Обратный отсчет: Проект "Геката" - Токацин

левом борту, выехал на полосу и двинулся к втянутому «рукаву» пассажирского трапа. На табло уже горел его номер — корабль отправлялся к Земле через полтора часа, последним вечерним рейсом. Барк, который при столкновении пострадал меньше, улетел час назад.

«Что тут было такого, что без меня не обошлось бы?» — думал Гедимин, дожидаясь ремонтников у ограждения и с тоской вспоминая разделительный агрегат в лаборатории. Амос, вызвавшийся отделить ирренций от плутония, конечно, помнил, как это делается, ещё со времён Хольгера и их совместной работы, — но Гедимину всё равно было неспокойно. «Ничего, не взорвётся,» — думал он, жалея, что нельзя прямо сейчас связаться с Амосом и узнать, что с ирренцием. «В крайнем случае, часть перемешается с плутонием. В следующий раз отделю.»

— Сегодня идём есть? — осторожно спросил его один из ремонтников. Гедимин кивнул. «А, куда теперь торопиться…»

Дэвид, покосившись на сарматов, жестом отправил их за угловой стол и повернул к свету треугольный плакат. На каждой его грани было напечатано: «Каждому, кто рад выздоровлению Ярика Галя, Даллен и Торнтон оплатят стопку водки!» Гедимин, прочитав это, невольно ухмыльнулся. Дэвид поднял на него взгляд и потянулся за стопками.

— Не надо, — отказался сармат. — Ярик здоров? Грабителей нашли?

Дэвид кивнул, наполняя стопки, будто не слышал отказа.

— Галь вчера приходил. Возвращается в мастерскую. Ему тогда крепко заехали… Этих идиотов выслали на Землю. У нас тут негде сидеть долгий срок. Бери, теск. Это спирт и вода. А это твоей бригаде.

«Спирт и вода,» — повторил про себя Гедимин, выливая прозрачную жидкость в рот. «Разбавленная жжёнка.» В этот раз внутренности не скрутило спазмом — видимо, раствор спирта больше походил на сарматскую пищу, чем на человеческую.

— И вот мы, считай, в отсеке управления, — донёсся от дальней стены громкий знакомый голос, и Гедимин, вздрогнув, развернулся на звук. — И тут выходит этот теск. Десять футов роста, броня, как у крейсера, за плечами две турели…

Джон Винстон в потрёпанном пятнистом комбинезоне сидел за дальним столом, окружённый слушателями. Рядом с ним на столе валялась шляпа с подогнутыми полями, и стояла почти полная бутыль с единственной кружкой. Один из слушавших плеснул в ёмкость и подвинул её Винстону. Тот допил, ударил кружкой о стол и продолжил:

— Я послал ребят кружным путём, а сам остался. Кто-то должен был задержать его, верно? А у меня с собой только стальной штырь — отломал от переборки…

Гедимин повернулся к Дэвиду.

— Опять с крейсером?

Бармен равнодушно посмотрел на бывшего повстанца и кивнул.

— Шестой аукцион. С каждым разом история обрастает подробностями… Это у тебя было две турели?

Гедимин поморщился.

— Мне в ту войну вообще оружия не выдали. И что, много покупателей?

Дэвид молча обвёл широким жестом два стола рядом с Винстоном. Люди, сидевшие там, слушали, изредка перешёптываясь, и откровенно ухмылялись.

— Он тут уже неделю. Ни одной заявки. Ну шестой же раз! Должны же исчерпаться залежи дураков с деньгами⁈

Он говорил тихо, но Винстон услышал его и вскинул голову, отставив полупустую кружку.

— Мой корабль, Дэйви, — лучший корабль в этой галактике! Кто ж виноват, что в этой дыре не осталось нормальных пилотов⁈

Дэвид презрительно фыркнул и повернулся к Гедимину.

— Вот через неделю он и расскажет Фостеру, какие пилоты нужны его кораблю. Надеюсь, не в моём баре.

Сармат сел на свободное место, прибрал свёртки с едой, отложенные для операторов на базе, и минуту спустя обнаружил, что чертит схему реактора на подвернувшемся бумажном чеке. Реактор был всё тот же, «борное кольцо», как обозначил его про себя Гедимин; активная зона не изменилась, но по краям добавились конструкции, перенаправляющие излучение к центру. Ставить дополнительные роторы сармат не хотел, но и тратить омикрон-кванты на заражение корпуса реактора казалось ему глупым.

Ещё несколько секунд он добавлял к схеме подробности, потом, спохватившись, небрежно смял листок и убрал под скафандр. «Пойду в информаторий,» — жестами просигналил он ремонтникам и направился к двери. «Да, пора куда-нибудь уйти,» — думал он. «Пока к чертежу не прочитал ещё и лекцию. Хорошо, Кенен этого не видел…»

До информатория он не дошёл — на повороте перед лестницей кто-то некрупный заступил ему путь. Сармат приостановился, намереваясь обойти неуклюжую «макаку», но та снова шагнула ему наперерез.

— Уйди, — сказал Гедимин, нехотя остановившись. Человек поднял голову, сдвигая на затылок широкополую шляпу и глядя на сармата со знакомой ухмылкой.

— Давай с дороги, теск. Пара минут — и пойдёшь, куда тебе там надо.

— Ну? — Гедимин настороженно сощурился на бывшего повстанца. Тот был вооружён — с одноручным бластером в кобуре — но к оружию не прикасался и смотрел на сармата без злости, скорее растерянно.

— Верни, — громко прошептал он, глядя сармату в глаза. Тот мигнул.

— Чего?

— Верни, — повторил человек. — У тебя, больше не у кого. Вы расстреляли «Немезиду». Капитан сдох, корабль взорвался, только ты живой. Значит, у тебя. Отдай.

— Что отдать? — спросил сармат, с недоумением глядя сверху вниз. — Я ничего у тебя не брал.

— Удачу, теск, — Винстон невесело усмехнулся. — Удачу. С того дня, как вы взорвали мой корабль…

Он на мгновение стиснул зубы; в глазах блеснула жидкость.

— Да, с того дня у меня не осталось ни капли. Но куда-то она должна была уйти? Ты же вроде физик? Ничто не исчезает, ничто не возникает… Верни мне её, теск. Она у тебя.

Гедимин озадаченно мигнул.

— Ничего не понимаю.

«Вот эта мартышка пропила мозги,» — думал он, брезгливо глядя на человека, но подтверждения своей догадке не находил — взгляд у Винстона был ясный, трезвый, спокойный, разве что немного грустный.

— Не хочешь? — усмехнулся он. — Никто не захотел бы. Этот твой крейсер… Думаешь, я его тебе не отдал бы? Цену спустил до трёх тысяч, и