Суд жестокий и прекрасный - Стейша Старк

он мог успокоить меня, если я сойду с ума на полпути.

Голос Лориана звучал в моей голове.

Каждый раз, когда я думаю, что ты вот-вот перестанешь быть испуганной маленькой мышкой и действительно покажешься женщиной, которой я тебя считаю, ты доказываешь, что я ошибаюсь. Что ж, милая, у нас нет времени на твою неуверенность в себе.

Я ненавидела то, что позволила холодному наемнику проникнуть в мою голову. Но он был прав. У нас не было времени на мою неуверенность в себе.

Сделав глубокий вдох, я заставила себя думать о чем угодно, кроме крошечного пространства под нами.

Асиния. Подумай об Асинии.

Это помогло. Если бы она могла страдать в королевской темнице, я могла бы сделать это.

Я начала отсчитывать секунды, спускаясь по лестнице. Мурашки страха пробежали от задней части шеи вниз по позвоночнику. Мои глаза встретились с глазами Тибриса, и он ободряюще улыбнулся мне.

Почему я не могла бояться ничего другого, кроме тесноты?

Я добралась до подножия лестницы, отодвигаясь в сторону, чтобы Тибрис тоже мог спуститься. Мое сердце пропустило следующий удар, пока не забилось достаточно быстро, как будто я бежала, спасая свою жизнь.

Опустившись на колени, я заглянула в туннель. Ноги Амери были едва видны во мраке, но тот факт, что я могла их видеть, означал, что туннель не мог быть таким длинным, как я представляла.

Тибрис приземлился позади меня.

— Мы не обязаны этого делать.

— Не нянчись со мной.

Если я собиралась стать человеком, способным вызволить Асинию из королевской темницы, я больше не могла позволить себе слабостей. Мне нужно было победить свои страхи. Нужно было закалиться к таким вещам.

Тибрис замолчал.

Я вздохнула.

— Я… пришла к пониманию, что в подобных ситуациях я лучше реагирую на нетерпение и намек на то, что я трусиха, чем на мягкие слова и поощрение.

— Ну, это не совсем здорово, но если это то, что тебе нужно…

Снова тишина. Тибрис прочистил горло, очевидно, подыскивая оскорбление.

Я не думала, что у меня хватит духу смеяться в такой момент, но из меня вырвался смешок. Даже когда моего брата попросили относиться ко мне с презрением, он не смог этого сделать.

— Мы теряем их из виду, — сказал он наконец, и я снова рассмеялась.

Если бы это было все, что было у Тибриса, я бы воспользовалась этим.

Земляной пол был шершавым под моими руками и коленями. Стены вокруг меня были так близко, что я несколько раз задела их головой. Мой пульс ускорился. Сколько точно времени потребовалось бы, чтобы здесь все стихло, если бы выход был заблокирован?

— Ты отлично справляешься, Прис. Ах, я имею в виду, двигайся быстрее, слабачка.

Его голос стал несчастным на последнем слове, и я неловко потянулась назад, сжимая его руку.

— Все в порядке. Ты не должен быть груб со мной. Достаточно того, что ты здесь.

Кроме того, я подозревала, что всего лишь реагировала на насмешки некоего грубоватого, бесконечно забавляющегося наемника. И это было просто удручающе.

— Я всегда буду с тобой, — сказал Тибрис.

Потому что мы были всем, что было друг у друга. Из-за меня. Иногда горе и вина разрастались внутри меня, пока я едва могла дышать.

— Мы здесь.

Голос Амери эхом разнесся по туннелю.

Отозвался эхом, потому что туннель оказался длиннее, чем я думала. Я вздрогнула, и на ужасный момент желчь обожгла мое горло.

Нет. Я могла бы это сделать. Это было ничем по сравнению с тем, через что сейчас проходила Асиния. Я продолжала ползти, пытаясь не обращать внимания на ощущение грязи под моими руками и коленями.

В конце концов, туннель открылся в небольшую впадину, вырубленную в земле. Мы все еще были под землей, но могли стоять, если бы согнулись почти пополам. Пожилая женщина сидела на шатком ящике у одной из стен. Из пустоты отходило несколько туннелей, а в углу еще одна лестница вела наверх, вероятно, в другой магазин или чей-то дом. Это был наш лучший путь к отступлению, если туннель обрушится.

Ланос прислонился к одной из этих лестниц и кивнул мне. Я повернулась и изучающе посмотрела на старуху. Она была слепой, ее губы были потрескавшимися и сухими, а одежда грязной и рваной. Ярость захлестнула меня из-за ее состояния.

Амери откашлялась, и я взглянула на нее. Она напряглась от того, что увидела на моем лице.

— Мы пытались, — вот и все, что она сказала.

Я присела на корточки перед женщиной.

— Меня зовут Приска, — тихо сказала я.

— Привет, Приска.

Голос женщины был мягким, почти детским. Она улыбнулась, и, несмотря на ее сломанные зубы, это была милая улыбка.

— Меня зовут Ивен.

— Привет, Ивен.

— Вы пришли узнать о прошлом.

— Да. Если ты не возражаешь, расскажи мне.

Она подняла руки, и я застыла, когда она провела ими по моему лицу.

— Ты красивая женщина.

Она улыбнулась, и это было еще печальнее.

— Знаешь, это ничуть не облегчит твою жизнь.

Я улыбнулась в ответ, стараясь говорить мягко.

— Я думала, ты видишь прошлое, а не будущее.

— Не нужно быть провидцем, чтобы знать, что жизнь не добра ни к одной женщине, даже к тем, кто одарен красотой.

— С этим не поспоришь, — сказала Амери.

Мои губы дрогнули. Мы обменялись взглядами, и впервые я почувствовала, как она немного оттаяла по отношению ко мне.

— Ты расскажешь мне о короле? И гибридах? — спросила я, но Ивен уже отворачивалась, наклонив голову, как будто она к кому-то прислушивалась.

— Я сказала тебе не разговаривать со мной, пока я разговариваю с другими.

Амери вздохнула, но жестом велела мне подождать. В конце концов, Ивен повернулась ко мне.

— Король. Король, король, король.

Она захихикала, и звук, казалось, разорвал воздух.

— Садись.