Войско грозного царя. Том 1 - Владимир Алексеевич Волков

головам и к сторожем с вестью от собя отсылати ж».[594] Всем сторожам самым строгим образом наказывалось хранить в тайне расположение порубежных застав и постов, бдительно нести свою службу.

Малейшая оплошность или небрежность станичников и сторожей во время пребывания на службе в степи была чревата тяжелейшими последствиями. В связи с этим составители приговора определили наказание для тех дозорных, из-за ошибочных действий или злого умысла которых организации дозорной службы был бы нанесен какой-либо ущерб. В прежние времена самым распространенным проступком караульщиков являлось оставление ими поста до прибытия смены. Теперь сторожа и станичники должны были оставаться на заставах даже в тех случаях, если сменные дозоры запаздывали с приездом. Оголять границу запрещалось, поэтому служилые люди, захотевшие, «не дождався собе отмены», покинуть заставу, должны были помнить, что если в «в те поры государевым украинам от воинских людей учинится война», то они подлежали строжайшему наказанию – смертной казни («тем сторожем от государя, царя и великого князя быти кажненым смертью»). И в мирное время те, кто покидал сторожи до смены, подвергались наказанию: для острастки другим ослушникам их били кнутом, часто физические меры наказания дополнялись денежным начетом. Штрафовали и тех служилых людей, которые опаздывали на смену. Собранные деньги шли в пользу тех, кто выполнял в это время их служебные обязанности. «А которые сторожи на сторожах лишние дни за сроком перестоят, а их товарищи на обмену в те дни к ним не приедут, и на тех сторожах за ослушание имати тем сторожем, которые за них через свой срок лишние дни перестоят, по полуполтине на человека на день».

Воеводам, отправлявшим дозорных людей в степь, надлежало тщательно готовить их к службе, прежде всего проверяя коней, от резвости и выносливости которых часто зависела не только судьба станичника, но и всего порубежного края. Сторожа должны были ездить в «Поле» «о двуконь», на лошадях, способных уйти от татарского преследования.

Приговор был дополнен перечислением сроков высылки в степь станиц, обязанных с весны и до поздней осени ездить из Путивля или из Рыльска: «Первой станице ехати на поле с весны, апреля месяца в 1-й д[ень]. Другой станице ехати апреля в 15 д[ень]. Другой станице ехати апреля в 15 д[ень]; третьей станице ехати маия в 1 д[ень].; четвертой станице ехати маия в 15 д[ень]; пятой станице ехати июня в 1 д[ень]; шестой станице ехати июня в 15 д[ень]; седьмой станице ехати июля в 1 д[ень]; осмой станице ехати июля в 15 д[ень] А вдругоряд ехати первой станице августа в 1 д[ень]; а другой станице ехати августа в 15 д[ень]; третьей станице ехати сентября в 1 д[ень]; четвертой станице ехати сентября в 15 д[ень]; пятой станице ехати октября в 1 д[ень]; шестой станице ехати октября в 15 д[ень]; седьмой станице ехати ноября в 1 д[ень]; осмой станице ехати ноября в 15 д[ень]. А будет надобет еще ездить станицам, будет еще снеги не укинут, и станичников посылать потому ж росчитая. А посылати по две станицы на месяц, меж станиц пропущать по две недели со днем».[595] Столь точный график высылки в степь дозорных отрядов исключал случайности, подстерегавшие эти разъезды. Возвращающиеся станицы сообщали подробные сведения о ситуации в «Поле».

Станичная служба дополнялась сторожевой. Она также подробно регламентировалась составителями Приговора. Первая посылка на сторожи происходила 1 апреля. В этот день отправлялись воинские люди на донецкие сторожи. Как и станичники, они высылались из Путивля или Рыльска. На службе сторожа находились 6 недель (учитывая время проезда к заставному месту), после чего им на смену прибывал другой дозорный отряд.

Сторожевую службу несли в три смены («статьи»). После того, как последняя из них выстаивала положенный срок (6 недель), в «Поле» вновь отправлялась первая «статья», но на этот раз она находилась на заставе и в разъездах всего месяц. По четыре недели стояли во второй раз на сторожах вторая и третья «статьи».[596] На дальние посты, например на донецкие сторожи, отправлялись заставы из 6 человек, 3 сторожа – из Путивля, 3 – из Рыльска. На ближние путивльские сторожи высылалось 2–4 человека. Наиболее опасными считались станицы на Дону, Сосне, Трудах и Красивой Мече, на некоторые из них посылались дозорные отряды из 10 человек, по 2 сторожа из Донкова, Епифани, Дедилова, Новосили и Мценска.[597] Они должны были «беречь» достаточно протяженные участки «Поля», достигавшие 30–50 верст.

В отличие от сторожей, охранявших определенный участок степи, станичные разъезды вели наблюдение за всем прилегающим к русскому рубежу степным пространством, следуя предписанными им маршрутами. Возглавляли станицы, как правило, опытные в порубежной военной службе дети боярские. В подчинении у них находилось несколько станичников, количество которых менялось в зависимости от пути следования разъезда. К Волге и на Айдар отправлялись станицы из 6 человек, «а где ближе, по четыре человека».[598] Рядовыми станичниками сначала были дети боярские «малых статей», затем замененные несущими конную службу казаками из порубежных городов (Донкова, Епифани, Дедилова и Крапивны), несущими на границе конную службу.[599]

Обнаружив приближение вражеских отрядов, станичный голова или его помощники обязаны были немедленно послать вестовщика в ближайший «украинный» город, чтобы оповестить его жителей и власти. В свою очередь голова, с другими станичниками находясь в тылу («сзади») приближавшегося противника и разъезжая по его «сакмам», должен был точно определить («сметить») численность вражеского войска или отряда. Все вновь добытые сведения станичник через товарищей доставлял в ближайший город. Одновременно данные о маршруте и численности противника сообщались находившимся поблизости станичным разъездам и сторожевым заставам. Если войско противника было большим, обнаружившие врага станицы и сторожи снимались со своих постов и объединялись с другими дозорными отрядами для совместных действий в тылу и на флангах прорывающегося через русскую границу неприятеля. Все же и в этом случае главной задачей русских пограничников оставалась разведка сил и намерений противника.

Тревога на пограничном карауле в XVI в. Гравюра А. Сафонова

Собрав достаточные сведения о численности татарских или ногайских отрядов и направлении их движения, станичники спешно «бежали» с вестями к тем городам, куда враги держали путь. То же самое делали служилые люди, посланные на сторожи. За сообщенные сведения пограничники несли особую ответственность.[600] Стараясь укрепить дисциплину среди станичников и заставных людей, правительство неукоснительно взыскивало с них за любые упущения и нарушения.

Основы защиты южных границ, заложенные при активном участии боярина Воротынского, совершенствовались и в дальнейшем. В том же