Второй шанс. Книга третья - Елена Звездная

цвет ученической мантии, и даже в полевых условиях на форму помещаются метки, указывающие на факультет и специфику чар. Готовя стратегии, я внезапно осознал, что мы раскрываем врагу слишком многое, позволяя мгновенно четко идентифицировать способности каждого студента. Но я так понимаю, ты тоже подготовила комплекты одежды?

Молча кивнула.

— Пригодятся, — Каенар был невозмутим, — переоденемся к церемонии награждения. Потому что на этот раз победа будет за нами.

И он улыбнулся.

Я порадовалась тому, что на мне маска, потому что невольно улыбнулась в ответ.

* * *

Глава 24

С праздником!!

Весеннего тепла и исполнения самой заветной мечты!!

Центральный имперский вокзал поражал своей помпезностью. Кованые позолоченные арки, перламутровая инкрустация на крыше, идеальная чистота на перронах, кован н ые изящные скамьи, покрытые светлым деревом, и несмотря на рев паровых двигателей и стук колес по рельсам, удивительное ощущение светлого пространства где-то между небом и землей.

Я шла рядом с ректором Нуэнтой , и беспрерывно записывала все новые и новые указания. И мне казалось, что ценных указаний становится втрое больше с каждым шагом, в целом их уже было неимоверное количество. Рядом с самым невозмутимым видом шагал магистр Ксавьен, неимоверно пугая окружающих своим эксцентричным видом. Магистр был в излюбленном матово-черном сюртуке и столь же черных брюках, но его черные туфли были начищены до блеска и сверкания. Однако, вовсе не обувь привлекала в преподавателе Темной магии — магистр умудрился подвести и так темные глаза черной подводкой, а губы выкрасить в столь же черный матовый цвет. Ко всему прочему, привычный обсидиановый короткий маникюр он сменил на гораздо более длинный, и руки его теперь выглядели пугающе. Если в принципе хоть что-то могло быть еще более пугающим, чем звание лучшего боевого мага империи и тридцатого уровня владения чарами агрессора.

Однако, когда мы прошли общую часть вокзала , и свернули от обычных пассажиров, ожидающих свои поезда, к той части, где располагался перрон для Императорского Восточного экспресса, шокированная обликом магистра Ксавьена публика дрогнула. Даже я потрясенно остановилась. Если магистр Ксавьен полагал, что самым выдающимся здесь будет он, то… предположение оказалось ошибочным.

Магистр Ильхан, вот кто сверкал!

Сапфирово-серебристый камзол, белоснежная рубашка и синий галстук, на котором сверкала крупная брошь, насколько я понимаю, с голубым бриллиантом. Серебристо-голубые брюки, ослепительно сверкающие белоснежные туфли, ногти, выкрашенные в синий цвет, пряди волосы прядями выкрашенные в синий цвет, так что золотистые пряди перемежались с голубовато-синими и… насыщенная синяя помада на губах.

Два экстравагантных магистра встретились!

Солнце в ясном синем небе , и сумрак, покрытый непроницаемой мглой в самой темной ночи.

Нет, то что эти двое не ладят, я заподозрила давно, но чтобы настолько…

— Вырядился, — смерив коллегу презрительным взглядом с головы до ног, высказался магистр Ксавьен.

— Не все идеалом красоты почитают образ потрепанного жизнью облезлого ворона, — в тон ему ответил магистр Ильхан.

И тут ректор Нуэнта, поспешно мне прошептал:

— Да, Асьен, выдели себе где-то там еще одно — «Очень важно не допускать столкновений между магистром Ксавьеном и магистром Ильханом».

— И… как мне это сделать? — раздраженно поинтересовалась я.

— Понятия не имею, — ректор сегодня был склонен откровенничать. — Придумай что-нибудь.

Между тем, оба указанных магистра , определенно не собирались останавливаться.

— Это я облезлый ворон? — магистр Ксавьен сверкнул хищной улыбкой , и с самым коварным тоном , выдал: — Ильхан, ты когда в очередной раз будешь парик менять, не забудь натереть лысинку до блеска, чтоб, так сказать, сияла в тон к этому пафосному булыжнику, что ты себе на шею нацепил!

О, Небо… сейчас точно что-то будет…

— Булыжник? — издевательски переспросил магистр Ильхан, но я видела, что слова про лысинку задели его куда сильнее. — Это ты вспомнил о том гранитном куске скалы, который повесил себе на шею, чтобы утопиться, когда узнал, что Алли вышла замуж? Помню-помню, внушительный был булыжник, одиозный такой, незабываемый. Жаль, конечно, что функции своей так и не выполнил…

И магистр Ильхан очень коварно усмехнулся.

Я же недоуменно переспросила у ректора:

— Магистр Ксавьен пытался покончить с собой? — но еще до того как магистр Нуэнта ответил, я поняла и еще кое что: — Алли? Случаем речь идет не о матери кронпринца?

Ректор снисходительно посмотрел на меня и устало спросил:

— А вы полагаете, в этом мире существует еще хоть один человек, кроме императора, которому лучший боевой маг империи отдал бы свою возлюбленную? Ох, мадемуазель Асьен, мой вам совет — не ворошите прошлое, для многих оно слишком болезненно.

Вот уж точно, лучше не ворошить.

— Понимаешь, не хотел брать пример с тебя и рвать на себе волосы от горя, когда твоя нареченная ушла к другому. До чего же ты тогда был жалок, Ильхан, да и сейчас не лучше. Так как там лысинка?

— А как след от веревки на шее?

Да, эти двое определенно стоили друг друга.

— О, сегодня такой дивный день, вы не находите? — громко поинтересовалась я, поспешив к магистрам.

Оба разом развернулись ко мне, и я вообще пожалела, что влезла со своим замечанием про дивный день.

— Мадемуазель Асьен, у меня с собой то самое грушевое вино, что вам так понравилось в прошлый раз, так что вы определенно едете в моем купе. Кстати, я захватил и гранатовые пирожные, — сообщил мне магистр Ильхан.

— Так, — мрачно перебил его магистр Ксавьен, — ты, эта, как тебя там по имени, держись от этого синюшного павлина подальше. И в целом поговорить нужно, так что едешь со мной.

— Ворон недоделанный, свой сушеный перец будешь жрать в одиночестве, тебе к одиночеству в целом не привыкать, переживешь как-нибудь. — высказался магистр Ильхан. — Мадемуазель Асьен, нам еще нужно обсудить программу занятий кронпринца на период весенней сессии.

Вот только высказывая все это, на меня магистр не смотрел вовсе, он откровенно бросал вызов магистру Ксавьену и смотрел исключительно на него.

— Да как бы и я не далек от успеваемости его императорского высочества, так что… Хвост свой распускать где-нибудь в другом месте будешь, а вином можешь утешиться, вдруг поможет.

Нет, мне определенно не стоило вмешиваться. Совершенно определенно.

И тут, на весь вокзал прозвучал громовой глас магистра Бериона.

— Так, пернатые, клювы прикрыли оба, иначе я молчать не стану , и с радостью одному поведаю, почему лысинка у него не зарастает, а второму — почему след от веревки на шее вывести так и не удалось! Асьен, деточка, а ты иди