Венганза. Алый рассвет - Ани Яновска

– Сколько лет девочке?

– Ей десять, – ответила мать. – И мы надеялись, это случится позже. Хотя так даже лучше. У Аниты будет больше времени, чтобы обучиться и овладеть своим даром.

– У вас великолепные рекомендации, господин Фальконе, – вступил отец. – Мы бы хотели, чтобы Анита получила наилучшую подготовку и надеемся, вы будете с ней разумно строгим.

– Можете быть уверены, в школах Ордена очень хорошо заботятся о детях, а студенты с особыми способностями получают усиленное внимание. Обещаю, что буду приглядывать за Анитой и развивать ее дар бережно, но непреклонно, – ответил Гвидо вежливо, без намека на подобострастие, с которым люди обычно разговаривали с родителями Аниты. – На каникулах девочка будет приезжать домой, и вы сможете навещать ее так часто, как захотите, чтобы она не теряла связь с семьей.

После небольшой паузы (Анита слегка высунулась из-за дивана и видела, как родители обмениваются взглядами) отец покачал головой:

– Мы не уверены, что это хорошая идея, чтобы Анита бывала в замке. Пусть остается в школе, мы сами будем навещать ее.

– Но почему? Дети скучают по дому, – удивился Гвидо Фальконе.

Анита теперь видела его стянутые ремешком кудрявые волосы с белой прядью у виска, породистое лицо с тонким хищно загнутым носом и узким подбородком.

– Потому что слишком опасно подпускать некроманта к Источнику! Вы-то должны понимать это как никто другой! – с раздражением ответила мать Аниты.

Ее Анита не видела, но хорошо представляла, как графиня поджимает губы и недовольно морщит гладкий лоб.

– Что ж… я понимаю, – неторопливо ответил некромант, без приглашения усаживаясь на стул с высокой спинкой. – Вы опасаетесь, что девочка перехватит управление Источником? Но она просто ребенок, а вы прекрасно справляетесь с обязанностями грандов. Ваш Источник в отличном состоянии, насколько я могу судить, и очень вам послушен.

– Это так, – подтвердил граф с ноткой самодовольства. – Однако мы не хотели бы рисковать. Ни Источником, ни нашей дочерью. Она с раннего детства проявляла задатки импера, и Источник хорошо на нее реагировал. Но затем стало очевидно, что у Аниты просыпается дар муэртиды. И это все изменило.

– Подчинить Источник некроманту значит превратить все графство в филиал Инферно! – графиня говорила резко и громко, волнуясь. – Все помнят, что произошло в Бейоне! Сколько людей погибло, аномалия существует до сих пор, а чтобы уничтожить гранда-некроманта потребовалась целая дюжина аннигиляторов! Мы не хотим такой судьбы для Аниты. Пусть лучше она растет вдали от родного замка, но будет жива и в здравом рассудке.

– Увезите нашу девочку, будьте ей хорошим наставником и научите пользоваться своим даром так, чтобы он не наносил вреда ни ей самой, ни людям. Мы вынуждены были держаться на расстоянии от нее, и боюсь, это не делало Аниту счастливой. Теперь это уже не исправить, – горечь в голосе отца потрясла Аниту и она, сидя за диваном, крепко зажмурилась, чтобы не заплакать. – Но мы обязаны позаботиться о будущем Аниты. Ее братья и сестры будут исполнять свой долг здесь, в замке, используя способности для процветания графства. У Аниты же другая судьба, и другой путь.

– Тогда познакомьте меня с вашей дочерью.

Гвидо Фальконе встал, и устремил взгляд в сторону дивана.

Девочка поняла, что муэртидо все время знал – она здесь. Вышла из своего укрытия и посмотрела прямо в его черные, как воды Реки Смерти, глаза.

– Я Анита, – сказала она. – И я никогда не сдаюсь. Увези меня отсюда, Гвидо.

…Темные воды послушно несли ее вперед, нашептывая что-то невнятное и ласковое. Анита раскинув руки, покачивалась на волнах, бездумно смотрела вверх в клубящийся над Рекой туман. Туман светился изнутри, собирался складками, тянулся к воде.

Хотелось остаться так и плыть, ни о чем не тревожась, ничего не желая. Но какая-то мысль билась в висок с упрямством ночного мотылька. Что-то не давало покоя, и это ощущение усиливалось, пока не сделало ее тяжелой и неповоротливой, потащило вниз. Анита сосредоточилась и с досадой вспомнила – тело! Ее тело. Кажется, ему не слишком хорошо сейчас.

Вдали из тумана выступали величественные очертания Лунного Моста, по ним двигались приземистые хвостатые тени. Анита любила смотреть, как волки идут в обитель Серебряной Волчицы, но сегодня она не доплывет до Моста.

Муэртида еще раз позволила холодному спокойствию омыть душу и нырнула, погружаясь в пучину Реки Смерти, не имеющей дна, чтобы вынырнуть в мире живых. Анита ценила свое тело и вовсе не хотела оставлять его без присмотра надолго.

Зеленая стоячая вода, давно заполнившая покинутые штольни, расступилась, с плеском выпуская ее на поверхность. Под грубо отесанными сводами разлетелось гулкое эхо, ему ответило возмущенное хлопанье крыльев – какие-то птицы облюбовали эти безлюдные туннели.

С отвращением отворачивая лицо в сторону от покрытой мусором и воняющей тухлым воды, муэртида поплыла туда, где светился квадрат солнечного света.

Тело плохо слушалось, не хватало воздуха, мокрая одежда сковывала движения. Анита упорно гребла к свету. Что-то зацепило ее одежду она рванулась, пытаясь освободиться. Острое, холодное прорвало штаны, полоснуло слева по бедру, одарив яркой вспышкой боли. Анита зашипела сквозь зубы – тратить силы на крик непозволительная роскошь. Теперь левая нога почти не шевелилась, приходилось загребать правой. Наконец, ноги стали задевать за камни, потом коснулись неровного наклонного пола и Анита смогла встать на колени, медленно выбраться на сухой спуск. Поскальзываясь и с трудом удерживая равновесие, она поползла к выходу из штольни, а достигнув его, огляделась и села, привалившись спиной к теплому, облитому солнечным светом камню.

– Не сдавайся, Анита, – пробормотала муэртида, обозревая прекрасную горную панораму. – Может быть, ты сумеешь отрастить крылья.

Все крепления и лестницы, которые вели когда-то к штольне, давно разрушились. По бокам от выхода торчали из стен только обломки. До дна широкого ущелья не меньше трехсот футов, стены гладкие.

Бедро кровоточило, Анита стянула его шейным платком. Она закрыла глаза, вызывая в мыслях образ Энрике. Лучше бы, конечно, Диего, он местный и легко отыскал бы ее, но никаких каналов связи между ними не было. А вот исповедник, как и она – человек Ордена. На экстренный случай у воспитанников Святой Сангвис существуют способы позвать на помощь – маленький рунный завиток за ухом. Анита коснулась своего, татуировка отозвалась горячей пульсацией. Кровь проступала сквозь повязку, нога отзывалась болью, девушка коротко застонала. Раз за разом муэртида посылала исповеднику просьбу о помощи, пытаясь передать и образ штольни, теряя последние силы.

– А ведь мы так и не пошли на то свидание, Диего Верде, – со слабой улыбкой пробормотала Анита и закрыла глаза.

Она не сдается. Она просто немного отдохнет…

Из высоких окон "Белого олеандра" на ночную улицу лился золотой свет и доносилась мелодия скрипки. Синий мобиль комиссара остановился справа от входа, рядом с белоснежным "Лузитано" с откидным верхом, принадлежавшим мэру. Каждый раз, глядя на изгибы этого дорогостоящего чуда, произведенного на заводе "Регрессо", комиссар преисполнялся зависти. Независимая пружинная подвеска передних колёс, паровой двигатель с повышенной удельной мощностью, скорость до 205 милле в час! Просто мечта. Не сравнится с его казенным "Ферном" модели А, произведенном на королевском заводе. Конечно, конструкция, разработанная лучшими специалистами "Да Коста Меканикал", была прочнее, надежнее, и обладала скрытыми защитными свойствами, которые при должном магическом фоне могли превратить этот паромобиль в настоящую крепость. Но скорость оставляла желать лучшего. А плавные линии и аэродинамичную форму "Лузитано" и сравнить нельзя с жестянкой, в которой приходилось ездить комиссару.