Великолепный - Джилл Барнет

Клио сложила руки на груди и нетерпеливо топнула ножкой.

– Ну, что там еще?

На лице жениха сияла ехидная улыбка.

– Это было вовсе не колено!

Граф успел захлопнуть дверь в тот самый момент, когда в нее угодил башмачок Клио.

Стоял один из тех редких и замечательных дней, когда воздух напоен ароматом цветущего клевера и до самого горизонта простирается бескрайняя синь небес. Белоснежные голубки ворковали в закутках замковых стен, и кричали дикие гуси, пролетая над замком, и стаи их были похожи на огромные черные стрелы.

Пришло время нового урожая, и селяне несли к замку огромные корзины с плодами, чтобы обменять их на оловянную и железную утварь, нехитрый инструмент и ткани – вещи, которыми мог распоряжаться только лорд – владелец земель.

Двор замка гудел как улей: крестьянки из окрестных деревень в одночасье превратились в торговок, их дети, что помладше, цеплялись за подолы материнских юбок, а сорванцы постарше сновали тут и там, временами сбиваясь в шумные стайки и снова рассыпаясь, кто куда. Матери тащили на крутых бедрах большие ивовые корзины, полные жемчужно-белых реп и кочнов сладкой капусты, изумрудного шпината и темно-красных диких яблок.

По мосту через крепостной ров, постукивая деревянными колесами на стыках каменных плит, катились телеги, доверху нагруженные дровами и древесным углем. Повозки с рыбой и телеги со свежескошенным сеном со скрипом и грохотом проезжали под новой воротной решеткой. Высокие движущиеся стога задевали верхушками за острые зубцы решетки, оставляя на ней пучки сена; гулко плескали своим нутром необъятных размеров бочки с рыбой-камбалой, морским чертом и селедкой, распространяя вокруг солоноватый аромат моря.

За спинами местных рыбаков, подобно гигантской ореховой скорлупе, болтались пузатые рыбачьи лодки, сплетенные из ивняка и обтянутые кожей. Как длинные усики водяных жуков, из-за спин рыбаков торчали весла, привязанные к лодкам; с них свисали широкие мелкоячеистые сети. Рыбаки толкали перед собой скрипучие тележки, заставленные ивовыми корзинами со скользким угрем, коричнево-крапчатой форелью и свежим лососем.

Шли охотники с висевшими за спиной огромными луками; одежда их была зеленовато-коричневой – под цвет английского леса. Охотники несли на плечах деревянные пики с нанизанными на них трофеями – зайцами, белками или крупными тушами лесных оленей и кабанов.

Около хижины-прачечной молодая прачка развесила сушиться чистое белье. Налетавший легкий ветерок играл белоснежными простынями, превращая их в паруса морских кораблей. Возле пекарни остывали сдобные пшеничные булки и свежевыпеченный ржаной хлеб, распространяя соблазнительный аромат, а через открытые настежь окна пекарни видны были сотни мясных пирогов на больших металлических противнях, которые просились в печь.

Над всем этим великолепием стоял вечный шум непрекращающейся стройки, визг пил и стук молотков. Особенно выделялся грохот кувалд каменотесов, готовивших каменные блоки для нового моста и стен. Но слышался также легкий звон молоточков жестянщиков, работавших над дренажными трубами, и веселый перестук молотков оружейников, мастеривших оружие и доспехи, замки и запоры, – короче, все то, что требовалось для защиты замка Камроуз от завистливых врагов. Вскоре после полудня красная повозка, груженная тяжеленными бочками с водой для свадебного эля, с трудом протиснувшись через ворота, вкатила во двор. Клио наблюдала за ней из окна пивоварни. Она восседала на высоком шатком табурете и могла охватить взглядом весь внутренний двор замка, дожидаясь, когда же, наконец, закипит вода в чанах для варки эля. Для этой партии эля старуха Глэдис расположила пучки трав и приправы в строгой последовательности – соответственно расположению звезд в период летнего солнцестояния. Старая валлийская колдунья заявила, что любому, у кого ума чуть побольше, чем у амбарного воробья, должно быть ведомо: звезды и луна обладают своими секретами и волшебством. А людям остается только раскрыть их и использовать.

Пока Тобин и Долби разгружали повозку и закатывали бочки с водой в пивоварню, Долги стоял на страже рядом с Клио. Сказать по правде, это было довольно глупо: ведь ей ничего не стоило от него удрать.

От этих мыслей ее отвлекли крики парней под окном.

– Что там случилось? – забеспокоилась Клио.

– Мы спорим, рифмуются ли «палка» и «булка», – сказал со двора Долби.

– Зачем вам это? – удивилась девушка.

– Это такая игра, миледи, между оруженосцами и пажами. – Долби немного помолчал, собираясь с мыслями, а затем выпалил: – Она длится вот уже многие века! Мы, пажи, должны говорить стихами, вместо того, чтобы. – Тут он опять задумался, и Тобин с угрожающим видом надвинулся на него. Но внезапно лицо Долби озарилось, словно окрестные холмы, когда на них разжигала костры старуха Глэдис. – Вместо того, чтобы махать попусту кулаками!

– Верно, – отозвался Долги. – Должны мы рифмовать слова, как в саду растет трава.

– Молодчина! – воскликнул Долби. – Не подвел брата.

В этот момент Клио почувствовала, что у нее начинает кружиться голова.

– Что это за дурацкая игра?!

– Напротив, миледи. – Тобин де Клер выступил вперед и принял свою обычную горделивую позу. – Рифма – это первое, чему должен научиться паж. Когда сэр Меррик учил меня рифмовать слова, на это ушло целых две недели. А эти парни обязаны говорить в рифму каждый третий день в течение месяца.

– Но для чего?

– Может быть, это покажется вам глупым, миледи, но подобные упражнения учат быстро соображать. Сэр Меррик говорит, что мысли рыцаря должны быть столь же стремительны, как и его разящий меч. Сэр Роджер и многие другие достойные рыцари в свое время использовали это упражнение.

Галантно поклонившись своей госпоже, Тобин вошел в пивоварню и сразу направился к столу, за которым колдовала над своими смесями старуха Глэдис. Повторяя движения оруженосца, Долби следовал за ним по пятам, буквально наступая ему на пятки. Тобин остановился у стола Глэдис и принялся внимательно следить за ее действиями. Старуха подняла голову, мгновенно оценила, кто перед ней, и взглядом отослала Тобина прочь – вопреки своему обыкновению, она не подмигивала ему и ничего не бормотала по-валлийски. Видя, что оруженосец не трогается с места, старая Глэдис бросила в его сторону еще один взгляд.

– Тебе что-то нужно, мальчик?

– Мне семнадцать лет, и я уже не мальчик! – сообщил он ей с видимым отвращением.

Старуха покачала лохматой головой и проткнула Тобина колючими стрелами своих непроницаемо черных глаз.

– Добавь к своим годам три раза по столько и еще девять лет, парень, и ты узнаешь мой возраст. Уж зеленого юнца я распознаю с первого взгляда. Говори, что тебе нужно.

– Меня просили узнать, где сэр Роджер? – заявил Тобин.