Последствия - Анна Диллон

Конечно же, у него не было ни малейшего сомнения в том, что если Стефани действительно беременна, то это может быть только его ребенок. Никакого другого мужчины у нее не было.

— Давай рассуждать логически. Я уже вырастил детей и не хочу еще раз начинать все сначала. Твоя карьера складывается достаточно успешно. Ты подумала, что будет с ней, когда родится ребенок? Его появление, скорее всего, положит ей конец. По этим причинам мы оба не можем допустить появления постоянно плачущего ребенка в нашей жизни. — Роберт не сомневался, что на этот раз ему удалось привести настолько убедительные аргументы, что Стефани придется с ним согласиться. — И потом, что я скажу Кейти и детям?

Стефани продолжала стоять молча, и он догадывался, что сейчас происходит у нее внутри. Безусловно, рано или поздно она поймет, что он был прав. Зная, что она попала в эту ситуацию благодаря ему, он очень хочет — испытывает огромное желание — помочь ей из нее выпутаться.

— Послушай, если тебя интересует мое мнение, что делать с ребенком, то я бы предложил сделать аборт. Я, конечно же, его оплачу и поеду вместе с тобой в клинику. — Неожиданно пришедшая в голову мысль заставила его улыбнуться. — Мы можем поехать в Лондон и там решить нашу проблему. Я думаю, мы могли бы воспользоваться случаем и успеть еще кое-что посмотреть. В Дублин каждый из нас вернется к привычной жизни. — Интересно, когда у него появится возможность поехать с ней в Лондон: в середине января — маловероятно; в конце месяца сделать это будет гораздо удобнее. Неожиданно он вспомнил, что не сказал Стефани самого главного: в ближайшее время он переезжает к ней. В январе они будут жить вместе, и ему больше не нужно будет придумывать оправдания. Он уже приготовился сказать об этом Стефани…

Но она заговорила первой. Она говорила настолько тихо, что в первую минуту он даже не понял, что она говорит: соглашается с ним, благодарит его?

— Ну, что ты по этому поводу думаешь?

В ответ он услышал крик, настолько злой и яростный, что в первую секунду не понял, что происходит.

— Убирайся! Убирайся! Убирайся!

Роберт молча попятился. Стефани схватила первое, что оказалось у нее под рукой, — тарелку из-под пиццы, — и запустила в него. Тарелка, пролетев мимо и попав в стену, испачкала ее жирным соусом.

— Подлец! Какой же ты подлец! — она задохнулась.

— Стефани… Я только предложил… — Стоявшая перед ним женщина была ему незнакома, он ее совершенно не знал… и она его страшно пугала.

— Немедленно верни ключ от моего дома, — потребовала она. Понимая, что возражать ей бесполезно, он достал ключ из бумажника и бросил его на кровать. Тем временем Стефани распахнула дверцы шкафа, сорвала с плечиков его рубашку, схватила галстук, кожаные туфли и запустила всем этим в него.

— Стефани, я понимаю, что ты сейчас расстроена. Но давай поговорим.

— Между нами все кончено, — холодно сказала она. — Никогда не пытайся приблизиться ко мне вновь.

Он обязательно поговорит с ней. Возможно, через день или два, но только не сейчас. Ярость и негодование, бушующие в Стефани, превратили лицо в злую маску, лишив былой привлекательности.

— Я любила тебя. Я любила тебя всем сердцем. Сейчас я вижу, кто ты есть на самом деле: негодяй, думающий только о себе. Нам было необходимо поговорить не о проблеме, требующей быстрого решения: нам было необходимо решить, как жить дальше, обсудить наше с тобой будущее. Ты думаешь, что все дело в аборте? Быстро его сделаем, а затем пойдем осматривать достопримечательности, как будто ничего не случилось? Я ненавижу тебя, Роберт Уокер. С меня довольно! Я презираю тебя. Убирайся! И никогда не возвращайся назад.

По-прежнему не понимая, что привело Стефани в такую ярость, Роберт выбежал из дома, с силой хлопнув дверью. Бросив рубашку, галстук и туфли на пассажирское сиденье, он сел в машину и завел двигатель. Отъезжая от дома, он благодарил Бога за то, что не успел сказать Кейти о своем решении уйти от нее сразу же после похорон Джимми Морана.

Я возненавидела его, узнав о романе с другой женщиной.

Он предал меня, предал мою любовь, предал наш брак, которому я отдала восемнадцать лет жизни.

Но я продолжаю его по-прежнему любить.

И он любит меня. По крайней мере, так он сказал.

Но верю ли я ему?

Смогу ли я вновь ему когда-нибудь доверять?

Вторник, 24 декабря

Сочельник

Колокольчики звенят… колокольчики звенят…

Раздражающая своим весельем полифоническая версия рождественской песенки, которую сын недавно установил на ее мобильный телефон, неожиданно зазвучав, вывела Кейти из состояния задумчивости. Продолжая следить за дорогой, она сунула руку в сумку, лежащую на пассажирском сиденье. Очевидно, звонит кто-то из детей. Наконец найдя телефон, прежде чем ответить, посмотрела на дисплей: Роберт, мобильный.

Только его ей сейчас не хватало.

Колокольчики звенят… колокольчики звенят…

Именно с ним ей хотелось разговаривать сейчас менее всего. Немного помедлив, она нажала на кнопку приема вызова, переключив телефон на громкую связь.

— Да, — отрывисто произнесла она.

Отражая эхом каждое слово, голос мужа звучал безжизненно; связь лишала его интонаций живой речи.

— Привет… я только хотел… хотел узнать, как у тебя дела.

— Прекрасно, — коротко ответила она. В данных обстоятельствах едва ли можно было задать вопрос глупее. Интересно, что он сам думает о ее состоянии?

— Где ты сейчас?

— Еду домой. А ты где?

— Недалеко от аэропорта. Я заезжал к Морин, чтобы поздравить с Рождеством и передать ей рождественский бонус.

— Хорошо. — Слава богу, что хотя бы это он догадался сделать. Она была возмущена, узнав, что он ни разу не удосужился позвонить Морин за те несколько недель, что она болела.

— Она мне сказала, что ты приезжала к ней поговорить. — Обычное утверждение прозвучало как упрек. Теперь она знала, почему Роберт был против ее звонков Морин или другим их общим знакомым. Ей стало понятно, почему за последние несколько месяцев он не пригласил ее ни на одну из деловых встреч или дружескую вечеринку: вероятно, боялся, что кто-то может рассказать ей о его любовнице. Или, еще хуже, — она могла случайно встретиться со Стефани.

Сквозь постоянно исчезающий куда-то сигнал она услышала, как он вновь ее спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— А как, по-твоему, я должна себя чувствовать, Роберт? Я только что познакомилась с любовницей своего мужа. Я только что узнала ужасную правду. Давай поговорим позже, — сказала она, нажав на клавишу отбоя.