Когда ты станешь моей 2.Обнуляй - Мария Высоцкая

Крепче сжимаю руль, смотрю на подъездную дверь через лобовое стекло. Я не была здесь больше полугода, даже не заезжала. Не могла, тут все напоминает о прошлом. Здесь сердце бьется чаще, а вся боль становится лишь острее. Немного неуверенно ступаю на асфальт, забираю свою сумку с пассажирского сиденья, выуживаю магнитный ключ, открываю железную дверь. Медленно поднимаюсь на этаж, в квартиру захожу какой-то воровкой. Тихо-тихо. Обвожу комнаты взглядом, открываю окно, чтобы проветрить.

Здесь нужно вытереть пыль, вымыть пол, купить что-то поесть, Богдан ведь приедет.

В спальне нахожу старый спортивный костюм, переодеваюсь, стащив с зеркала белую накидку. После небольшой уборки иду в магазин, готовлю на скорую руку курицу, салат, а после долго-долго разбираю фотографии, здесь столько альбомов, черно-белых фото, папа там еще молодой в военной форме, вышколенный, а рядом мама, хрупкая, миниатюрная, еле дотягивающая ему до плеча. Она так широко и ослепительно улыбается, провожу пальцем по их лицам на фотографии, стирая со щек выступившие слезы. В квартире тихо. Я слышу свое дыхание, перебираю коробочки, перелистываю страницу за страницей альбомы. Нахожу наши с Сашкой свадебные фото и не верю, что это вообще было, так давно, слишком давно. Смотрю на себя в висящее в прихожей зеркало, а после на девочку с фото, мне тут нет двадцати, а сейчас уже за сорок. Как быстро летит время… слишком долго мы жили неправильно, слушали только свое эго, порой раздутое до масштабов вселенной.

Подобрав под себя ноги, делаю снимок этой фотографии на камеру телефона и кидаю его на диван. После, еще немного порывшись в старых закромах, набираю себе целую стопку фотографий, которые отсюда заберу.

Богдан приезжает под вечер. Накидываю на немного замерзшие в футболке плечи плотный черный халат и открываю сыну дверь.

- Привет, - улыбаюсь, целуя его в щеку.

- Я поздно? – так смешно хмурит лоб. - Прости, что не позвонил.

- Да что ты. Заходи, а то прилетел еще позавчера, а виделись не больше часа.

- Дела.

- Какой деловой. Чай, кофе, может, есть будешь?

- Все буду.

- Хорошо, пойдем на кухню.

Богдан разувается, идет следом, садится за стол, рассматривая розовые тарелки. Это единственная оставшаяся в этой квартире посуда. Остальную я выкинула еще тогда. А эта стояла в коробке, новая, на всякий случай.

- Розовые тарелки?

- Захотелось, - пожимаю плечами.

- Ну, если захотелось, почему бы и нет. Как ты?

Невольно вздыхаю и сажусь напротив.

- Уже лучше. Но все равно никак не могу свыкнуться, что его больше нет, - озираюсь по кухне. Не знаю почему, но именно сейчас вновь вспоминаю о папе.

- Да, дед был крутой мужик - мировой.

- Да, папа был всегда такой активный, веселый.

- Мам, - сжимает мою руку.

- Все хорошо, сынок, от этого никуда не деться. Все там будем.

- Это точно. Слушай, - быстро меняет тему, - Даня предложил за город смотаться, поедешь?

- Ну что я там буду делать?

- Спа, все дела. И Александр Николаевич подтянется.

- Богдан! - шикаю, и  чувствую тотальную неловкость, как девчонка. Даже интересно становится, в какое это там спа Доронин собрался?!

- Что - Богдан? Жили б уже вместе. Как дети, ей-богу!

- Цыц, - смеюсь, поджимая губы, - все не так просто, сынок.

Это был отличный повод сказать ему сейчас, но я все упустила. Опускаю взгляд.

- Ой, мам, я пришел к выводу, что все очень просто. Берешь и делаешь. А все эти «непросто» - чисто в голове.

- Может быть, - киваю. - Сам-то как?

- Работаю.

- Я не об этом… Как Окс?

- Работает. Я уже говорил, что у нас чисто рабочие отношения.

- Вот это и печально. Хорошая девушка.

- Нормально.

- Неужели, - стараюсь подобрать слова, но думаю, он и так меня понимает, - ты все еще?

- Нет.

- Она уже давно замужем, ребенка родила. Отпусти ее…

- Я и не держу.

- Тогда себя отпусти.

- И себя тоже.

Богдан отстраняется, я вижу, что он выпадает из разговора, думает о чем-то своем, но быстро включается.

- Ладно, не будем об этом, когда, ты там говоришь, в спа? – разглаживаю ладонями скатерть на столе.

- В субботу.

- Я подумаю.

- Договорились. Слушай, я останусь у тебя сегодня?

- Что за глупые вопросы?

- Ну я так, не бери в голову.

В комнате быстро застилаю постель, встряхиваю подушки.

- Спасибо, - Богдан обнимает меня за плечи, целует в щеку.

- Спокойной ночи, - касаюсь его лица.

- И тебе.

Прикрыв дверь в комнате, выдыхаю. Вроде обычный разговор, а столько эмоций. Из гостиной, где я оставила телефон, доносятся звуки льющейся из динамиков мелодии. Спешно иду туда, отвечаю.

- Марина, ты где? - Сашка бьет в лоб вопросом..

- Не теряй меня, я на своей квартире.

- Что ты там делаешь?

- Богдан заехал и остался на ночь.

- Ты так ему и не сказала?

- Прости. Саш, я скажу. Завтра.

- Марин, детский сад.

- Я знаю. Просто к слову не пришлось…

- Марина…

- Слушай, Доронин, а что за спа в субботу? Я что-то не поняла.

- А, да это Данька там... я сказал, что не поеду. А ты откуда знаешь?

- Богдан звал, сказал, что Александр Николаевич там тоже будет. Так что сдали тебя, Александр Николаевич, с потрохами.

- Я уже понял. Значит, ты домой не приедешь?

- Завтра, Саш, ладно?

- Хорошо, я тогда поработаю. Если не перестанешь разыгрывать спектакль, я сам все всем скажу, поняла?

- Поняла. Спокойной ночи.

Богдан улетает через несколько дней, мы встречаемся с ним в аэропорту. На глаза наворачиваются слезы, он тоже нервничает. Дерганый слишком.

- Мама, перестань рыдать. Все нормально у меня.

- Я понимаю, просто, вот когда мы теперь увидимся?

- Есть видеосвязь. Поэтому в любое время.

- Ладно.

- Ты мне сказать ничего не хочешь? – прищуривается, как-то странно смотря мне за спину.

- Что? – оборачиваюсь, замечая Сашку. Он-то здесь откуда?

- Ну про личную жизнь свою… мама, я все знаю. Мне Доронин рассказал.