Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР - Валерий Шамбаров

А вдобавок ко всему рядом лежал Афганистан. Шеварднадзе, еще будучи министром иностранных дел СССР, подмахнул соглашение о выводе советских войск из этой страны без всяких ответных обязательств США и Пакистана о прекращении помощи моджахедам. Эстафету предательства подхватил другой «дипломат» того же пошиба, министр иностранных дел РСФСР Андрей Козырев. Дружественному к нашей стране правительству Наджибуллы с 1 января 1992 г. были прекращены поставки оружия, боеприпасов, гуманитарной помощи. В Афганистане стало худо с топливом, продовольствием, на этом играла оппозиция. Командиры правительственных войск стали переходить на ее сторону. В результате моджахеды одержали победу, заняли Кабул.

А возле южных границ бывшего СССР возник кипящий котел хаоса. Оттуда в Среднюю Азию стали проникать эмиссары радикальных исламистов, ваххабитов, оружие, наркотики.

В Таджикистане нарастали митинги, провокации. С лета 1992 г. в разных местах вспыхивали бои, некоторые районы оппозиция захватывала под контроль. Она перетягивала под свое влияние молодежь, милицию. Президент Набиев пробовал идти на уступки, создал Правительство национального примирения, отдав своим противникам ряд министерских постов. Но они лишь получили возможность развернуться в полную силу. 31 августа устроили массовые митинги в Душанбе, захватили президентский дворец. Набиев бежал, но его поймали, заставили подписать заявление об отставке.

Но после этого разные лидеры и группировки сцепились за власть между собой. Их отряды дрались друг с другом, разоряли и грабили «чужие» города и кишлаки, резали жителей, республику захлестнул повальный бандитизм. Для обуздания кровавой вакханалии стали вмешиваться русские военные, соседний Узбекистан. Его президент Ислам Каримов вполне обоснованно встревожился, что зараза ваххабитов перекинется и в его республику. А вдобавок прикидывал, как бы в этом бедствии прихватить северную часть Таджикистана для себя.

Генерал-майор ГРУ Чубаров вспоминал: «Мы защищали конституционный строй Таджикистана, являясь офицерами узбекской армии, а думали в первую очередь о том, что матушке-России не нужен этот бардак в регионе, где к власти рвались исламские фундаменталисты… Выдвигались мы из Чирчика, из 15-й бригады спецназа ГРУ, на тот момент „отошедшей“ к Узбекистану. Нужно признать, что президент Ислам Каримов повел себя мудро. Он прозорливо предугадал возможное развитие ситуации и, опасаясь ее развития по сценарию ваххабитов, решил отдать приказ на формирование специального корпуса в Узбекистане… Разумеется, он преследовал и свои цели, отсечь северные провинции Таджикистана, где располагалось более ста развитых предприятий. Забегая вперед, скажу, что сделать это ему не удалось» [13].

Офицер той же бригады Александр Мусиенко рассказывал, как в противовес ваххабитам был создан Народный фронт Таджикистана: «15-ю бригаду ГРУ, где я тогда служил, „подарили“ Узбекистану. Летом 1992 года вспыхнула гражданская война в соседнем Таджикистане. Министр обороны Узбекистана Рустам Ахметов приказал нам участвовать в „восстановлении конституционного строя республики Таджикистан“. Был сформирован разведотряд специального назначения… Чтобы как-то легализоваться, мы придумали название „Народный фронт Таджикистана“ (НФТ). Главной нашей опорой стал уголовный авторитет Сангак Сафаров, пожилой уже человек, который провел в тюрьмах 21 год. Это был прирожденный лидер с отменными организаторскими способностями, обостренным чувством справедливости и патриотизма — он и возглавил НФТ. Я был одним из главных советников Сангака, а позднее — у министра внутренних дел Таджикистана. Мы снабжали НФТ оружием и боеприпасами, пользуясь специальными методами партизанской войны, помогали объединять всех, кто был против „вовчиков“ (ваххабитов — Авт.), и обучали их воевать. По сути дела, партизанское движение в Таджикистане организовывалось силами спецназа ГРУ» [14].

Вокруг НФТ стали собирать любые группировки и кланы — лишь бы они были противниками ваххабитов. Эти меры, хоть и не сразу, начали приносить плоды. 16 ноября в Худжанде удалось провести «примирительную» сессию Верховного Совета Таджикистана. Она официально приняла отставку Набиева и избрала председателем Верховного Совета Эммомали Рахмонова. Обратилась к Узбекистану, России, Казахстану и Киргизии с просьбами ввести в Таджикистан миротворческие силы. Вновь созданное правительство принялось перетягивать на свою сторону полевых командиров, раздавая им высокие должности.

10 декабря 1992 г. правительственные силы заняли Душанбе. Все активисты оппозиционных партий и движений в подконтрольной зоне были арестованы. Хотя «перестроечная» Демократическая партия объединилась с ваххабитами из Исламской партии возрождения, с националистами из движений «Растохез» и «Лали бадахшон», они составили «Объединенную таджикскую оппозицию», удерживали часть районов и городов. Поддержка им шла из Афганистана. Но на пути стояли наши пограничники — так и оставшиеся на своих заставах, на старой границе СССР. Она была уже не «своя». Но ее продолжали охранять бдительно и стойко. Понимали — для врагов это рубеж на пути к России. Афганские банды и таджикская оппозиция постоянно обстреливали заставы и наряды, нападали на них, силясь открыть свободное сообщение между собой.

Самый серьезный бой разыгрался 13 июля 1993 г. Батальон афганских моджахедов с минометами, пулеметами, гранатометами, переносными ракетными установками атаковал 12-ю заставу Московского погранотряда. На ней находилось 48 человек, принявших неравный бой. Заставу подожгли, воинов становилось все меньше, кончались боеприпасы, но оставшиеся бойцы сумели прорвать окружение. На помощь подоспели резервная группа погранотряда и армейские подразделения 201-й мотострелковой дивизии. Контратаковали и отбили заставу. В ходе боя отдали жизни 22 пограничника и 3 мотострелка. Но расчистить дорогу в Таджикистан моджахеды так и не смогли.

Впрочем, русские военные погибали не только в боях. Местные бандиты и милиция (в то время из таких же бандитов) вели охоту на отпускников и отслуживших срок контрактников, возвращавшихся домой с большими деньгами. За воротами части их встречали очень дружелюбные старички, угощали вином… с «дурью», и люди исчезали. Известен случай, как военные, выследив путь пропавших товарищей, успели спасти их, подведя танки к милицейскому отделению. Но свое дело солдаты и офицеры делали. Правительственные силы постепенно теснили оппозицию, загнав ее в горы.

С 1994 г. начались попытки переговоров под эгидой ООН. Они тянулись долго, но и сама оппозиция была разнородной — демократы, исламисты, ваххабиты. Она стала делиться, раскалываться. Лишь в 1997 г., на девятом раунде переговоров, договорились о мире. Оппозиция получила амнистию, ее руководителям предоставили места в правительстве, парламенте, административные и хозяйственные должности, 4,5 тыс. бойцов влили в таджикскую армию. Мелкие отряды непримиримых продолжали скрываться в горах, пробовали прорваться в соседние республики, разжечь смуту в Узбекистане, Киргизии. Но не дали, их били и постепенно свели на нет…

Если же свести все эти события вместе, то видно — разрушение СССР сопровождалось масштабной гражданской войной. Которую из истории как бы «вычеркнули» — да и средства массовой информации, мировая «общественность» «не заметили». Свели к ряду отдельных конфликтов, вроде бы на местной почве. Хотя основная-то причина была одна: падение прежней великой державы. Да, эта война носила очаговый характер, расплескалась по многим фронтам, но охватила огромные территории, и жертв унесла очень много. В Приднестровье около 1100 погибших, 4,5 тыс. раненых. В Южной Осетии, по разным оценкам, от 1 до 3 тыс. убитых, от 2 до 7 тыс. раненых. В Абхазии — около 9 тыс. погибших. В Карабахе — 18–19 тыс. убитых и раненых. В осетино-ингушском конфликте — около 900 погибших и столько же раненых. Число жертв в грузинских и азербайджанских внутренних усобицах остается неведомым. А в Таджикистане, по весьма приблизительным оценкам, количество убитых только в 1992–1993 гг. составило около 60 тыс. Хотя их, очевидно, было гораздо больше. Никто не считал многочисленных пропавших без вести. Все хозяйство было разрушено, из республики хлынули потоки беженцев. Массы таджикских мигрантов появились в России, брались за любую черную работу. Или пополняли ряды бомжей, спивались, умирали безвестными — и их тоже никто не считал.