Темный источник - Дженнифер МакМахон

Я кивнула.

– Ну вот, я стоял у ограды и рассматривал эти буквы и цифры на бортике, когда в бассейне что-то громко плеснуло. Я даже подумал: неужели кто-то из гостей решил потихоньку искупаться? Я бросился к бассейну и увидел на воде расходящиеся круги. И пузыри…

– Может, это был ветер?

Отец посмотрел на меня блестящими от волнения глазами.

– Я видел руку, Джекс. Она тянулась из глубины к поверхности. Вот я и подумал, что в бассейне кто-то тонет!

– Может быть, это было отражение? Игра света?

В этой воде есть только то, что мы носим в себе.

Я прикрыла глаза, вспоминая ту ночь, когда я – еще совсем маленькой – оказалась возле бассейна ночью. Одна.

Нет, не одна…

В воде что-то было. Что-то или кто-то…

Я открыла глаза и тряхнула головой, чтобы отогнать воспоминание.

Если это было воспоминание.

– Ничего подобного. Я абсолютно в этом уверен! – сказал Тед. – В общем, я, недолго думая, прыгнул в воду – даже ботинки не снял. Прыгнул и поплыл туда, где я видел руку, но она уже исчезла. А потом я и сам каким-то образом оказался под водой. Кто-то схватил меня за ногу и потащил вниз. Я подумал, что это утопающий. Когда люди тонут, они часто впадают в панику и не соображают, где верх, где низ. Знакомые рыбаки в Ки-Уэсте не раз говорили мне, что спасение утопающих – дело очень рискованное. Тот, кто тонет, может запросто утащить под воду и того, кто решил ему помочь, и тогда обоим конец.

Об этом мне тоже приходилось слышать. На уроках плавания, которые мы по настоянию бабушки посещали каждое лето, нам рассказывал об этом пожилой спасатель.

– Так вот, – продолжал отец, – когда я почувствовал, что меня тянут вниз, я забарахтался и попытался выплыть на поверхность… – Его дыхание участилось, речь сделалась отрывистой. – И тут она схватила меня за запястье! Схватила и снова потащила в глубину. Я видел ее лицо, Джекс. Это была она, Лекси… – Он покачал головой. – Я уверен, что не ошибся. Не мог же я не узнать свою собственную дочь!

– Страх и адреналин могут сыграть с человеком шутку и покруче, – сказала я, пытаясь вернуть разговор на твердую почву. – Ты сам сказал, что утопающий впадает в панику и перестает мыслить здраво.

Тед выпрямился и посмотрел на меня в упор.

– Так ты считаешь, я до того перепугался, что вообразил то, чего на самом деле не было?

– Ты же знаешь, какая темная в бассейне вода. На глубине всего нескольких футов невозможно разглядеть собственную руку, даже если поднести ее к самому лицу!

Он снова покачал головой. Похоже, мои слова его не убедили.

– Нет, я не сомневаюсь, что ты что-то видел, – сказала я примирительным тоном. – Но мне хорошо известно, что в темноте воображение начинает работать на полную мощность и человек может увидеть… увидеть что угодно!

Я действительно знала, что говорила, – знала на собственном опыте. Я и сама кое-что видела в этой воде.

На мгновение мне снова вспомнилась та давняя ночь, когда я стояла на краю бассейна и смотрела в его черную воду.

Что же померещилось мне тогда? И померещилось ли?..

– Лекси утонула всего несколько дней назад, и утонула именно здесь, в этом бассейне. Ты скорбишь о ней, и больше всего на свете тебе хочется увидеть ее снова. Все эти дни ты испытывал сильный стресс, поэтому, когда ты выпил лишнего, твой мозг частично утратил способность нормально функционировать. Вот почему, когда ты оказался в необычной и, прямо скажем, опасной ситуации, ты увидел не то, что есть на самом деле, а то, что ты хотел видеть. И это совершенно нормально, Тед!

– Конечно, я понимаю. – Он отвернулся. – Как скажешь, Джекс.

* * *

Когда я наконец поднялась к себе в спальню, сестра уже ждала меня там. Конечно, не она сама, а ее портрет, но какая разница? Я совершенно забыла о нем и, увидев на подушке лицо сестры, невольно вздрогнула.

– Ну, я и идиотка! – пробормотала я себе под нос.

«И трусишка!» – прозвучал у меня в ушах голос сестры.

Взяв с подушки портрет, я поставила его на высокий комод, но и оттуда Лекси продолжала следить за каждым моим движением. Не выдержав ее немигающего взгляда, я подошла к портрету, всмотрелась. В ее глазах – в темных, чуть расширенных зрачках – что-то было. Отражение? Да, это было отражение ее собственного отражения: Лекси на краю бассейна отражалась в глазах Лекси, которая отражалась в воде. Или… была в воде.

Я вернулась к кровати и легла поверх одеяла. Сестра продолжала наблюдать за мной с комода. Вино, коктейль, кодеин и непонятное происшествие с отцом вымотали меня до крайности. Слава богу, головная боль не то чтобы улеглась, но, по крайней мере, перестала буравить мозг словно раскаленное шило, превратившись просто в тупую ломоту в висках. Мой телефон, который я поставила заряжаться перед отъездом в траурный зал, по-прежнему лежал на тумбочке, и сейчас я взяла его в руки. На экране я увидела уведомления о двух пропущенных вызовах и об оставленных на голосовой почте сообщениях. Одно было от Карен Херст, другое – от Барбары. Я набрала короткий номер и включила телефон на громкую связь.

«Привет, Джеки, это Барбара. Я свободна завтра с часу до трех, попробуй позвонить мне в это время. Если не сможешь, пришли эсэмэску: попробуем придумать что-нибудь еще».

«Привет, Джеки, прости, что снова тебя беспокою, но мне хотелось узнать, сумела ли ты связаться с Валери́ Шипи. Она так и не привезла Деклана в больницу, и я не знаю, где она и что с ней. На мои звонки она не отвечает. Попробуй дозвониться ей сама – быть может, тебе больше повезет. Честно говоря, я начинаю волноваться за мальчика. Позвони, если что-то узнаешь. Спасибо».

Я еще раз проверила телефон. Пропущенных звонков от матери Деклана не было. Черт! Время было совсем позднее, к тому же я еще не совсем протрезвела. Придется позвонить ей утром.

Я очень устала и вымоталась, но возбуждение прошедшего дня еще не оставило меня, поэтому о сне нечего было и думать. Пытаясь придумать себе какое-нибудь занятие, которое помогло бы мне успокоить взбудораженные нервы, я остановилась взглядом на коробках с записями Лекси. Крышка верхней коробки по-прежнему была открыта – я бросила ее, когда услышала шум у бассейна.

Кое-как спустив ноги с кровати, я с трудом поднялась и, подойдя к коробкам, стала перебирать бумаги, гадая, сколько тысяч лет мне понадобится, чтобы привести их в порядок и разгадать их значение. Впрочем, попытаться все равно стоило, и я поднесла к глазам очередной тетрадный листок в мелкую клеточку.