Веселый Роджер - знамя вора - Евгений Сухов

– Взгляните вон туда! – показал Юсуф Ахмед на большой сухогруз, тоже стоящий немного в стороне от остальных кораблей.

– Сухогруз «Мадина»?

– Он самый. Хозяин этого судна из Мальты, однако шел он под флагом Марокко. Через несколько минут должна состояться передача денег. Переговоры были завершены еще вчера.

– Экипаж у вас в заложниках?

– Я задержал их на время.

Джон Эйрос достал фотоаппарат и навел объектив на судно.

– Только давайте договоримся, никаких фотографий. Моим людям это может не понравиться.

– Хорошо, – не скрывая сожаления, согласился Джон.

Закрыв крышкой объектив, он уложил фотоаппарат в футляр.

Митхун Мунк все время шел рядом, не забывая посматривать по сторонам, словно всерьез опасался нападения на своего патрона. Человек с габаритами, какими обладал Юсуф Ахмед, вряд ли нуждался в охране, при желании он мог сокрушить даже гору. Сомалийцы, встречавшиеся на его пути, подобно маленьким лодчонкам перед могучим фрегатом, спешили отскочить в сторону, почтительно раскланиваясь. Вне всякого сомнения, он действительно был крупной фигурой, и дело тут было не только в его гигантских размерах. Этакий Черный Роджер здешних заливов…

На песчаном берегу лежала длинная надувная лодка десантного образца, на ее корме был закреплен мотор «Ямаха». Такая лодка способна угнаться за любым кораблем. У лодки стоял высокий тощий старик, а густая седая борода лишь только подчеркивала его невероятную худобу.

Юсуф Ахмед что-то сказал ему, и тот энергично закивал, показывая на корабль, стоящий в миле от берега. Подошло еще несколько мужчин, перемолвившись короткими фразами, они дружно взялись за борта лодки и поволокли ее к воде. Затем старик довольно проворно, несмотря на свою невероятную худобу и возраст, запрыгнул в лодку и запустил двигатель.

Лодка, круто развернувшись, высоко задрала нос и направилась к судну, стоявшему неподалеку от берега.

– Куда это он заторопился? – удивленно спросил Джон Эйрос, глядя на удаляющуюся лодку.

– Вы же хотели посмотреть, как происходит передача денег… пиратам?

– Хотел. И что же?

– Вот сейчас это и произойдет. Обычно мы отправляем за деньгами старейшего из племени. Так заведено. У нас такое поверье, деньги любят старых, от молодых они убегают. Вы так не считаете? – прищурился Юсуф Ахмед, посмотрев на Джона.

– Мне приходилось видеть и молодых людей, которые были очень богаты, – сдержанно возразил Джон.

– Значит, эти люди отмечены поцелуем бога! – серьезно отозвался сомалиец.

Джон Эйрос давно успел заметить, что отношение к деньгам у сомалийцев было таким же серьезным, как к таинственному богу Вуду. Достаточно пробыть здесь всего лишь день, чтобы понять: этот африканский уголок заражен прибавочной стоимостью не меньше, чем Соединенные Штаты.

Неожиданно прозвучал какой-то хлопок. Лодка как будто бы сразу подсела, сбавив скорость.

– Что за дьявол! – выкрикнул Юсуф Ахмед.

Потеряв скорость, лодка стойко боролась за выживание, через сдувающиеся борта ее стала захлестывать волна. Двигатель, оказавшийся в воде, зачихал и скоро заглох, и теперь, подобно камню, тащил лодку на дно.

– Господи, в лодку стреляли! – высказался Мунк.

– Кто?!

– С корабля. Там снайпер.

От прежнего добродушия не осталось и следа: огромный, с полыхающими от ярости глазами, Юсуф Ахмед выглядел страшно и был настоящим воплощением беды. В эту минуту вряд ли отыскался бы желающий встать у него на пути: он подмял бы его под себя, даже не заметив.

Лодка уже наполовину погрузилась в море, и мотор продолжал тянуть ее в глубину. Старик, уцепившись за борта, переходил из одного конца лодки в другой, пытаясь удержать ее на плаву.

Берег, еще минуту назад пустынный, теперь был полон набежавшего народа. Сомалийцы что-то кричали, показывали руками на тонущую лодку. И только сейчас Джон рассмотрел, как поверхность воды резанул, стремительно взрезая, косой акулий плавник. Рыба, предчувствуя гибель лодки, а вместе с ней и человека, находившегося в ней, плавала вокруг, приближаясь к лодке. Через какую-то минуту лодка окажется под водой, и человек останется наедине с акулой.

Рядом показался еще один плавник, за ним с противоположной стороны лодки вынырнул третий – столь же зловещий. Казалось, что к месту гибели лодки собрались хищники со всего Аденского залива. Погружаясь в воду, старик с ужасом наблюдал за окружавшими его акулами.

Кто-то пальнул с берега, очевидно, надеясь отпугнуть акул. Толпа, стоявшая на берегу, будто оцепенела, наблюдая за кружащимися близ лодки акулами. Вот неожиданно собравшиеся колыхнулись, из самой середины толпы выскочили три сомалийца. Подбежав к лодке, лежавшей на песчаной отмели, они быстро стащили ее в воду. Взревел могучий мотор, и лодка лихо устремилась на помощь к старику.

Поздно!

Надувная лодка старика, набрав воды, глубоко просела и стала быстро тонуть, увлекая его за собой. Через секунду он оказался в воде, беспомощно захлопав по поверхности узкими ладонями. В какой-то момент показалось, что акулы оторопели от неожиданного дара, – плавники их словно застыли на поверхности воды. Но они всего лишь выбирали момент для атаки: в следующую минуту вода вокруг лодки вспенилась, старик отчаянно закричал, вскинув руки, а потом будто какая-то невероятная сила потянула его вниз. И над местом, где еще недавно была его голова, запузырилась красная вода.

Акулы, опьянев от крови, закружились в лихом танце смерти, разрывая человека на части: то выныривали на поверхность, подставляя для обозрения свои темные спины, а то открывали пасти, обнажая могучие челюсти, а то вдруг погружались в пучину, хлопая по воде мощными хвостами.

Все закончилось так же неожиданно, как и началось. Уже через минуту ничего не говорило о том, что в двухстах метрах от берега разыгралась еще одна человеческая трагедия: не было ни лодки, ни старика. И уж тем более не видно было акул, невесть откуда появившихся и так же неожиданно сгинувших. Подрулившая к этому месту лодка остановилась. Сомалийцы принялись разглядывать потревоженную гладь, словно надеялись на чудесное спасение соплеменника, но когда стало ясно, что ему никогда уже не всплыть, запустили двигатель и заторопились к берегу.

Соплеменники плотно обступили Юсуфа Ахмеда и что-то громко кричали, энергично размахивая руками. Помрачневший, с застывшим лицом, он будто каменное изваяние выслушивал разгневанных соплеменников, именно в этот момент им принималось решение.

Наконец он пошевелился, заставив окружающих мгновенно умолкнуть. После чего отрывисто и громко заговорил. Четверо сомалийцев что-то быстро ответили, а потом бросились в сторону каменного сарая, стоявшего неподалеку.

Джон Эйрос почувствовал неловкость. Он совершенно не понимал, что происходит, чужая непонятная речь представлялась ему враждебной, он осознавал, что напряжение нарастает.