Отчим моей подруги - Милана Стоун

В глазах Леры нездоровый блеск, от которого мурашки по телу. Запах алкоголя и сигарет. Только сейчас замечаю, насколько сильно исхудало ее лицо и даже тонна косметики не помогала придать здоровый вид. Не часто ее можно было такой увидеть, а когда такое и происходило, то случалась беда.

— Ты сука! — кричит она на всю площадку, а у меня уши закладывает. — Влезла в нашу семью. Это же из-за тебя он подал на развод, да? Это из-за тебя мать ревет второй день!

На секунду ощущаю радость от такой новости о разводе, но только до того момента, пока она не впивается своими острыми ногтями мне в шею.

— Ты больная? Не ты ли хотела избавиться от него? — ярость набирает обороты, и меня уже не пугает ее неадекватный свирепый взгляд. — Только послушай, что ты несёшь! У тебя все дома вообще?

Со всей мощи, на которую была способна, отталкиваю ее от себя, наконец, вздыхаю полной грудью.

— Передумала! Все изменилось! Влюбилась! — не верю ей, вот ни на капли. Ее просто взбесило, что мы вместе, и она его не получила в свои загребущие руки. — И когда я догадалась, что вы трахаетесь, тогда и сдала его, и знаешь, поделом.

Это я сука после этого? Как можно любить человека и посадить его в тюрьму намеренно?! Это должна быть либо сумасшедшая любовь, либо задетое эго.

— Ты и влюбилась? — иронично спрашиваю. — Не смеши!

Ситуация накалена до предела. Сейчас рванет. Обеих трясёт. Обе на грани срыва. Готовые разорвать друг друга в клочья. Когда-то лучшие подруги, сейчас чужие, ненавидящие люди.

— Думаешь, что, родив ему выбледка, можешь отобрать Руса у меня?!

Фраза железной каргой по башке. И я делаю то, что должна, как мне кажется. Замахиваюсь и даю тяжелую пощечину. Наблюдая за тем, как откидывается ее голова, и краснеет место под глазом. Как глаза загораются, а шокированное лицо скалится.

Все происходит так быстро, что мозг не успевает сообразить, в какой именно момент она подлетает. Берет за лицо и ударяет затылком о бетонную стену. Я это понимаю, только когда медленно скольжу вниз. Звуки пропали, и я вижу испуганное лицо Леры, слежу за тем, как она разворачивается и убегает.

Хочется отключиться. Но я стараюсь встать, и, когда мне это удаётся со второй попытки, я вваливаюсь в квартиру. Случайно снося все принадлежности с тумбочки, срывая верхнюю одежду с вешалок.

Целенаправленно иду к дочери, помня, что оставила телефон в той комнате. Но что-то происходит, и я спотыкаюсь и падаю на пол. И мое сознание захватывает темнота.

Пробуждение было не из самых приятных. Чертовски сильно болела голова. Как с похмелья, только в десять раз хуже. И сильно пить хотелось.

Разлепив глаза первое, что я смогла разглядеть, это недовольное лицо Хайдарова и тяжелый взгляд, направленный прямо на меня.

Ну что опять не так, я не пойму? Вот где я так согрешила?

— Тебе голова для чего? Побрякушки носить? Или думать?! — орет на меня бешеным зверем.

По взгляду понимаю, убить меня хочет. Скрипит зубами, жилки на лице туда-сюда ходят, но сдерживается. Ещё бы. Вижу, что ещё что-то скать хочет, не очень приятное. Но тактично держит дерьмо все в себе.

Резко поднимается с места и выходит из палаты, с психом хлопнув дверью.

Вот же старый хрен! Опять свои права качает. Не долго, однако, он был мил со мной. Вот и вернулся обратно тиран. Я-то действительно надеялась на его изменения. Хотя бы желание разговаривать, а не отчитывать меня, как маленькую девочку.

Я что, в больнице? И воспоминания льются потоком в гудящую голову. Ох, значит меня нашел Хайдаров в отключке?

Лера, сука драная, убежала! Оставив меня в таком состоянии. Мы с ней и раньше в порыве ссор дрались несколько раз, помнится, даже из-за Славки, но никогда это не доходило до такого. Никогда не было столько ненависти к друг другу.

Руслан быстро возвращается с бутылкой воды в руках, ничего не говоря, подходит и помогает сесть. Бутыль в руки не даёт и подносит ко рту сам. А я жадно пью, наблюдаю за его выражением лица, что по началу непроницаемо.

Внезапно что-то словно пробегает между нами и все меняется. Он убирает бутылку от моих губ и приближает своё замученное лицо к моему. Дышит тяжело, смотрит с болью. Впервые так пронзительно. А я вздохнуть боюсь, чтобы не спугнуть своего зверя.

— Дома тебя под замок запру, — шепотом, касаясь горячими губами щеки. — Напугала, сука, до ужаса, — руками за талию обнимает и быстро так к себе на колени устраивает. — Я, когда увидел тебя на полу, чуть сам не свалился рядом.

Сжимает сильно в руках своих, не давая свободно дышать, с каждой секундой все крепче. До покалывания кожи.

— Хуй знает, что бы со мной было, если бы с тобой что-то случилось. Сдох, сука, — очень тихо. — Мелкая мояяя. Родная. Любимая, — не смотрит, глаза закрывая, мелкими поцелуями лицо осыпает. А сердце мое начинает щемить от чувств.

От этих слов воздуха в легких не остаётся, одни лишь эмоции внутри. Вот умеет зараза душу вывернуть. Ведь совсем недавно орал, а тут такая нежность.

Тело начинает оживать, стоило ему просунуть руку под одежду. Трепетно поглаживает, не делая резких движений. Медленно ведёт пальцами от живота к груди и обратно. Не пошло и собственнически как обычно, а любовно.

— Где Нина? — осипшим голосом спрашиваю, обрывая нашу идиллию.

Черт, вот только сейчас о ней вспомнила. Плохая, плохая мать. Сердце от страха сжимается.

Руслан отстраняется и смотрит с еле заметным испугом. Он же не оставил ее дома одну?! Не мог!

— Ира с ней сейчас, — говорит медленно, прищуривая глаза.

Какого, блять, хрена? Что он несёт, мать твою? Я шокирована и буквально спрыгиваю с его ног.

Меня немного шатает в сторону, и он тянет руки, чтобы придержать, которые я сразу отбиваю. Смотрит хмуро на данное действие.

— В каком смысле, с Ирой?! — громко, истеричным тоном.

Я хочу его придушить! Как он мог! Оставить моего ребёнка. И какого, спрашивается, хрена они были вместе? Вот как он время своё проводит, не пришёл на обед, а был с ней. Чем они могли таким заниматься?

— Давай без истерик. Мы были с ней, когда ей позвонила Лера, и мы сразу сорвались, — говорит это так спокойно, отмахиваясь от меня, как от ненормальной. Ублюдок. — Я попросил ее посидеть с Ниной.

Попросил он. Скот. Самоуверенный болван. Меня трясёт от злобы, от ярой ревности и я хочу размазать эту его спокойную рожу об этот кафель на полу. В голове не укладывается, что он оставил ее. Не взял с собой!

— И ты не побоялся оставить ее с ней?! Ее дочь напала на меня! И ты оставил моего ребёнка! А если Лера заявится?! — сыплю вопросами, а в глазах уже собрались слёзы. — Боооже, Руслан… нужно ехать.