Ее нежеланный лорд - Оливия Штерн

Рой скрипнул зубами и усилием воли выкинул из воображения все то, что собирался сделать с хрупкой своей женушкой. Надо бы подумать о поиске убийцы, не то пойдут гулять слухи о том, что королева Льер купается в крови невинных девиц, а там и до бунта недалеко. Наверное, Шедар с этим справится, он только на вид мягкий и добрый, внутри же стальной стержень. Но бунт – это всегда плохо. Лишние смерти, опять-таки. Кровь.

У знакомого особняка Рой замедлил шаг, осмотрелся. Как обычно, в этом тупике всегда было безлюдно, и поэтому Рой снова вошел в старый заброшенный дом – чтобы выйти уже через запасной ход, по другую сторону, в Помойном переулке.

От стены ближайшей лачуги медленно отлепились две сутулые тени, Бублик и Мятый. Бублик держал пригоршню жареных орешков, время от времени щелкал их, раскусывая, и сплевывал на землю шелуху.

– Вашвеличество, – почтительно сказал Мятый, – а мы уж думали, что вас опять дела задержали.

– Хорошо, что вы пришли, – подхватил Бублик, щеря гниловатые зубы. – Матильду нашли мертвой на улице. Мы пока ведомственных не звали, оттащили ее в ледник, что в «Быке и мяснике».

– Эх, жаль девку, – скорбно поджал губы Мятый, – такой цветочек рос. Даром что дочь шлюхи. Думали, может, за купчишку какого замуж выйдет.

Рой вздохнул. Все происходящее было вполне ожидаемым, но, Темный побери, как противно, как больно…

– Видел кто подонка? – ровно поинтересовался Рой.

– Это маг, колдунишка проклятый, – наперебой затараторили придворные Крысиного короля, – его видела старая Лита. Она сидела в своей подворотне и боялась выйти или закричать, потому что вокруг того мужика клубился зеленоватый свет. Ну, она так говорила.

Рой вздохнул. Лита уже пережила двоих своих детей, но продолжала цепляться за жизнь с упорством клеща в собачьей шкуре. Казалось бы, закричи она вовремя, подними шум – и, быть может, девушка бы уцелела. Так нет же. Сидела, смотрела… и молчала.

– Она рожу его видела? – только и спросил он.

Мятый мотнул головой.

– Вроде патлы белобрысые, а на месте лица – тень. Не видно, чья рожа. Я ж говорю, колдунишка.

– Ну мы хотя бы можем быть уверенными в том, что это мужик, – проворчал Рой. – Идем в «Быка».

…На хозяина сего заведения было страшно глянуть, краше в гроб кладут. И челюсть противно трясется, хотя не старый еще мужик.

– Проходите, проходите, уважаемые, – причитал он. – Да что ж это делается. Видано ли, чтоб в леднике, где пищу держат, покойницу хранили?

Мятый цыкнул на него:

– Ты ж мясо там держишь, так какая разница.

– Показывай, где ледник. – Рой машинально мял пальцами сверток с книгой.

Они прошли через обеденный зал, почти пустой, только два представителя крысиного братства коротали время за кружкой разбавленного пива, потом миновали кухню, вышли в подсобку. Хозяин, кряхтя и постоянно приглаживая сальные волосы, поднял люк подвала.

– Фонарь давай, – встрял Бублик, – ну, чего вылупился?

Рой вздохнул. Порой было тяжело ему перекидываться – от лорда Сандора, вхожего к королю, в Старину Роя, хозяина крыс.

Но их, бедных, тоже ведь не бросишь. Они служили ему на свой лад, и служили верно.

Заполучив тусклый фонарь, они с Мятым полезли вниз, Бублик остался приглядывать за хозяином.

– Дерьмо какое-то творится, вашвеличество, – нерешительно пробормотал Мятый, – я не припомню такого… никогда не было, да. Пока новая королева здесь не обосновалась.

Рой только ругнулся сквозь зубы. То, что даже Мятый начинал считать Льер виновной, – плохо. Очень плохо.

– Еще раз услышу подобное – отрежу язык и заставлю сожрать. Королева здесь ни при чем, – тихо сказал он, шаря взглядом по леднику.

Впрочем, искать долго не пришлось, ледник был совсем небольшим. И девушка как будто спала на толстых брусках льда. И светлые ее волосы разметались вокруг головы, поблескивали в свете магкристалла. А на юном лице застыло выражение беспомощности и как будто удивления. Снова: «За что вы меня так? Что я вам плохого сделала?»

– Подержи-ка, – Рой сунул мятому фонарь и книгу, а сам наклонился, быстро осмотрел шею, а затем резким движением задрал покойной подол старой, в заплатах, юбки.

Все повторялось с пугающей и тошнотворной точностью. Судя по всему, сперва девушку задушили, потом надругались, а затем и вовсе… Под пупком чернел широкий разрез, и белую гладкую кожу покрывала корка засохшей крови. Рой поправил юбку, аккуратно накрывая ноги убитой.

– Да что ж это такое, – выдохнул он. – Когда я поймаю этого козла, живьем буду варить. Мятый, поищи котел подходящего размера.

– Мага сложно поймать, – задумчиво протянул крыса. – А может, он и не один орудует?

– Не знаю, – пробормотал Рой, – идем отсюда. Пусть тело передадут этим… ведомственным. Только так, чтобы народу об этом поменьше знало.

– Слушаюсь, вашвеличество.

…Позже, добравшись до своего «дворца», Старина Рой отчитывал крыс, костеря их на чем свет стоит. Он ведь предупреждал, он ведь говорил о том, чтобы женщины по темноте сидели по домам. Ну или ежели выходили, то не в одиночку. Сколько еще должно произойти убийств до того, как крысы воспримут его слова всерьез? И с чего вы все взяли, что здесь королева замешана? У королевы сейчас голова другим занята. Чем – не ваше собачье дело. Надо искать, надо смотреть лучше. В конце концов, если дать проклятому магу булыжником по голове, вряд ли он удержит на лице теневую маску.

Он говорил, а сам уже думал о том, что ночь эта будет бессонной.

Книга, которую дала Льер, вопила о том, что пора бы ее почитать.

А напоследок Рой сказал:

– Да, старой Лите отрезать язык. Коль молчала, пусть молчит и дальше. И это же будет с любым, кто будет молча наблюдать за тем, как девушку сперва душат, а затем насилуют.

На душе было смрадно и темно. И он честно старался не думать о Бьянке, как будто в таком состоянии сами мысли о ней измазали бы ее зловонной жижей столичного дна.

* * *

Книга была переплетена в серую, с тиснением, кожу. Рой аккуратно застелил стол куском чистого холста, подвинул ближе лампу с яркими, дорогими магкристаллами, уселся на табурет. Прочел название: «Запрещенные компоненты и ритуалы артефакторики». И словно холодком потянуло по позвоночнику. Запрещенные, н-да. Если уж запрещенные даже для артефакторов, то что уж про обычных людей говорить. Тут же захотелось кофе, чтобы обжигающе горячий, ароматный, горький, чтобы перелистывать пожелтевшие от времени страницы и разбавлять скуку, прихлебывая этот божественный напиток.

Вздохнув, Рой решил, что сделает себе кофе чуть позже. Книга толстая, время идет. Неведомый убийца потрошит девушек. Так что хочешь не хочешь, а разбираться надо.