📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаПовседневная жизнь времен Жанны д`Арк - Марселен Дефурно

Повседневная жизнь времен Жанны д`Арк - Марселен Дефурно

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 71
Перейти на страницу:

Бегство было последней надеждой крестьян на спасение от сыпавшихся на них бедствий: некоторые прятались в лесах, каменоломнях или пещерах, где вели полудикую жизнь; другие искали убежища в соседних городах, где горожане принимали их не слишком охотно, поскольку беженцы, оказавшиеся у них на содержании, становились тяжкой обузой и усугубляли опасность голода, и без того уже нависшую над городом, отрезанным от питавшей его равнины. Жители Монпелье приютили у себя «бедных людей из Оверни и более далеких краев», но «многие жители нашего города ушли оттуда и отправились жить в арагонский край и другие места, потому что не могли взять на себя такую обузу» Иногда начинался настоящий исход, уводивший в чужие края жителей целого кантона: в окрестностях Кельна прочно обосновались бывшие обитатели восточной части французского королевства, бежавшие от ужасов войны; они не знали немецкого и не могли исповедоваться, но архиепископ попросил папу прислать говорящего по-французски священника, и эта просьба была исполнена.

Случалось, что доведенные до крайности крестьяне сами организовывались в отряды и начинали преследовать бригандов, убивая тех, кто имел неосторожность отбиться от остальных. Знаменитый Табари, о котором пишет Монстреле, собрал «сорок или пятьдесят крестьян, кое-как одетых и вооруженных: у них были старые кольчуги и стеганые куртки, старые топоры, обломки копий с палицами на конце и прочее жалкое снаряжение, с которым они, кто верхом на убогом коне или кобыле, а кто пешком, отправлялись в леса, где были англичане, и устраивали там засады. И когда им удавалось кого-нибудь схватить, этот Табари перерезал им горло, и то же самое он проделывал со всеми, кто держал сторону дофина».

Королевская канцелярия выдала множество грамот о помиловании крестьянам, виновным в том, что отомстили своим всегдашним мучителям: «Поскольку за два года, или около того, множество солдат, наемников и прочих прошли через Марш, где грабили и обирали, и причиняли всевозможные беды, горести и убытки, коих и не перечислить, названный Жоанньен и многие другие из тех же краев, кого прежде ограбили и обобрали эти солдаты и чьих жен истязали и насиловали, придя в крайнее возмущение от всех этих нестерпимых бедствий и горестей, причиненных солдатами; так вот, значит, названный Жоанньен и многие его соседи, коим причинен был ущерб, как уже сказано, вооружились одни мечами, другие палками или еще чем-нибудь, чтобы как-нибудь сопротивляться тем солдатам и чтобы заставить их как можно скорее освободить и покинуть эти края. И затем, в некий день, случайно встретили троих грабителей-разбойников в окрестностях дез Эссара, в том самом графстве Марш…» Один из бандитов был убит во время стычки, двух других крестьяне привели в деревню и там утопили.

Ненависть, двигавшая крестьянами, приводила порой к трагическим ошибкам. Вот один пример. Крестьянин из Сен-Жюст-д'Авре, в Божоле, который остался один у себя дома, когда все остальные жители деревни прятались в укрепленной церкви, услышал стук у дверей. Снаружи оказались два честных солдата, никакие не грабители, которые попросили за плату пустить их переночевать в доме и дать им поесть. Но крестьянин, «вспомнив все горести, поборы, грабежи и пытки, и неисчислимый ущерб», словом, все, что пришлось вытерпеть деревенским жителям, воспользовался тем, что постояльцы уснули, и отправился за подмогой. Пришедшие на помощь соседу крестьяне, разоружив солдат, скрутили их, привязали к коням и вывели из деревни. Там солдатам приказали исповедаться, но они попытались бежать и были жестоко убиты. Для того чтобы скрыть следы преступления, один из крестьян отправился продавать коней в соседний город.

Конечно, не все части королевства одинаково пострадали от войны. В то время как Нормандия, Иль-де-Франс и соседние области в течение полувека почти не знали передышки, другую провинцию – Борделе – опустошение и разорение настигли только на самой последней стадии франко-английского конфликта. Но все-таки не было ни одной местности в стране, которая не получила бы своей доли бедствий, причиненных проходом армии. Некогда плодородные долины были совершенно заброшены, деревни исчезли, границы полей и владений стерлись, крупные города опустели, лишившись жителей (в 1448 г. в Лиможе оставалось всего-навсего пятнадцать человек), дома были разрушены или грозили вот-вот обвалиться. Кое-где под прикрытием крепостных стен, среди общей картины запустения, сохранялись островки возделанной земли. Епископ Лизье Тома Базен, перебирая в своей «Истории Карла VII» воспоминания молодости, изобразил яркую картину Франции, какой она была около 1440 г.: «Во времена Карла VII его королевство из-за непрерывных внутренних и внешних войн, из-за беспечности и лени тех, кто командовал под его началом, из-за отсутствия порядка и воинской дисциплины, из-за жадности и распущенности солдат дошло до такого запустения, что от Луары до Сены и дальше до Соммы, поскольку крестьяне были убиты или вынуждены бежать, не только почти все поля в течение долгих лет оставались невозделанными, но и людей не было, которые могли бы их вспахать, в лучшем случае возделывались лишь несколько клочков земли, расположенных рядом с городами или замками, и виной тому были частые набеги грабителей.

Я сам видел обширные равнины Шампани, Боса, Бри, Гатине, окрестности Шартра, Берри, Мен, Перш, Вексен, как нормандский, так и французский, Ко, Санлис, Суассонне и Валуа до Лана и до Эно совершенно пустынными, одичавшими, заброшенными, безлюдными, заросшими непроходимыми кустарниками и колючками, или же, в тех краях, где хорошо росли деревья, видел, как на месте полей поднялись сплошные леса.

Вся земля, которая только могла быть возделана в эти времена, располагалась внутри стен или сразу за стенами городов, крепостей или замков, достаточно близко для того, чтобы дозорный с верхней площадки башни или угловой сторожевой вышки мог разглядеть приближающихся разбойников. И тогда, зазвонив в колокол или затрубив в рог, или при помощи еще какого-либо другого инструмента, он давал тем, кто трудился в полях или на виноградниках, сигнал уйти под защиту стен. Это было до такой степени обычным и повсеместно распространенным явлением, что волы и лошади, как только их выпрягали из плуга, заслышав сигнал дозорного, тотчас и без всякого провожатого, повинуясь долгой привычке, в страхе неслись в укрытие, где чувствовали себя в безопасности. Даже овцы и свиньи усвоили ту же привычку.

Но поскольку в этих провинциях укрепленные места были редкими и площадь их несоизмерима с общими размерами территории, поскольку множество населенных пунктов были сожжены, разрушены или разорены врагом, эта малость словно бы тайком возделанных вокруг крепостей земель выглядела незначительно и даже ничтожно в сравнении с просторами совершенно заброшенных полей, которые и вовсе некому было обрабатывать».

ГЛАВА II. БЛЕСК И НИЩЕТА ПАРИЖА
I ПАРИЖ ВО ВСЕМ ЕГО ВЕЛИКОЛЕПИИ

Усовершенствование и украшение Парижа. Торговый город: улицы, площади и мосты. Сите. Латинский квартал. Городская администрация: полиция, гигиена и снабжение. Париж и французская королевская власть

Иллюстраторы начала XV в. любили изображать на заднем плане своих миниатюр наиболее характерные детали парижского пейзажа, прорисовывая тонкой кисточкой памятники, составившие славу великого города: Собор Парижской Богоматери, Сен-Шапель, Лувр, – а иногда помещали на картинку их все, искусственно сведя вместе, внутри зубчатой стены, ограждавшей столицу, воздавая тем самым почести несравненному городу, – Paris sin par, – чьим великолепием восхищался весь христианский мир. Примерно тогда же Гильберт Мецский описал Париж в самых восторженных тонах.

1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 71
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?