Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии - Ахмед Рашид

Когда Вашингтон потребовал у премьер-министра Наваза Шарифа арестовать бин Ладена, Пакистан встал перед серьезной проблемой. Пакистанская ISI поддерживала тесные контакты с бин Ладеном, который помогал финансировать и готовить кашмирских боевиков в лагерях под Хостом. Приехав в Вашингтон в декабре 1998 года, Шариф оказался перед дилеммой. Сам Шариф попытался замять вопрос, но другие пакистанские официальные лица довольно грубо напомнили американцам о том, как они вместе помогли появлению на свет сначала бин Ладена в 80-е годы, а потом: и Талибана в 90-е. Сам бин Ладен в интервью указал на то, что некоторые люди в пакистанской разведке продолжают его поддерживать: «В Пакистане, слава Богу, есть правительственные учреждения, в которых исламские чувства масс находят поддержку. Это выражается в симпатии и сотрудничестве. К несчастью, другие правительственные учреждения попали в сети, расставленные неверными. Мы молим Бога, чтобы он вернул их на путь истины».[189]

Поддержка бин Ладена частью пакистанской элиты — еще одно противоречие афганской политики Пакистана, которое подробно иссдедуется в главе 14. США были ближайшим союзником Пакистана и располагали тесными связями в военных кругах и в разведке. Но и талибы, и бин Ладен давали убежище и готовили кашмирских боевиков, поддерживаемых Пакистаном, и не в интересах Исламабада было мешать этому. Хотя американцы много раз пытались убедить пакистанскую разведку помочь в поимке бин Ладена, пакистанцы отказывались, хотя и помогли США в аресте нескольких его сподвижников. Без поддержки Пакистана США не могли даже надеяться захватить бин Ладена силами коммандос или провести более точную бомбардировку — для таких рейдов им нужно было иметь базу в Пакистане. В то же время США не решались публично говорить о пакистанской поддержке талибов, так как все еще надеялись на их помощь в поимке бин Ладена.

Саудовцы находились в еще большем затруднении. В июле 1998 года эмир Турки посетил Кандагар, а через несколько недель туда прибыли 400 новых пикапов для движения Талибан, еще с дубайскими номерами. Саудовцы финансировали завоевание талибами Северного Афганистана осенью того же года. До взрывов в Африке саудовцы, несмотря на американское требование прекратить поддерживать Талибан, продолжали снабжать талибов деньгами и ничего не говорили про необходимость выдачи бин Ладена.[190] Причины их молчания объяснить еще сложнее. Саудовцы предпочитали оставить бин Ладена в Афганистане, так как если бы американцы арестовали и судили его, то правда о его отношениях с некоторыми симпатизирующими ему членами династии и сотрудниками разведки вышла бы наружу — а это было бы крайне нежелательно. Саудовцы предпочитали, чтобы бин Ладен был мертв или в плену у талибов — но не в плену у американцев.

После африканских взрывов в августе 1998 года давление американцев на Саудовскую Аравию возросло. Эмир Турки снова приехал в Кандагар, на сей раз для того, чтобы убедить талибов выдать бин Ладена. Мулла Омар отказался это сделать и оскорбил эмира Турки и всю саудовскую королевскую династию. Сам бин Ладен так описывал случившееся; «Он [эмир Турки] просил Муллу Омара выдать нас или изгнать нас из Афганистана. Не дело для саудовского режима приезжать и требовать выдачи Усамы бин Ладена. Эмир Турки приехал как посланец американского правительства».[191] Придя в бешенство от оскорблений, саудовцы прервали дипломатические отношения с Талибаном и прекратили всякую помощь, хотя и не перестали признавать правительство талибов.

Сегодня бин Ладен приобрел большое влияние среди талибов, но так было не всегда. До захвата Кабула в 1996 году талибы не имели контактов с «арабскими афганцами» и их панисламской идеологией. Пакистан сильно помог знакомству бин Ладена с лидерами талибов, так как был заинтересован в использовании лагерей вокруг Хоста кашмирскими наемниками. А лагеря были в руках у талибов. Уговоры Пакистана, настойчивость наиболее образованной части талибов, разделявших панисламские идеи, и стремление получить финансовые дивиденды склонили лидеров Талибана к тому, чтобы принять бин Ладена и передать ему лагеря в районе Хоста.

Отчасти для его безопасности, отчасти для того, чтобы: иметь над ним больший контроль, в 1997 году талибы перевели бин Ладена в Кандагар. Сначала он жил как гость, который платит за постой. Он построил дом для Муллы Омара и давал средства другим вождям талибов. Он пообещал вымостить дорогу от города до аэропорта, построить мечети, школы и плотины. Но его благотворительная деятельность так и не началась, поскольку его активы были заморожены. Тем временем бин Ладен вел роскошную жизнь в своем кандагарском особняке в окружении семьи, слуг и товарищей по оружию. Надменное поведение «арабских афганцев» и неудача его благотворительных проектов вызвали недовольство местных жителей. Кандагарцы видели, что плоды щедрости арабов достаются не простым людям, а вождям талибов.

Бин Ладен показал себя еще более ценным человеком, послав несколько сот «арабских афганцев» участвовать в наступлении на севере в 1997–1998 годах. Эти бойцы-ваххабиты помогли талибам устроить резню шиитов-хазарейцев на севере. Несколько сотен «арабских афганцев», базировавшихся в военном гарнизоне Ришкор неподалеку от Кабула, сражались против Масуда на кабульском фронте. Воззрения бин Ладена стали все больше определять видение мира у руководства Талибана. Длившиеся заполночь беседы бин Ладена с вождями талибов начали приносить результаты. До его приезда талибы не были особенно враждебны западу и США, а только настаивали на своем дипломатическом признании.

Однако после взрывов в Африке талибы стали все громче высказываться против американцев, ООН, саудовцев и мусульманских правителей во всем мире. Их язык становится похожим на язык бин Ладена, язык вызова и ненависти, изначально несвойственный талибам. По мере того как США все больше давили на Талибан, требуя выдать бин Ладена, те отвечали, что он их гость, и не в обычаях афганцев выгонять своих гостей. Когда им показалось, что США готовят еще одну военную операцию против бин Ладена, Талибан попробовал договориться с Вашингтоном — позволить бин Ладену уехать из страны в обмен на признание со стороны США. До зимы 1998 года бин Ладен представлялся Талибану скорее активом, разменной монетой в переговорах с американцами.

Государственный департамент США установил спутниковую телефонную линию для прямых переговоров с Муллой Омаром. Сотрудники афганского отдела вместе с переводчиком, владевшим пушту, вели долгие беседы с Омаром и обсуждали различные варианты, но безуспешно.[192] К началу 1999 года талибы начали понимать, что компромисс с США невозможен, и они стали смотреть на бин Ладена как на обузу. Срок ультиматума, поставленного Соединенными Штатами, истекал в феврале 1999 года — талибы должны были либо выдать бин Ладена, либо понести ответственность за последствия. Им пришлось сделать так, чтобы бин Ладен незаметно исчез из Кандагара. Этим Талибан выиграл немного времени, но не более того.