Золото для вороны - Селена Микешина

мимолетные мысли и витиеватые обороты не спасут меня от роковой встречи.

Я должен это сделать.

Как только я переступил порог, запах дорогого алкоголя и огня неспешно окутали сознание. Полумрак в комнате разгонял лишь свет в камине, но, несмотря на тепло пламени, меня все равно знобило. Не от температуры. От голубых глаз, в которых плескалось ледяное золото.

Фаин н'Одеррит вальяжно развалился на старом кожаном кресле, грея и покачивая в руке снифтер. Вишневые волосы приобрели рыжевато-красный оттенок, а точеные черты лица стали еще резче. Особенно горбинка на носу и острая линия скул, что так явно контрастировала с изящными губами. Глаза лорда лениво гуляли по комнате, пока не наткнулись на меня – его гостя. Легкая ухмылка отдалась тенью на лице, но оно, по своему обыкновению, осталось холодным.

– Добрый вечер, Маин. Не составишь мне компанию? – мужчина небрежно махнул пальцами в сторону кофейного столика, указывая на бутылку домашнего коньяка семьи н'Одеррит.

Но я лишь крепче сжал челюсти.

Непринужденная поза и ленивые, гордые движения заставляли чувствовать себя жертвой в лапах у более сильного хищника. И если раньше меня это восхищало, отзываясь уважением к Фаину, то сейчас нервировало. Выбешивало. Словно гадкая субстанция под названием "страх" облепила все мое тело, отдаваясь неприятной влажностью в ладонях и зудом между лопаток.

– Добрый вечер, лорд н'Одеррит, – коротко кивнул я, не двинувшись с места. – Благодарю за предложение, но вынужден отказаться.

– Зачем же столько формальностей, Маин? – выдохнул он с ноткой лживого разочарования. – Неужели нельзя расслабиться и выпить в компании старого друга?

– Мы были друзьями 130 лет назад, – я с трудом сделал шаг и прошел к креслу у противоположной стороны стола.

– Уже прошло 130 лет? – удивился отец Элис. – Я сильно постарел? – ответом на его вопрос стала легкая усмешка.

– Ни разу, лорд н'Одеррит. Вы не стареете.

– Да брось, – он откинулся на спинку кресла, поднимая вверх бокал коньяка. – У меня просто есть хорошее лекарство. А вот ты, друг мой, постарел. Я бы даже сказал: "покрылся пылью".

Взгляд вмиг стал тяжелым. Практически невыносимым грузом упал на плечи, придавив к креслу. Я сглотнул, кое-как сдержав эмоции на лице, но не думаю, что от него это укрылось.

– Удивительно, что ты до сих пор ухаживаешь за одной девушкой, не в силах сделать следующий шаг, и спокойно уступаешь ее другому мужчине, которого знаешь лишь несколько дней.

Тяжесть в душе нарастала, а слова больно кольнули в самое сердце.

Фаин всегда знал, куда нужно бить. Порой, одной его ауры и леденящего взгляда хватало, чтобы многие падали на колени. Слова же оказывали убивающий эффект, словно он видел абонента насквозь. Боюсь представить, на что он способен в реальной схватке.

– Не вам мне это говорить, – проглотив боль, что ревностью отзывалась на слова о драконе, я стойко выдержал удар. Ради Элис. Это все ради Элис. – Почему вы не позволили врачам помочь Арис? Она все же ваша жена.

В скучающих глазах на миг зажглось озорство. Будто ему принес удовольствие неожиданный удар с моей стороны. Как будто он даже не думал о том, что я посмею возразить ему.

– Не беспокойся, Маин. Она же никогда не нравилась тебе, – медленно сделав глоток коньяка, ответил лорд, словно речь шла о надоедливой, дворовой собачонке.

– Что с Арис? – чувствуя подвох всем своим нутром, спросил я с нажимом. Тяжелое чувство угрозы камнем тянуло на дно, предвосхищая неладное.

– Ничего страшного, – отмахнулся Фаин, не глядя на меня. Сосредоточив все свое внимание на темном алкоголе, обволакивающем изнутри стеклянные стенки.

– ЧТО С НЕЙ?! ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С АРИС?! – тревога усилилась настолько, что я не смог сдержать эмоции. Вскочил с места, уперев руки на стол и случайно задев бокал рукой. Тот со звоном крутанулся, но не упал, чем привлек внимание хозяина.

Лорд лишь усмехнулся, холодно посмотрев мне в глаза.

– Она в коме и не проснется, – я задержал дыхание, не веря его словам, но Фаин продолжил: – Умрет где-то через день-два. Если хватит сил, то, может быть, протянет неделю. Арис хоть и оказалась сильнее Ниэсиль, но всему рано или поздно приходит конец, – с хищной и в какой-то степени горькой улыбкой проговорил он, вновь вкушая коньяк.

Брови сдвинулись в ярости, а напряженное тело уже готово было снести проклятый стол, дабы голыми руками задушить этого ублюдка.

Это лишь шутка для него?! Фея умирает, а ему весело?! СМЕШНО ТЕБЕ, СУКИН ТЫ СЫН?!

– ДА ЧТОБ ТЫ СТАЛ НЕЧИСТЬЮ ХАОСА, ФАИН Н'ОДЕРРИТ!!! – вырвался рев из моего рта.

За красной пеленой гнева я видел только свои руки со вздувшимися от злости венами, что обхватывали чересчур расслабленное горло гада. Противного. Мерзкого, словно тысячи ядовитых змей. И никакая красота не могла спасти его от незавидной участи.

Но… ничего не произошло…

Ни одна жилка не пульсировала под теплой кожей, выдавая волнения. Ни капли холодного пота не стекало на мои влажные ладони. Даже снифтер, и тот не покачнулся.

Словно не было нападения вовсе…

Будто я зря сотрясаю воздух… Зря кидаюсь с кулаками на скалу, что в тысячи раз больше меня.

Тихое потрескивание огня в камине бликами отражалось в спокойных голубых глазах. Холодных и беспристрастных. Что сияют золотом, но не могут согреть никого своим ярким блеском.

Лорд по прежнему улыбался, но ни один мускул на каменном лице не изменил своего положения от моего выпада. Опасность? Нет. Он даже малейшей угрозы во мне не видел. Я лишь пустой звук. Не ровня ему.

Осознание данного факта отрезвило и вместе с тем напугало до ужаса. Липкий страх потом прошелся по спине, заставляя сначала сгореть на месте, а после замерзнуть от влаги, неприятно стекающей по позвоночнику. Страх. Животный страх обуял тело, сковывая.

А Фаин… Фаин засмеялся, подняв голову кверху. Я чувствовал, как от смеха вибрирует ненавистное мне горло под пальцами, что я никак не мог сжать. Тело не слушалось меня, замерев истуканом. Но фей резко замолчал, тут же посмотрев на меня леденящим кровь взглядом. Не в глаза – в душу.

– Арис была прекрасной женой, доброй госпожой и заботливой матерью для не своего ребенка, – начал мужчина, медленно стирая со своего лица улыбку. – Каждый, кто знал ее в особняке, сейчас скорбит, обращаясь в серое подобие жизни. Но даже так, она заслужила спокойную смерть, а не бесконечные муки от язв, что не пройдут. Может я и не любил ее, но уважал и ценил. И это моя ей благодарность за все, что она сделала.

– Да что ты несешь?! – сквозь зубы прошипел я, пытаясь крепче сжать тиски на его шее. – Благодарность?! СМЕРТЬ – ТВОЯ БЛАГОДАРНОСТЬ?! ТЫ ДАЖЕ НЕ ПОЗВОЛИЛ ВРАЧАМ ЕЙ ПОМОЧЬ, И ЕЩЕ СТРОИШЬ ИЗ СЕБЯ БЛАГОРОДНОГО?! СДОХНИ-СДОХНИ-СДОХНИ!!! – крикнул я, с усилием сжимая пальцы. Все тело трясло от напряжения,