Месть водяному - Наталья Витальевна Меркулова

– Тётя Галя, добрая вы душа, всё у меня нормально, не переживайте, я сильно-то и не надрываюсь, у меня всё хозяйство состоит из двадцати курочек.

В их разговор вмешался ещё один человек, постучавшийся в дверь. Пришел ещё один наследник, но девушка его совершенно не знала, и разговаривать с ним было не о чем. Собравшись все вместе, они прошли положенную процедуру и разошлись. Когда Даша прощалась с бывшей соседкой, она шепнула ей на ушко, что ждёт их в гости и обязательно с дядей Гошей и попросила их не затягивать с визитом.

Девушка вернулась в кабинет риэлтора за рюкзаком и уже прощалась с женщиной, когда на пороге опять появился толстый дядька:

– Ладно, я согласен на сорок.

– Могу предложить вам только двадцать тысяч, – сказала Даша и достала из кармана четыре купюры по пять тысяч, – извините, но вы слишком долго думали. А с учётом того, что оно мне и не надо, то… – она развела руками.

– Э-э-эх, – сдался мужик, – забирай. Я на налогах уже больше потерял.

– Дебил, – тихо, себе под нос буркнула женщина, но Даша услышала её и почти незаметно кивнула.

К вечеру девушка возвращалась домой владелицей уже четырёх участков земли, но думала она вовсе не об этом. У неё из головы не выходила тётя Галя со своим мужем. Она вспоминала, как добрая соседка кормила их с Пашкой ещё горячими ватрушками, как уставший дядя Гоша сидел на лавочке и мастерил ребятишкам красивые деревянные свистульки. На душе было хорошо, тепло, спокойно. Девушка ехала в электричке, смотрела в окно и думала о том, что если соседи постесняются приехать к Даше, то она их непременно сама найдёт и обязательно вылечит.

– Ну, как всё прошло? – спросил леший, встретивший девушку на тропинке в лесочке.

– Благополучно, но не без приключений, – ответила та, – я вообще заметила, что мне всё даётся с большим трудом. Вечно какие-то препоны или приключения. Я какая-то неправильная ведьма, у меня же всё должно быть на блюдечке с голубой каёмочкой, а тут всё наоборот, – вздохнула Даша.

– Да ты с ёлки свалилась, что ли? – удивился хозяин леса. – Когда такое было? Всё всегда даётся с трудом. Ежели твоей бабке и давалось что-то легко, так она перед этим сто лет тому училась. Жизнь она такая штука, где-то и блюдечко появляется, а где-то и с молотом пробиваться приходится.

– Додо, а ты не помнишь такого Петьку, который возле бабы Маши жил?

– Плохиша, что ли? – домовой вылез из рюкзака, – Помню, отчего же не помнить-то. Редкостный гадёныш был, всё время маленьких обижал и всё исподтишка шкодил. Тебя, вон, по коленкам крапивой стегал.

– Вот и тётя Галя так мне говорила, а я его не помню совсем. Но это мне не помешало ему отомстить, – Даша хихикнула, вспомнив страдальческое лицо мужика, когда он подписывал документы, – он за свой дом сто тысяч просил, – сообщила девушка, – но я его достала и купила дом за двадцать тысяч.

– Что-то слишком хорошо у тебя с ним прошло, боюсь, что просто так он не сдастся, – заговорил домовой, – подозрительно легко тебе далась эта победа.

– Ну, я бы так не сказала, – с сомнением произнесла девушка, – он риэлтора – женщину, которая помогала документы оформлять, достал так, что та его уже бояться начала, а я просто сразу нащупала его больное место.

– Ну, спорить с тобой не стану, но на дом защиту поставлю.

– На мой или его? – спросила Даша.

– Здесь всё твое, – ответил Додо, – на всё и поставлю. А завтра с утреца начнём темницу строить, но не на дворе Плохиша, там дом ещё хороший, а на том дворе, где изба покосилась.

– Темницу? Зачем? – удивился леший.

– А затем, что права Дарья, не дело это, схроны с нечистью в сарае делать, нужно серьёзную темницу создавать, чтоб там их сторожить.

– Ты же, вроде как, противник был этого, – удивился леший.

– Ну, и потив… был, пока эта поганка зелёная снова пакостить не начала, – взвился домовой.

– Синяя, – поправила Даша.

– Что? – переспросил домовой.

– Поганка синяя.

– Да какая теперь разница, э-э-эх, – отмахнулся домовой, – темницу нужно строить, темницу, – начал возбуждённо доказывать Додо, – задницей чувствую, что-то приближается.

– Да и я это чувствую, – вздохнул леший, – но темницу строить возле своего дома, среди людей – не дело. Надо создавать её в таком потаённом месте, чтобы ни один лихой человек туда не забрёл, чтоб зверь там не рыскал, чтоб птица не залетала.

– Да где ж такое место в наше время сыщешь? – тяжело вздохнула девушка. – С нашими современными технологиями это невозможно.

– Ну, это у вас технологи, – усмехнулся лесной хозяин, – а у нас, в тайге, всё по-старому. Есть у меня такое местечко. Непролазная чаща, ни один черный лесоруб не пролезет.

– Так-то оно так, но за этой темницей нужен постоянный присмотр, – задумчиво сказал домовой, почесывая бороду.

– А я и буду присматривать, там дом мой неподалёку, всегда будет на виду.

Даша очень удивилась, ведь она даже не догадывалась, что у лешего может быть дом. Для неё хозяин леса был больше существом эфемерным, чем материальным. А у таких существ разве бывает дом?

– Ну, тогда опять неувязочка получается, – развела руками девушка, – темница будет находиться не рядом с моим домом, а с домом лешего. Всё равно возле жилища.

– Ты божий дар с яичницей-то не путай, – нахмурил брови домовой, – не в самом доме-то дело. Твой дом среди людей, а его среди тайги. Почувствуй, как говорится, разницу.

– Всё, почувствовала, и что дальше?

– А дальше завтра пойдём темницу строить.

– А как на счёт меня спросить? – возмутилась Даша. – Люди уже огороды чистят, а у меня огород стоит неубранный, картошка наполовину выкопана, мне завтра к Тане надо съездить и в город ещё, за кроваткой сгонять.

– Тьфу ты, – плюнул домовой, – ты только что из города, ты там не могла её купить?

– Могла, купить-то могла, а дальше