Большая книга ужасов 2014 (сборник) - Елена Усачева

— Дэ-эн! — позвала я уже немного громче.

Зал не ответил.

И тут я увидела.

Дик оскалил пасть. Я никогда не видела, чтобы собаки ТАК оскаливали пасть, так, чтобы от морды остались одни только зубы, частокол зубов, дергающийся нос и бешено бьющийся красный язык. Дик смотрел назад, туда, где остался Дэн. Дик не рычал, и это было еще хуже.

А потом под ногами собаки потекла лужа.

Я схватила Жука за руку.

— Чего? — Жук посмотрел на меня.

— Дэн! — заорала я во всю силу своих легких.

— Черт! — Жук тоже увидел Дика. — Черт!

— Догоняй! — крикнула я Жуку и побежала назад, к Дэну.

У меня не было никакого оружия, но я об этом даже не подумала. Жук поспевал за мной. Бежала я быстро, наверное, я даже установила свой личный скоростной рекорд.

Дэн лежал на полу возле разбитого ящика. Он был без сознания. Рядом валялся самострел. Я двинулась было к нему, но Жук меня остановил.

— Не подходи! — зашипел он. — Не подходи!

Он подобрал самострел, зарядил его новой стрелой и направил на Дэна.

— Теперь можно. Но только ногой. Осторожно.

И я осторожно ткнула Дэна ботинком в бок. Он открыл глаза и посмотрел на нас непонимающе.

— Что случилось? — спросила я.

Дэн сел, прислонившись спиной к колонне.

— Пятно, — сказал он.

Жук быстро огляделся по сторонам. Я тоже. Никакого пятна не было.

— Вы запах слышите? — спросил Дэн.

— Как тут не слышать, — съязвил Жук. — Этот запах я еще издали учуял. Я понимаю — испугался, понимаю, страшно, но штаны тут стирать некому…

— Запах… — Дэн попытался встать, но у него не получилось.

— Что произошло? — Я попыталась ему помочь, но Жук отодвинул меня локтем.

— Не помню… — Дэн снова закрыл глаза. — Стрела в стену вошла, стал вытаскивать… Потом вдруг… Потом вижу, не прямо, а так, краем зрения…

— Что ты увидел? — допрашивал Жук.

— Как будто пятно… Как будто пятно какое-то поползло… по стене… с потолка на стену… И запах…

— Какое еще пятно? — спросила я.

Дэн не ответил. А потом он стал рассказывать быстро-быстро, будто его прорвало:

— Вытаскиваю я эту стрелу, а она не вытаскивается. И вдруг тихо так стало, будто в погребе. А я еще внимания не обратил, тяну и тяну эту фигню… И вдруг запах… Такой… Страшный запах, тоже будто со стены сползает… Вы понимаете, это был страшный запах, какой-то морской… А потом пятно… Я, короче, выдернул эту стрелу, зарядил и выстрелил, а оно завизжало…

— Ладно. — Жук опустил самострел. — Вставай.

Я подивилась такой перемене в Жуке. Все трусил, трусил, а тут вот. А может, это он, наоборот, от страха стал таким смелым?

— А вы что, ничего не слышали? — Дэн медленно, держась за колонну, вставал.

— Ничего. — Я еще раз огляделась. — Ничего не слышали. Особенно я ничего не слышала.

— Ну, хорошо. — Жук изучал стены. — Так ты говоришь, в это пятно стрельнул?

— Вот тут. — Дэн похлопал по стене. — Вот тут оно было.

Жук всмотрелся в место, указанное Дэном.

— Нет тут ничего. Никаких следов.

— Может, отскочило… — Дэн тоже осмотрел стену. — А Дик где?

И мы рванули назад, в конец зала.

Дика не было. Лужа, которую он напустил, была, а самого пса не было. Веревка болталась на трубе. Веревка не была перерезана, не была перегрызена, как Дэн завязал ее на шее Дика, так она и болталась. Дика просто вынули из веревки.

— Вот, — только и сказал Жук. — Вот так.

Я хотела было спросить, что случилось, но потом поняла, что спрашивать бесполезно, незачем. — Первый негритенок пошел погулять, больше нам его не видать, — сказал Жук».

— А знаете, почему оно собаку первым делом утащило? — спросил всех Корзун.

— У него на собак аллергия, — предположил Малина.

— Потому что собака его чуяла, — объяснил Корзун. — Чтобы она больше ему не мешала, оно убрало собаку. Такие твари всех собак первым делом истребляют. Они ненавидят собак… Помните, как в «Твари»?

— Что ты этим хочешь сказать? — Борев заворочался в гамаке.

— А вот что я хочу сказать. — Корзун достал из-за тумбочки сосновый сук. — Как только такое пятно где-нибудь появляется, так в округе начинают собаки пропадать. Сначала собаки…

— Ерунда, — хмыкнул Борев.

Новенький молчал.

— У нас в спортзале на стене такое пятно, — сказал Малина. — Там один парень с каната сорвался, а по пути о стену стукнулся, так там с тех пор пятно и осталось. Можем завтра посмотреть.

— Мало ли где какие пятна… — протянул Борев.

Он вспомнил про пятно в своем подъезде. Пятно было чернильное и в форме сердца. Считалось, что если поцеловать это пятно и назвать имя человека, который тебе нравится, то человек этот непременно в тебя влюбится. Пятно было зацеловано так, что сквозь чернила просвечивала синяя краска стены.

— Все-таки самым первым делом оно утащило собаку… — Корзун задумчиво поставил свою дубину на пол. — Ладно, новенький, давай дальше. Читай свою черную повесть.

«— Кстати, сколько времени? — спросила я.

— Полдвенадцатого. — Дэн посмотрел на часы.

Мы все еще стояли там, на пятачке пионеров, там, где исчез Дик. Я сначала хотела позвать его, но Дэн сказал, что лучше не надо. Он уже пришел в себя.

— Через полчаса… — начал было Жук, но Дэн его перебил.

— Нечего тут оставаться, — сказал он. — Через полчаса полночь. Черт его знает, что может быть тут ночью.

— И в какую нам дверь?

Я уже говорила, кажется, из бассейнового зала вели две железные двери. Они были точно такие же, как та, что открывал Жук. Довольно новые. Кто-то тут везде понаставил новых железных дверей.

— Не видишь?

Я пригляделась и увидела, что на правой двери тоже нарисована стрелка.

— А давайте пойдем в другую дверь, — предложила я.

— А вдруг оно так специально задумало. — Жук переложил самострел из одной руки в другую. — А вдруг оно этого как раз и хотело? Испугало нас, чтобы мы пошли как раз в ту дверь, где нет стрелки. А?

— Жук. — Дэн достал свой нож, отрезал эту жуткую веревочную петлю и забросил ее за трубы. — Я все-таки предлагаю считать, что стрелки нарисовал Володька.

— Считать можно что угодно. — Недавняя храбрость уходила из Жука. — Можно считать, можно. Давайте будем считать, что Дика утащил гиененок! А? Давайте считать, что мы пошли в луна-парк, в комнату страха! А комната страха бац! — и оказалась настоящей! А Володьку утащил гиененок…