднимал тяжелый ствол своей винтовки, находил через тепловизор скрытую зеленой сельвой человеческую фигуру и через две секунды делал выстрел. От тепловизора спрятаться за кустами было невозможно. Сразу после выстрела он смотрел не на пораженную цель, а по сторонам. Однако нескольких секунд для профессионала хватило бы, чтобы вычислить Валеева. Нужен был еще один офицер.

– Я пришел, – сказал Лукошкин, когда увидел спину снайпера уже в трех метрах перед собой. – Далеко еще до группы?

– Как при беге с препятствиями, – не оборачиваясь, ответил Бахтияр. – Еще одно попутное препятствие на пути к препятствию главному. Разминай кулаки…

– Я уже провел разминку. Активную…

Валеев двинулся вперед будто на мягких кошачьих лапах, не глядя под ноги, но чувствуя подошвой, где оказалась ступня, и не опускал ее сразу полностью, чтобы под ногой что-то не хрустнуло. В сельве постоянно что-то потрескивает и, наверное, эти звуки не способны насторожить человека, который к ним привык. Тем не менее, осторожность соблюдать следовало.

Следующий выстрел Бахтияр сделал не сразу. Сначала он трижды поднимал винтовку, чтобы с помощью тепловизорного прицела отыскать противника. С третьего раза нашел-таки его. Долго целился, поскольку мешали деревья, закрывавшие наиболее уязвимые участки тела. Нанести рану и дать возможность бойцу в засаде поднять шум не входило в планы снайпера, он должен был уничтожить врага одним выстрелом. Потому сдвинулся в сторону – и только тогда, обеспечив себе лучший обзор, поднял винтовку и через две секунды выстрелил. Благодаря глушителю, звук выстрела даже птиц не напугал, и они продолжали верещать со всех сторон.

– Внимание! – раздался в наушниках голос Денисенко. – Я – «Второй». Прошу всех соблюдать осторожность. «Змея» отправилась восвояси. Альварес, ты близко к управляющей станции?

– Метрах в сорока. Я только что вернулся. Наблюдал, как другие члены команды реагируют на исчезновение одного из своих. Сначала звали, даже кричали. Потом успокоились, но, кажется, напуганы. Мой боец умеет рычать, как настоящий ягуар. Он пару раз рыкнул. Это, кажется, заставило их даже друг с другом разговаривать шепотом. Но на первые крики откликнулся кто-то со стороны. Думаю, это из засады. Предполагаю, что командование у них общее.

– «Батыр»! – вступил в разговор Кирпичников. – Ты, я вижу, с левым флангом закончил?

– Так точно, «Первый». Мы с «Грибником» во все лопатки бежим к командирской группе.

– Насколько я вижу в инфракрасном режиме, один из врагов собирается отойти. Скорее всего, в сторону инженерной группы. Реакция на крики… Выяснять причину, думаю, пойдет командир. Нужно его захватить, пока он со «змеей» не встретился. Остальных можно списать. Нужно сделать в темпе. Он уже, кажется, заканчивает давать указания и идет.

– Я тороплюсь, – среагировал майор Лукошкин. – Пошел догонять.

– Осторожно, – предупредил Анатолий, – робот, как оказалось, умеет очень быстро ползать. Прямым ходом возвращается к своим хозяевам. Если бы они знали, какой подарок он им готовит…

Сергей в разговор не вступал, потому что при быстром передвижении самый тихий шепот может показаться громкой речью. А он передвигался быстро, хотя и по-прежнему бесшумно. И человека, идущего впереди, заметил издали. Тот шел, не страхуясь, зная, что у него за спиной достаточно сильная вооруженная группа, и впереди тоже свои – хотя и не подготовленные бойцы, а всего-то военные инженеры, тем не менее обученные пользоваться оружием. Неприятности могли прийти только издали, но от них пока отгораживала цепь засады. И потому слова незнакомой речи показались идущему громом среди ясного неба и заставили застыть в оцепенении.

– Молодой человек, подождите, я могу за вами не успеть…

Человек резко обернулся, и майор Лукошкин увидел, что это вовсе не молодой человек, а офицер, скорее всего, возрастом старше самого майора, только сухощавый, поджарый, имеющий молодую спортивную фигуру. Однако таковая не всегда говорит о том, что лоб имеет твердость скалы. Лобная кость вообще-то самая крепкая в человеческом теле. Но подо лбом скрывается мозг, и кость, принимая удар на себя, защищает только от механических повреждений, но не от сотрясения. Лукошкин, не останавливаясь и не раздумывая, нанес удар прямо в лоб. При той скорости, которую набрал Сергей, удар получился с разбега. Лобная кость выдержала, а вот мозг – нет. Человек рухнул под куст как подкошенный.

– Хулио Сезар! – позвал Лукошкин. – Работа для твоих мальчишек…

– Они уже идут.

– Ты не заржавел? – спросил появившийся справа Валеев.

– Ты о чем?

– Что стоишь? Нас еще трое ждут.

– Пару минут, передам с рук на руки. Видимо, местный комендант, или как он у них называется… Сюда, ребята!

Лукошкин увидел, что в его сторону идут сержант и боец. Первый уже увидел майора и заспешил, на ходу очищая от листвы тонкую гибкую лиану, которой коммандос связывали пленникам руки. Сергей уже пробовал разорвать эту лиану. Можно, но сложно; а когда она несколько раз обернута вокруг рук, вообще, скорее всего, невозможно. Передав так и не пришедшего в сознание противника двум коммандос, Лукошкин поспешил за Валеевым. Вернее, не за ним, а пошел тем же путем, каким шел его последний противник, чтобы вопреки всем правилам ведения войны меньшим составом взять в обхват численно превосходящего противника.