Подземелья Лондона - Джеймс Блэйлок

— Способен ли он на убийство?

— О да. Возможно, что он неспособен не убивать. Этот человек глубоко порочен.

— Вы назовете мне его имя?

— Назову, хотя он ни в чем не признается, если вы надавите на него. Он управляет частной лечебницей на Уимпол-стрит. Называет себя доктором, хотя не является таковым. Он хирург с поддельным дипломом — возможно, даже с несколькими, хотя со скальпелем обращается весьма искусно. Имя его Бенсон Пиви.

Мисс Бракен шагала по Фингал-стрит вниз, в самое логово ветра, цепко придерживая шляпку. Она вспоминала Ямайку с ее теплыми бризами, где в любое время — по ночам, весной ли, зимой — не нужно ничего теплее тонкого одеяла, и, проклиная свое невезение, перебирала свои приобретения и потери, случившиеся чуть больше чем за сутки. Гилберт Фробишер был хорошим стариканом и относился к ней по-доброму. Ни один мужчина не поступал так прежде — разве что мальчуган, с которым она играла много лет назад, в лучшие времена. Но мальчик умер от желтой лихорадки, когда ему было семь, оставив ее без друзей. Сейчас она снова осталась без друзей, да еще в этом холодном климате.

— Тебя выбросили на помойку, — решительно заявила она сама себе. — Пока не знаешь наверняка, не знаешь вовсе ничего, и только дурак думает иначе, — она утерла слезу, хотя ее мог выбить и ветер.

Она осознала, что Ларс Хоупфул больше не ковыляет за нею, оглянулась и увидела, что тот разговаривает с кучером двуколки, запряженной тощей клячей, которой побрезговали на живодерне. Богатой она больше не была, но в кошельке оставались деньги, и будь она проклята, если поедет в роскошный отель вроде «Мидленд-Гранд», сидя в курятнике на колесах, запряженном мешком костей. Сунув пальцы в рот, она свистнула Хоупфулу, и тот ответил взглядом как раз тогда, когда другой кучер осадил коляску на мостовой рядом с нею. Дверца распахнулась — и на тротуар шагнул мистер Смайти.

— Могу ли услужить вам, мэм? — спросил он с непринужденным поклоном. — Признаюсь, отбыл рано утром позаботиться о кое-каком бизнесе, но вот вернулся, чтобы обеспечить вашу безопасность. Не понравились мне глаза того толстяка, что вывалил на вас ложные обвинения прошлым вечером, и не верю я, что вам следует путешествовать по городу одной, когда такой негодяй где-то поблизости.

— Благодарю вас, сэр, — ответила мисс Бракен, в мгновение ока растеряв остатки горя. — Этот северный ветер забирается под любую одежду. Эй! Парень! — рявкнула она на Хоупфула, который призывно махал ей, загружая ее чемодан на запятки экипажа.

Мистер Смайти сбегал туда, где Хоупфул поднимал портманто[31] мисс Бракен, плечом оттолкнул Хоупфула с дороги, перекинулся словом с кучером и дал тому монетку. Кучер сдвинул шапку набекрень, опустил чемодан и тронулся в путь. Смайти вернулся, ведя за собой Хоупфула с двумя чемоданами, и очень скоро мисс Бракен уже сидела рядом с мистером Смайти в катившей по Фаррингтон-стрит элегантной коляске, которой управлял долговязый малый в красном котелке. На секунду она поразилась, как круто и мгновенно может измениться судьба.

Открыв сумку и заслоняя ее собой, она заглянула внутрь, чтобы увидеть свой приз — шкатулку слоновой кости, взятую из кармана дорожной сумки Табби Фробишера в то самое время, когда он сидел внизу и пачкал физиономию салом жареного бекона. Золото сияло тонкой полировкой, и ей хотелось посмотреть на лежавшие там же бриллианты, но осторожность удержала. Гилберт не поскупился бы на них для нее. Она была в этом уверена.

Мисс Бракен закрыла сумку и улыбнулась мистеру Смайти, который оглядел ее с головы до ног и уточнил:

— Так вы остались без поддержки? Ни друзей, ни семьи во всей Англии — так, кажется, вы сказали?

— Это очень близко к правде, сэр, хотя я верю, что могу рассчитывать на вас, с тех пор как вы оказались так добры, что предложили мне дружбу прошлым вечером. У меня было намерение остановиться в «Мидленд-Гранд» на Сент-Панкрасе. Мне говорили, что стены там украшены золотым листом и что там потрясающий гидравлический лифт. Я собираюсь дожидаться мистера Фробишера там, в номере с видом на вокзал, наблюдая, как прибывают и отбывают поезда.

Мистер Смайти молчал, лицо его было мрачным; он смотрел в окно на оживленное утреннее движение. Мгновение спустя он покачал головой и ответил:

— Вам придется ждать изрядное время, мэм. Тело мистера Фробишера обнаружено под землей этим утром вместе с телом профессора Сент-Ива. Оба они изуродованы. Мне горестно сообщать вам об этом, потому что они были хорошими людьми, особенно мистер Фробишер, оставивший свой след в этом городе. О нем будут горевать.

Мисс Бракен едва поняла эти слова, а когда они дошли до ее разума, не сказала ничего — лишь начала всхлипывать. Смайти стал утешать ее, обхватив за плечи и притянув к себе.

— Полагаю, мне не следует ехать в отель, как я собиралась, — сказала она. — Слишком уж дорого, если я и вправду одинока и лишена надежды. Вы не возьметесь посоветовать мне маленькую гостиницу? Буду счастлива, если там будет чисто, а других требований у меня нет.

— Не возьмусь, — отрапортовал Смайти, когда кучер поехал по Флит-стрит. — Я не могу с легким сердцем позволить вам остаться одной в этом крайне опасном городе. Предлагаю вам свою защиту, мэм, если вы согласны принять ее.

— Н-ну… — сказала мисс Бракен, пристально оглядывая его… В общем-то, не уродлив — просто, может быть, чуть суров; подбородок отвис, глаз косит. В утреннем костюме и рубашке с рюшами он выглядел совсем джентльменом. Мисс Бракен уже была у него в долгу, и было бы неприлично отвергнуть его предложение.

— Я буду счастлива под вашей защитой, сэр. У меня была мысль при первой возможности вернуться на Ямайку, если меня не переубедят.

— Тогда я сделаю все возможное, чтобы переубедить вас.

Они свернули на Уайтфрайарз-стрит, а затем в переулок, тянувшийся сквозь квартал богатых домов, скрытых высокими стенами и железными воротами. Кучер подкатил к одному из самых богатых — многооконному особняку, где могли бы разместиться десять семей. Большинство окон были задернуты шторами — не слишком приветливый дом, как показалось мисс Бракен, хотя она не смогла бы сказать, чем вызвано это чувство.

— Что это за место? — спросила мисс Бракен, видя, как двое мужчины выходят из темных глубин каретного сарая. Один остановился, и она потрясенно узнала в нем мистера Хиллмана — или, по крайней мере, того, кто мог им быть, хотя и с перевязанной физиономией.

— Место моего проживания, — ответил мистер Смайти. — Элегантно, правда?

— Вы сказали мне, что вы торговый агент, — упрекнула мисс Бракен, — из Манчестера.

Хиллман вышел к въезду и отпер ворота, заглянув в окно экипажа с широкой ухмылкой, видной даже сквозь повязки. Двух зубов у него теперь не хватало. Мисс Бракен услышала, как он громко хохочет.