Вуаль темнее ночи - Ольга Баскова

Петя и Леня действительно с удовольствием присоединились к коллегам и захрустели печеньем.

– Давайте, выкладывайте свои новости, – обратился к ним Костя. – А то мы уже изнываем в ожидании.

– Первая и самая главная новость, – Прохоров подмигнул сидевшим коллегам. – Знаете, кто оказался сыном этой Гриневич? Ни за что не догадаетесь.

Катя подалась вперед:

– Ты хочешь сказать, мы его знаем?

– И еще как, – подтвердил старший лейтенант. – Это Валерий Руденко.

– Валерик, – прошептала Зорина.

– Теперь понятно, откуда она знала о бутафории, – вставил Киселев. – Ему уже сообщили?

– Я сразу позвонил его лечащему врачу, и тот посоветовал немного подождать с сообщением, – сказал Леонид. – Его состояние улучшилось, электрокардиограмма неплохая, но приступы пока не прекращаются.

– Ясно, – кивнул Павел. – Что еще?

– Мне удалось разговорить эту самую дежурную Тамару Ильиничну, – ответил Петя. – Ваши предположения, Екатерина Алексеевна, подтвердились. Клавдия Ивановна была очень завистливой женщиной. В принципе поэтому ее все сторонились, и никто не хотел с ней близко общаться. А Ильиничне было ее жаль. В общем, она сказала: Клавдия завидовала даже Скобиной. Сама медсестра маялась с сыном, которого прижила от какого-то случайного мужика, признавшего ребенка, но на ней так и не женившегося. Гриневич говорила: мол, просто не хотелось делать первый аборт. Мало ли, как потом сложится жизнь. Вот и получается: она маялась с ребенком, а кто-то находил мужчин и разводил их на деньги. Гриневич изо всех сил пыталась устроить личную жизнь и найти мужчину, ставшего бы ей опорой. Она не встречалась с кем попало, все ее любовники были людьми, имевшими вес в городе, однако бросать своих жен из-за нее они не собирались. Сыном она совсем не занималась. Впрочем, однажды попыталась это сделать – и вам известно, что все закончилось изуродованным лицом. А, еще она устроила его в театр через очередного своего любовника. На этом ее помощь и закончилась. Сын долгое время и знать ее не хотел, но потом она сама попыталась найти ключ к его сердцу, и похоже, удачно. Они начали общаться, однако нечасто. Валерий вообще не появлялся в ее квартире, она сама приходила к нему. А теперь о Захаровой. Подробностей их отношений Ильинична не знает, но ей кажется: именно Клавдия надоумила бедную женщину одеваться в черное. Она однозначно ей завидовала. Шутка ли – два раза выйти замуж, и притом удачно. Мне кажется, она и отомстила ей таким образом, внушив мысли, что она черная вдова и отправила своих мужей-негодяев на тот свет. Вероятно, от этого Гриневич получала удовольствие. А потом и сама вжилась в образ черной вдовы. По-моему, – он бросил взгляд на Зорину, – все завистливые люди изначально ненормальные. Вот в конце концов у Гриневич и поехала крыша.

– Не спеши с выводами, – осадила его Зорина. – Мы переслали вам снимки мужчин, которые нашли в ее квартире. Тамара Ильинична никого из них не признала?

Леня покачал головой:

– Никого. Об этих товарищах не удалось получить никаких сведений. И неудивительно. На снимках они молоды и красивы. А как они выглядят сейчас – черт их знает, если еще живы.

– Это верно, – вздохнула журналистка.

– И притом, она убивала похожих на них, – заметил Костя. – Думаю, самим ее любовникам ничего не грозило. Да и вообще больше никому ничего не грозит.

Катя ничего не ответила. Супруг почувствовал, что она не удовлетворена расследованием, но промолчал. Зорина выложила снимки ее любовников на стол и стала рассматривать их:

– А вот этот чем-то похож на Радошнова, нашего стажера, – она ткнула пальцем в фотографию.

– Если бы он работал в театре, ему бы не поздоровилось, – усмехнулся Леонид.

Журналистка наклонила голову:

– Но Игнат не работал в театре.

– Зато был связан с Зинаидой, брат которой угрожал Бучумову, – парировал Павел. – Катюха, скажи, ты беспокоишься за нашего стажера?

– Позвони ему, – попросила Катя, не ответив на вопрос.

– Да пожалуйста, – Киселев достал телефон и набрал номер стажера. – Дмитрий, привет. Как дела? Отдыхаешь после первого рабочего дня? Уже собираешься спать? Вот и молодец, правильно. Слушай, в этом деле не все понятно, поэтому запрись на все замки, а завтра с раннего утра давай в отдел. Да, мы не уверены, что дело будет закрыто. Главное – ты меня понял? Вот и отлично. До завтра, – отбросив телефон, он повернулся к Зориной. – Теперь довольна?

– Не знаю, – пожала плечами журналистка.

– Где этот Михалыч? – Киселев бросил в рот кусок печенья, и судмедэксперт вырос перед ним, как по волшебству, и поклонился:

– Вызывал, начальника? – спросил он, копируя всем известного Ровшана.

Павел усмехнулся:

– Не заставляй меня отвечать, как прораб. Новости есть?

Доктор кивнул:

– Наверное, тебе они не понравятся. Бедную женщину сначала задушили подушкой – мы нашли у нее в носу микрочастицы перьев, а потом повесили. Записку на компьютере тоже написала не она. Мой новый коллега выяснил: на клавиатуре отпечатки всего одного пальца – указательного правой руки. Странно, что она печатала только одним пальцем.

– А если Клавдия Ивановна не дружила с компьютером? – усомнился Киселев. – Все же человек пожилой.

Михалыч хмыкнул:

– И все же букву «у» удобнее напечатать левой рукой. А потом, еще один интересный факт. Помнишь, как ставится запятая? Нажимаешь одновременно две клавиши. А опечатки только на одной – там, где запятая. Нет, хоть убей, записку писала не она.

Катя сжала кулаки.

– Ребята, – проговорила она, – я все поняла. Мы должны немедленно ехать к Радошнову.

Все удивленно посмотрели на нее:

– Почему к Радошнову?

– Потому что это не Гриневич убивала молодых и красивых парней, – выдохнула Зорина. – Это другой человек. Я поняла, что мне не нравится в нашей версии. И сейчас это подтвердилось, – она вскочила и стала натягивать куртку.

– Да ты хоть объясни, в чем дело, – попросил супруг.

Она отмахнулась:

– Потом, все потом. Мы можем не успеть, дорогие мои. Поэтому, Паша, позвони сейчас Радошнову. Он должен быть наготове.

Они ринулись за ней. Киселев на ходу доставал телефон.

– Не подходит, – майор выругался. – Наверное, уже уснул. Черт, ты считаешь, это опасно?

– Более чем, – бросила журналистка.

Дмитрий чуть не заснул перед телевизором, однако собрал все мужество, принял душ и выключил телевизор. Он и не ожидал, что его так быстро сморит сон. Наверное, первый рабочий день есть первый рабочий день. Тем более первое задание было тоже не очень легким. Радошнов быстро расстелил постель и упал на кровать. Дима задремал почти сразу, однако скоро сквозь сон услышал, как открылась дверь. Стажер не поднял головы, подумав, что это ему чудится, однако, когда в комнате послышался шорох, все же приподнял свинцовые веки. Возле стены стояло привидение – высокая женщина в длинном черном пальто. Лицо скрывала вуаль. Дима дернулся и хотел что-то сказать, как вдруг в руке женщины блеснул кинжал, и она бросилась на парня. Радошнов успел увернуться и попытался выбить оружие из рук черной вдовы. Однако, на удивление, она оказалась сильной и проворной, и, изловчившись, ударила Диму в плечо. Сильная боль обожгла его, и он вцепился другой рукой в вуаль. Шляпа упала на пол, и перед парнем предстал сантехник, который сегодня приходил в квартиру. От неожиданности стажер отпрянул, и этим воспользовался преступник. Он ударил противника кинжалом в грудь, потом бросил оружие и помчался к двери. Стиснув зубы от боли, Дима подполз к телефону и позвонил Киселеву.