Большая книга ужасов 2014 (сборник) - Елена Усачева

Дэн отпустил его.

— Что дальше? — спросил он. — Его убили?

— Не знаю. — Жук помотал головой. — Не знаю. Его увезли, а больше его никто не видел. Говорили, что его какие-то спецслужбы к себе забрали… Будто бы эти пятна могли сползать с Рыбака и сами по себе… Будто бы эти пятна ему как-то прислуживали…

— Все такие спецслужбы уже давно развалились, — сказал Дэн. — Их распустили.

И тут я тоже вспомнила.

— Знаете, почему отец у Володьки пьет? — сказала я. — Потому что у него был брат. Я видела у него в фотоальбоме. А потом этот брат исчез. Пропал. И его не нашли. А теперь и Володька пропал.

Жук присел на одно колено и стал целиться в коридор.

— Не трать, — посоветовал ему Дэн.

— Хочу. — Жук нажал на курок.

Стрела улетела в проем. Жук перезарядил самострел.

На меня опять навалилась усталость, причем так резко, что я просто сползла по стене. Я уже не думала ни о чем, в голове был сплошной кирпич. Не было в моей голове никаких крысоловов, никаких пятен, никаких рыбаков, ни даже Володьки там не было. Хотелось спать. Хотелось домой. Жук сунул мне в руку какие-то таблетки.

— Кофеин, — пояснил он. — У меня папаша как переберет, горстями его глотает.

Я взяла две таблетки, проглотила и запила водой. Вода была уже теплая.

— Мне тоже дай, — протянул руку Дэн.

Жук одарил его тремя таблетками. Сам Жук проглотил сразу четыре штуки.

— Склады и выход за этой дверью. Жук, может, попробуешь?

— Попробую, — сказал Жук безнадежно и завозился у замка.

Потом Жук пнул дверь и выругался.

— Отмычку сломал, — сказал он. — Замок другой, сложный.

— А петли?

— Петли не поломать. — Жук собирал инструменты. — Эту дверь из гранатомета не пробьешь. Тут выхода нет.

— Значит, остается коридор.

Этот коридор был, как все предыдущие, — под потолком кабели, лампы через равные промежутки. На правой стене стрелка с буквой «W».

— А там есть выход? — спросила я.

— Не знаю, — ответил Дэн. — Выход всегда должен быть. Ты хочешь сидеть тут до понедельника?

До понедельника сидеть в подвале я не хотела. Я представляла, что там, над головой живут как ни в чем не бывало люди, а мы сидим тут и не знаем, что делать. Жук тоже не хотел тут сидеть. Значит, надо было идти. Идти так идти. Мысли в голове почти не двигались, думать удавалось с трудом.

— А если тут закроется назад? — спросила я. — Мы отойдем на сто метров, а тут все затянется?

— Не закроется, — заверил меня Жук. — Ну-ка, Дэн, помоги.

Жук подошел к ближайшему бревну и с трудом поднял конец. Дэн взялся за другой, и они перетащили бревно к проему. За пятнадцать минут, кряхтя и отдыхая, они перетащили к проему четыре бревна. Я, вооружившись самострелом, караулила. Все было спокойно, лишь где-то далеко дребезжала светом лампа.

— Теперь не закроется, — вытер пот Жук. — Если будет закрываться, то в бревна упрется. Так всегда в кино делают. Можно идти.

— Уверены? — спросил Дэн.

Мы дружно кивнули.

— К тому же тут стрелка есть, — добавила я.

— Володька был левша, — заметил скептический Жук. — А нарисовано на правой стене.

Дэн не нашелся, как это объяснить, а я про себя подумала, что такие стрелки можно рисовать любой рукой. Левой рисовать, а правой держать нож. А зачем он вообще, интересно, туда пошел? Сидел бы себе тут, спор выигрывал. Так нет, взял и пошел. Ах да, дверь-то закрыта… Но сегодня ее бы открыли… А может, это и не Володька…

— Вперед. — Мне надоело думать, я встала и шагнула в коридор первой.

— Нас, конечно, заманивают, — провозгласил Жук громко, чтобы те, кто заманивает, знали, что он, Жук, знает, что его заманивают, и не очень на этот случай обольщались. — Но я с коллективом.

Дэн проверил рукой крепость бревен и тоже шагнул за мной.

Мы брели по этому дурацкому коридору, Жук бухтил, а Дэн рассказывал, как в случае чего можно выбраться из лабиринта.

— Любой лабиринт можно пройти по правилу левой руки, — говорил Дэн. — Достаточно все время поворачивать влево. Влево и влево. И выйдешь из любого лабиринта.

— И будешь ходить по кругу, — возражал Жук. — Знаю я. Есть такие лабиринты, из которых по такому правилу не выйдешь. Направо, налево, прямо… Налево, конечно… Там коня потеряешь. Конем у нас будет, конечно, Дэн…

— Нам выход надо искать… — начал было Дэн.

— Я видел одно кино, — перебил Жук. — Про расхитителей могил. Там один мужик в пирамиду полез, и ему надо было тоже по лабиринту пройти. Он, короче, заблудился…

Свет погас. Он погас разом. Обычно начинает гаснуть одна лампа, потом другая, потом они начинают гаснуть по очереди и постепенно становится темно. Тут свет погас по-другому. Разом. Только что было светло — и вот уже темно. Так темно, как только бывает. Как в поговорке про черную кошку в темной комнате.

— За руки, — сразу же сказала я. — Возьмемся за руки, а то потеряемся. И я вас не слышу…

Я протянула в стороны руки и нащупала Дэна и Жука. У Жука рука была совсем холодная.

Щелкнула зажигалка и осветила лицо Дэна.

— Предохранители полетели, — объяснил он темноту. — Нагрузка большая. Помните, на физике рассказывали? Сейчас зажгу фонарик.

Зажигалка погасла.

Дэн копался в рюкзаке. Я определила это по колыханию воздуха. Потом он снова запалил зажигалку и показал нам фонарик. Щелкнул выключателем. Свет не зажегся. Дэн потряс фонарик и постучал им о колено.

— Мой не горит, — сказал он. — Жук, попробуй свой.

Жук тоже застучал фонариком, но света так и не появилось.

— Валь, ты давай. Ай, черт!

Зажигалка накалилась и обожгла Дэну пальцы. Снова стало темно.

Я сняла с шеи фонарик и тоже пощелкала выключателем. Бесполезно. Тогда я по примеру своих друзей еще и потрясла его, впрочем, тоже бесполезно, только батарейки запрыгали.

— Кто батарейки выбирал? — спросила я.

— Батарейки нормальные! — Теперь запалил зажигалку Жук. — С батарейками все тип-топ, я специально каждую проверил. Тут не в батарейках дело… Видите, тут вообще свет пропал. Везде пропал. Это территория тьмы…

Зажигалка погасла. Темнота была плотная, я первый раз поняла, что значит пощупать темноту. Ее и в самом деле можно было пощупать. Как вата. Густая темнота похожа на вату.

— Что будем делать? — спросила я. — Ждать Крысолова?

— Никакой паники. — Дэн зажег маленький огонек. — Я помню дорогу. Два поворота налево, один направо… Мы выйдем.