Арлекин - Лорел Гамильтон

- Пожалуйста, Анита, пожалуйста, я…

- Отнеси вещи в ванную и сообщи тому, кого найдешь, что тебетребуется замена. И немедленно.

Он обернулся к Клею. Тот, скрестив руки на груди, всей своейпозой словно говорил: «Я тут ни при чем».

- Так нечестно, - заявил Грэхем.

- Тебе что, пять лет? Все честно, еще как честно. Ты толькочто сказал, что, когда видишь меня с другими мужчинами, то хочешь менятрахнуть. Я могу это исправить. Тебе больше не придется этого видеть.

- Да любой мужик, кто смотрел на это, хочет того же самого,ты что, не понимаешь? Мы все думаем одинаково. Просто я честно в этомпризнаюсь.

Я посмотрела на стоящего в сторонке Клея.

- Это правда, Клей?

- Ой, пожалуйста, не надо меня в это втягивать.

Я устремила на него тяжелый взгляд, и Клей вздохнул.

- Нет, вообще-то, так думают далеко не все. Лично меня такойсекс пугает до чертиков. Или, скорее, меня пугает ardeur.

- Как ты можешь такое говорить? - удивился Грэхем. Онповернулся к Клею, все еще прижимая к себе ворох одежды.

- Могу, потому что это правда, Грэхем, и если ты начнешьдумать тем, что повыше пояса, тебе тоже станет страшно.

- Чего тут бояться-то? - бросил Грэхем. - Это самый отпадныйсекс, какой только может дать смертному вампирская линия. Я больше твоего знаю,что это такое. Поверь мне на слово, Клей, если бы она хоть раз, хоть немного,от тебя покормилась, тебе хотелось бы еще и еще.

- Вот это-то меня и пугает, - ответил Клей.

И тут мне в голову пришла неприятная мысль. Я кормилась отГрэхема, когда ardeur был для меня в новинку. Кормилась слегка, не переступаярамок приличий, давая только почувствовать вкус ardeur’а. Мы даже нераздевались при этом. Не притрагивались друг к другу в тех местах, чтосчитаются эрогенными зонами. Однако то, что я считала такой подход безопасным,не означало, что это не имело для Грэхема последствий. Ardeur действует, какнаркотик, а от некоторых вампиров я знала, что для разных людей привыканиенаступает по-разному. Может я, сама того не сознавая, пристрастила Грэхема кardeur’у? И его нынешнее поведение - целиком и полностью моя вина? Черт возьми,если так.

Грэхем снова развернулся ко мне, со скомканной одеждой вруках и с совершенно паническим выражением лица.

- Пожалуйста, Анита, пожалуйста, не делай этого. Мне оченьжаль, я извиняюсь, ладно?

Его глаза влажно поблескивали сквозь длинную челку, и японяла, что он может вот-вот зарыдать. Это напомнило мне о том, что ему еще нети двадцати пяти, хотя физически он так огромен, что о возрасте постояннозабываешь. Разница у нас была всего года четыре или пять, но по глазам заметнобыло, насколько я сама была старше в его возрасте. Мне захотелось прикоснутьсяк его руке, успокоить его и извиниться. Сказать, что не хотела, чтобы такоеслучилось. Но побоялась. Побоялась того, что это может еще более усложнитьситуацию.

- Грэхем, - произнесла я мягким голосом, каким обычноуспокаивают детей. - Мне нужно, чтобы ты нашел мне Ремуса или Клодию, и привелих сюда, понятно? Мне нужно поговорить с ними о кой-каких событиях прошлойночи. Можешь сделать это для меня? Приведешь кого-нибудь из них?

Грэхем судорожно сглотнул.

- Ты не вышвырнешь меня из своей охраны?

- Нет, - ответила я.

Он быстро закивал, слишком быстро и слишком часто, затемринулся к двери, не выпуская из рук моей одежды. Клей, заметив такое дело,забрал у Грэхема ворох шмоток. Как только за Грэхемом закрылась дверь, Клейповернулся ко мне, и некоторое время мы молча стояли, уставившись друг надруга. Наконец, Клей спросил:

- Он подсел на ardeur, да?

- Кажется, так, - кивнула я.

- Ты тоже не знала?

Я отрицательно помотала головой. Клей заметил:

- Ты побледнела.

- Ты тоже, - не осталась в долгу я.

- Но ведь ты кормилась от него совсем понемногу, насколько япомню. Вы даже не раздевались при этом.

- Нет, не раздевались.

- Я думал, для привыкания понадобится большее.

- Я думала точно так же, - вздохнула я.

Клей встряхнулся, словно собака, только вылезшая из воды.

- Я отнесу твои вещи в ванную. Потом позвоню Клодии и скажу,что нам нужна новая красная футболка.

- Она и сама это поймет, едва увидит Грэхема.

- Он всегда неплохо все это скрывал, Анита. К тому времени,как он кого-то из них отыщет, он уже придет в себя и будет вести себя вполнеадекватно.

- Ты прав, - кивнула я.

- Вспомни, он даже не воспользовался рацией, хотя она у негоесть.

- Рации? Это что-то новенькое, - удивилась я.

- Это крысолаки раздали некоторым охранникам рации. Послетого, как у нас обнаружились жучки, они наверняка решили повысить наш уровеньтехнической оснащенности.

- Вполне логично, - согласилась я и тут же почувствовалапробуждение Жан-Клода. Ощущение такое, словно нежная ладонь ласкала мое тело. Уменя на мгновение перехватило дыхание.

- Что-то случилось? - тут же обеспокоился Клей.

- Жан-Клод проснулся.

- Хорошо.

Я кивнула. Действительно, хорошо. Я позволила Жан-Клодупочувствовать, как сильно хочу, чтобы он был рядом. Мне хотелось, чтобы онобнял меня и сказал, что все у нас непременно будет хорошо. В это мгновение мнехотелось услышать слова утешения, даже если они будут ложью. На лице Грэхема яповидала вполне достаточно правды на сегодня.

К тому времени, как в дверь ванной постучался Жан-Клод, ябыла уже одета. Его «Ma petite, можно мне войти?» прозвучало так, словно онсомневался в том, что его ждет теплый прием. Наверное, он ожидал обвинений втом, что Грэхем пал жертвой ardeur’а. Еще совсем недавно от меня этого вполнеможно было дождаться, но сейчас для подобных обвинений поздновато. Все равноэто ничего не исправит, как бы мне этого ни хотелось. Хотелось освободитьГрэхема от ardeur’а, если, конечно, получится. Мне уже доводилось избавлять отпристрастия к ardeur’у других, но те уже давно и основательно к нему пристрастились.Никогда и ни у кого раньше привыкание не проявлялось от таких незначительныхдоз. А может, все-таки проявлялось, только я этого не замечала? Господи, хотьбы это так и осталось в области туманных предположений.

- Ma petite?

- Да, то есть, заходи. Господи, да заходи ты уже.

Дверь тихо открылась. Он едва успел переступить порог, как язапрыгнула ему на шею и зарылась лицом в отороченные мехом лацканы его халата.Мои руки крепко вцепились в плотную черную парчу, а я прижалась к немутесно-тесно. Жан-Клод обхватил меня руками, приподнял над полом и занес внутрь.Придерживая меня одной рукой, второй он закрыл за нами дверь. Все это произошлонастолько быстро, что у меня не было времени, чтобы осмыслить это илипротестовать.