Псевдоним Венеры - Антон Леонтьев

Не прощаясь с Ликой и Сашей, Галя покинула прием и направилась к выходу. Да, времена изменились, и от прежней дружбы, похоже, не осталось и следа. Но что она могла поделать – вот именно, ничего!

Дожидаясь в вестибюле, пока молодой человек в расшитой золотой нитью жилетке подаст ее пальто, Галя смотрела на часы. Если поторопиться, она еще успеет на вокзал на поезд до Питера. Вообще-то Лика пригласила ее остановиться у себя и провести в столице несколько дней, но с учетом нынешних обстоятельств об этом не могло быть и речи.

Юноша подал ей пальто и даже галантно помог надеть его перед большим зеркалом. Внезапно Галя увидела спускающегося по лестнице Алишера Казбековича и отвернулась, не желая с ним сталкиваться. Оставалось сделать несколько шагов, и она бы оказалась вне пределов особняка, на улице.

– Галя! – услышала она его низкий голос и вздрогнула. Она тотчас вспомнила, как находилась у него в плену, как он грозился искалечить ее, если отец не выполнит его требования, как он превратил ее в разменную пешку в своей криминальной шахматной партии.

Галя направилась к дверям, игнорируя его слова, но Алишер Казбекович нагнал ее и взял за локоть.

– Оставьте меня в покое! – вспылила Галя, поворачиваясь к Дзадоеву. – Иначе мне придется обратиться к помощи охраны!

Но, странное дело, в вестибюле никого, кроме них, не было: исчез и гардеробщик, и облаченные в черное охранники, хотя пару секунд назад они были рядом. Неужели на них так подействовало появление Алишера Казбековича, что они все ретировались?

Алишер Казбекович произнес:

– Охраны? Но почему именно охраны? Ты что, боишься меня?

Да, похоже, она боялась его. Но не собиралась признаваться в этом. Да и что он мог сделать с ней сейчас – снова похитить?

Мог. Запросто. И никто бы этому не смог и не захотел воспрепятствовать.

– Что вам угодно? – спросила его Галя сухим тоном. – У меня мало времени! Мне пора!

– Твоя лучшая, собственно, единственная подруга выходит замуж, а ты первой покидаешь прием? – удивленно произнес Дзадоев. – Нехорошо!

– Вы задержали меня, чтобы сообщить эту сногсшибательную новость? – продолжила Галя ледяным тоном. – Я потрясена! И кстати, я не помню, чтобы мы переходили с вами на «ты». Для вас я – Галина Андреевна!

Она развернулась и направилась к двери, но ее настигли слова Алишера Казбековича.

– Ты так изменилась… Я уже тогда понял, что ты станешь не просто красивой, но и волевой женщиной. Такой, которой мне всегда хотелось обладать…

Галя резко развернулась и отвесила Алишеру Казбековичу звонкую пощечину. Причем она постаралась вложить в этот удар всю ярость, клокотавшую в ее сердце.

Дзадоев вздрогнул, на его смуглой щеке проявился красный след Галиной ладони. Его темные глаза сузились, крылья носа затрепетали. Видимо, никто и никогда не давал ему пощечин. И уж точно не женщина.

– Я хочу сделать тебе предложение! – заявил он, но Галя, развернувшись, все же достигла двери и толкнула ее. Не оборачиваясь, она ответила:

– Я в нем не заинтересована!

Он произнес что-то еще, но Галя вылетела из особняка, не слушая его речей, и не позволила задержать себя во второй раз. Пошел дождь, но ей было наплевать на это. Ей хотелось одного – как можно быстрее убраться с этого тягостного и страшного приема.

Вернувшись в Питер, Галя уже знала, что ей надо делать. Она пыталась забыть о прошлом, но оно упорно напоминало о себе. Теперь она поняла почему. Потому что смерть ее родителей осталась безнаказанной, и Алишер Казбекович Дзадоев был все еще на свободе.

С этого дня она принялась собирать досье. Она ознакомилась с документами расследования ее собственного похищения – в нем фигурировали совершенно другие обвиняемые. Именно они понесли наказание, хотя на скамье подсудимых должен был оказаться Дзадоев. Он то ли подставил невиновных, то ли подкупил людей, согласившихся взять на себя вину.

В любом случае поговорить с этими людьми было невозможно – они погибли в местах не столь отдаленных. Один якобы покончил с собой, а второй умер от гнойного перитонита. Вроде бы ничего ужасного, такое случается, но разве бывает так, что умирают оба главных обвиняемых? Их наверняка ликвидировали, и Галя даже знала, по чьему приказанию – за всем стоял, конечно, Алишер Казбекович.

Тогда она навестила вдову первого и престарелую мать второго субъекта. У них она получила массу ценной информации, а также кое-какие зацепки. И Галя принялась раскручивать клубок. Один след вел к другому, одно имя цеплялось за иное. И скоро у Гали имелось приличное досье.

Это не были улики в юридическом понимании этого слова. Но это были показания, свидетельства, предположения, версии. И если сложить все воедино, то выходило, что Дзадоев был организатором ее похищения и виновником смерти ее родителей.

Этого было мало, поэтому Галя принялась за изучение «бриллиантового» дела. Ведь, как когда-то и предполагал ее отец, те, кто попали под суд, люди Дзадоева, были приговорены не к высшей мере наказания, а к длительным срокам заключения, которые потом – удивительное дело! – скостили в ходе амнистии. И эти типы были уже на свободе, хотя проходили по более чем серьезным статьям.

Более того, один из них являлся начальником службы охраны в одном из банков, который принадлежал Дзадоеву, другой возглавлял финансовую пирамиду, которая принесла Алишеру Казбековичу колоссальные барыши, а третий числился его помощником по связям с общественностью.

Было ясно, что своих людей Дзадоев не бросал. И что стартовый капитал для того, чтобы заняться бизнесом, ему принесло именно «бриллиантовое» дело. Исключительно благодаря выручке от краденых драгоценностей советских знаменитостей он смог раскрутиться и стать теперь миллионером. И на этом, как была уверена Галя, Алишер Казбекович останавливаться не желал.

А затем ей стало известно, что за серьезный проект затеяли Лика с Сашей: они основали один из первых независимых телевизионных каналов, и деньги на его создание им ссудил Дзадоев.

Канал в рекордно быстрые сроки обрел бешеную популярность, он считался независимым, правдивым и критически настроенным к новой власти. А за всем стоял криминальный авторитет и ныне уважаемый буржуа Алишер Казбекович Дзадоев. И Галя не сомневалась: рано или поздно он предъявит Лике и Саше счет и потребует от них освещать факты в том свете, который выгоден ему самому и его грязному бизнесу. Честный и открытый телевизионный канал ему не требовался, ему был нужен рупор его идеи и рычаг влияния для увеличения собственных капиталов.

Лика упорно пыталась связаться с подругой и даже навестила ее в Питере. Она посетила Галю в небольшой квартирке, которую та снимала – девушка хотела быть независимой от приемных родителей и жила не с ними.

Обведя взглядом спартанскую обстановку Галиного жилья, Лика, облаченная в стильный деловой костюм, в нерешительности замерла перед старым продавленным диваном, явно не зная, стоит ли на него садиться. Так и не решившись на это, она произнесла: