Наваждение. Книга 2. Верность и предательство - Мария Геррер

За спиной Полины в светлеющем небе поднимался зловещий столб черного дыма. Тревожно ударил колокол на пожарной каланче. Прошлое Рокотовой сгорало вместе с домом. В очередной раз она круто меняла свою судьбу.

Надежда вихрем влетела в гостиную Екатерины и рухнула на диван, шумно зашуршав тяжелой шелковой юбкой. Ее прическа немного растрепалась, а на щеках играл яркий румянец. Она заговорила быстро и без остановки, словно боясь, что подруга перебьет ее на полуслове:

– Катя, я так рада, что ты согласились со мной встретиться. Когда я позвонила тебе, то не была уверена, что мой неожиданный визит тебя не побеспокоит. Если я не вовремя, могу уйти. Мне просто надо с кем-то поговорить. Очень-очень! А ты моя лучшая подруга. И единственная. Ты же знаешь об этом, правда?

Было очевидно, что уходить Надежде совершенно не хотелось, и она надеялась, что подруга ее не выпроводит, даже если она пришла не вовремя. Екатерина улыбнулась, какая все-таки Надя непосредственная и искренняя. Хорошая девушка, добрая. А сейчас ей нужны поддержка и понимание.

– Отдышись и успокойся, – попросила ее Екатерина. – Ты мне совсем не помешала.

Но Надежда не могла перевести дыхание. Ее грудь высоко вздымалась в глубоком декольте. Возможно, виной этому был слишком тесный корсет. Или волнение?

– У тебя веер есть? – поинтересовалась Надежда. – Не могу вздохнуть, даже голова кружится. И бросает то в жар, то в холод.

– Конечно, – Екатерина достала веер из ящичка комода и протянула подруге.

Та начала энергично обмахиваться белыми страусовыми перьями.

– Я точно не помешала? – снова осведомилась она, немного переведя дух.

– Ты же знаешь, я всегда тебе рада. Но я так поняла, случилось что-то неожиданное?

– Не то слово! Даже не знаю, с чего начать. Ты не волнуйся, все хорошо. В общем, для тебя, наверное, это покажется странным и несвоевременным.

Надежда снова начала бурно махать веером.

– Объясни толком, что у тебя произошло, – попросила Екатерина, одобрительно улыбнувшись подруге. – Я все пойму, ты же знаешь.

– Отец разругался с Алексеем. Вдрызг. Они так кричали друг на друга! И на меня тоже. Оба. Правда, потом вроде как немного успокоились. А может, теперь опять ругаются. Меня они выпроводили, чтобы не мешала. А по правде сказать – выгнали!

– Алексей поругался с Дмитрием Андреевичем? – не поверила своим ушам Екатерина. – Но почему? Как такое вообще возможно? Они же едва знакомы.

– Алексей разве тебе ничего не рассказывал? Странно, я думала, ты все знаешь, – Надежда недоверчиво посмотрела на подругу и взволнованно взмахнула веером.

– Ну, что-то он мне, конечно, говорил, но в общих чертах, – неопределенно ответила Екатерина.

Девушка не хотела выдавать своего давнего товарища. Нехорошо сплетничать и обсуждать человека у него за спиной. Алексей ей открылся, но рассказывать об этом никому не просил. Тем более Надежде. Это просто нечестно и некрасиво.

– Ну ладно, ладно, не ври мне, – миролюбиво проговорила Надежда. – Ведь наверняка рассказывал, что я от него без ума? Говорил же?

– Нет, этого он не говорил. Правда.

– Тогда что говорил? – продолжала допытываться Надежда.

– Да ничего особенного. Что у вас много общих интересов, и ты ему очень и очень нравишься. Даже, наверное, больше чем нравишься. Все. Больше ничего.

– Надо же, какой скрытный, кто бы мог подумать! – Надежда пожала полными плечами. – Ну, тогда слушай. Только давай чаю что ли попьем, а то я вся такая взволнованная. Мне надо успокоиться немного. Все это так на меня неожиданно свалилось.

Екатерина пошла на кухню и сама заварила чай. Она догадывалась, что причиной ссоры Алексея и купца Баранова была Надежда. Неужели Алексей решился все рассказать и ей, и ее отцу? Девушка быстро и привычно накрыла чайный столик в гостиной у большого окна. Они пили чай и некоторое время молчали. Надежда мечтательно смотрела в окно и время от времени машинально мешала ложечкой сахар в тонкой фарфоровой чашке.

– Похоже, надо было выпить вина, – заметила Надежда. – У тебя не найдется?

– Увы, нет. Можно Аннушку послать в магазин, здесь недалеко.

– Не надо, пустое. Просто голова идет кругом, и мне необходимо с тобой поделиться. Хотя, все-таки, я зря пришла. Тебе не до того. Извини. Я ужасно бестактная.

– Ничего, все нормально, правда. Ты же об Алексее хочешь поговорить, я правильно поняла?

Надежда тихонько вздохнула и замялась.

– Да, о нем. Конечно, я надеялась, ждала, и боялась. Разве так бывает? В общем, Алексей признался мне в любви и сказал, что не претендует на взаимность. Очень красиво признался. Так трогательно. А потом убедительно объяснил, что мы никогда не будем вместе. Потому что он мне не ровня. Здорово! Зачем тогда надо было вообще об этом говорить? Только нервы трепать. – Надежда шумно вздохнула и по ее щеке скатилась слеза. – Ведь он же все видит, не дурак, вроде. Я с ним как только познакомились, так сразу и поняла, что влюбилась. Помнишь, как он мне «Русалку» читал? А как он смотрел тогда? На меня никто в жизни так никогда не смотрел. Алексей такой внимательный, обходительный. Меня после этого Владимир просто бесить начал своей бестактностью и напором. А потом мы с Алексеем стали организовывать литературный салон. Ну, и понеслось! Каждый день вместе. А теперь здравствуйте, я вас люблю, но не достоин. Короче говоря, я ему все высказала, что думала. Мы у нас в саду сидели. И я разревелась, как последняя дура. Он меня обнял. – Надежда счастливо вздохнула и расплылась в улыбке. – Потом мы долго целовались. Алексей сказал, что сделает все, чтобы мы были вместе. Что он уже думал об этом, но не решался мне признаться. А потом пришел батюшка…

– Он вас увидел? Как вы целовались? – с испугом спросила Екатерина подругу.

Тогда Алексей легко отделался, если на него только накричали.

– Нет, что ты, что ты! – замахала руками Надежда. – Отец бы Алексея тогда просто на месте пришиб. Да и меня тоже. У батюшки такой крутой нрав. Алексей попросил у него моей руки. Сказал, что неплохо разбирается в экономике – все-таки с отличием закончил Университет. И теперь оставляет Городскую управу (а ведь его только что повысили по службе!) и намерен работать на каком-нибудь заводе в контре, чтобы набраться опыта. И еще пошел на курсы бухгалтеров. В общем, радикально меняет жизнь и будет меня добиваться. Сделает карьеру и сможет меня достойно содержать. Только просит отца дать ему полтора года, и он докажет, что это не пустые слова.

– Не может быть! – просто обомлела Екатерина. – Это на него совсем не похоже.

– Значит, плохо ты знаешь Алексея! Он такой решительный и упрямый. Я им очень горжусь.

– Упрямый, да – это точно. Он хороший, добрый. Но не предполагала, что еще и решительный.