Волк с Уолл-стрит 2. Охота на Волка - Джордан Белфорт

В этот момент открылась дверь, и в комнату для опроса агентов вошла одетая во все черное Ведьма. Мы втроем молча смотрели на нее. Усевшись рядом с Одержимым, она спросила:

– Я пропустила что-то интересное?

Ответа не последовало.

Наконец, Одержимый подчеркнуто официально сказал:

– Джордан рассказывал нам о своих отношениях с Кенни Грином и Золотой…

– Пожалуй, самое время сделать перерыв на ланч, – вмешался Ублюдок.

– Да, я просто умираю от голода, – поддержал я.

– Хм-м-м, – протянула Ведьма, – тогда, Джоэл, вам придется потом все мне рассказать.

«Да уж! – подумал я. – Может, тебе удастся уговорить ее сделать тебе минет, пока ты будешь ей обо всем рассказывать. Впрочем, боюсь, она кусается».

И мы сделали перерыв на ланч.

Спустя ровно час я снова сидел в комнате с двумя кусками пиццы в желудке в компании внимательно глядевших на меня трех человек. Последнюю четверть часа я говорил о Дуболоме, объясняя, как он втерся во все грани моей жизни, как деловой, так и личной. Я рассказал им, что он делал для меня буквально все, словно вторая жена. И хотя у меня не было официального высокого положения, всякий, кто видел нас вместе, понимал, что босс – это я. И Кенни не возражал. Напротив, ему это даже нравилось.

– Короля делает свита, – сказал я своим мучителям, – и Дуболом определенно относился к свите. Кенни стал проводить бóльшую часть времени за работой для нашего как бы отдельного офиса внутри общего офиса. У нас была отдельная выгородка в конце операционного зала, и за ней сидели наши сотрудники. В то время у нас было четыре телефониста, три брокера и одна девушка – консультант-продавец. Все они принесли мне клятву в верности (по инициативе Кенни).

Больше всего меня удивлял (или, лучше сказать, озадачивал) в Кенни нескончаемый поток его друзей, которых он приводил в офис. Все они были скроены на один манер: возраст около двадцати лет, из более или менее приличных семей и неплохо образованы.

– Это интересно, – сказал Ублюдок. – Это были его бывшие клиенты? Покупатели наркоты?

– По большей части да, – пожал я плечами, – хотя я не стал бы делать на этом такой акцент. Это были хорошие пацаны, не подонки. Как в фильме «Рискованный бизнес», где Том Круз становится сутенером на одну ночь и снабжает всех своих школьных друзей первоклассными проститутками. Именно так делал и Кенни – его друзья продолжали приходить, и конца этому не было видно.

– И какое место во всем этом занял Виктор Вонг? – спросила Ведьма.

О-го-го! Пришел черед Говорящей Панды!

– Ну, Китаец – я имею в виду Виктора – какое-то время оставался в стороне, держась на заднем плане и наблюдая. Понимаете, у них с Кенни в то время была какая-то странная дружба – смесь любви, ненависти и взаимного презрения. Можно было только гадать, как в лотерее, что именно из этого списка они испытывают друг к другу в каждый конкретный момент времени. Они могли быть лучшими друзьями, заклятыми врагами или чем-то средним между этими полюсами. Весной 1988 года, когда все это происходило, Кенни и Виктор были в натянутых отношениях. Только потом мне станет известно, что это было из-за меня.

– И почему же? – спросил Одержимый.

– Потому что Виктор воспринял клятву Кенни в верности мне как личную обиду. С самого детства они собирались вместе начать бизнес, и поскольку из них двоих Виктор был все же смышленее, он и был негласным лидером. Даже когда Кенни привел Виктора в мою мясную компанию, это было сделано только для того, чтобы тот оценил ситуацию и понял, стоит ли украсть эту бизнес-идею для себя и Кенни. Разумеется, эта идея того не стоила. Но через полтора года те же причины заставили Кенни неожиданно позвонить мне с просьбой научить его быть брокером. Поначалу он действительно хотел научиться всему, чему только можно, а потом отчалить вместе с Виктором. Одного только Кенни не учел – того, что ему просто крышу снесет, когда он услышит мои разговоры с клиентами по телефону. Ему неожиданно стало понятно, что существуют другие люди, гораздо умнее его обожаемого Вонга. И он сменил жизненные приоритеты. Вместо того чтобы просто вытянуть из меня профессиональные знания и житейский опыт, он решил бросить все свои силы на мою раскрутку и сделать из меня короля.

– Какая отвратительная история, – пробормотал Одержимый.

– Да, это так. Но Кенни все же пытался найти в общей картине место и для Виктора Вонга, пока все мы были в Инвестиционном центре. Он умолял его поклясться мне в верности, но тот отказался – слишком гордый. Поэтому он отверг идею работать брокером на фондовой бирже и продолжал заниматься продажей кокаина. Шло время, я быстро набирал силу, и дверь в брокерский бизнес окончательно захлопнулась перед носом Виктора Вонга. Меньше чем через год появится компания «Стрэттон», и бóльшая часть друзей Вонга станет работать на меня. Самые тупые будут зарабатывать сотни тысяч долларов в год, самые умные – миллионы, и очень немногие избранные – десятки миллионов. Этими избранными были те, для кого я создал собственные фирмы, чтобы использовать их в целях расширения моей империи махинаций и для того, чтобы сбить с толку регуляторов. В конце концов Виктор тоже станет владельцем такой фирмы – «Дьюк Секьюритиз», и единственной причиной, по которой я согласился финансировать его, было желание унять, успокоить Дуболома. В то время я был целиком и полностью против этого, потому что знал подлинную суть Виктора. Слишком обидчивый, скрытный и невероятно мстительный, он не умел хранить верность ни мне, ни кому бы то ни было еще, раз уж на то пошло.

Я взглянул в черные глаза Ведьмы.

– Поймите меня правильно, Мишель. Виктор всегда был, есть и будет отморозком. В нем две сотни фунтов крепчайших мышц, обернутых пятьюдесятью фунтами отличного жира, и он не боится в случае необходимости пустить в ход свои кулаки. Собственно говоря, это он однажды держал за ноги моего гея-дворецкого, вывесив его из окна моей квартиры на пятьдесят третьем этаже, – и это после того, как кулаками превратил его лицо в кровавое месиво!

Мои мучители в изумлении уставились на меня.

– Да, об этом мало кому известно. Мой голубой дворецкий спер у меня пятьдесят тысяч долларов, и это после того, как Надин застукала его с дружками в нашей квартире во время организованной им гомосексуальной оргии. Если хотите, могу вам все рассказать во всех грязных подробностях, но хочу предупредить, что в «Стрэттон» насилие никогда не употреблялось. То, что произошло с моим дворецким, было единственным исключением, а также свидетельством свирепости Виктора. А вот Дэнни, напротив, совсем не свиреп. Как только он увидел кровь на лице Патрика, тут же помчался в ванную блевать.

Подняв вверх указательный палец, Ублюдок сказал:

– Прошу прощения!

И, нагнувшись к Одержимому, что-то зашептал ему на ухо. Потом Ведьма тоже наклонилась к ним и что-то зашептала.