Седьмой царевич - Иван Шаман

— Они отключены. Но ты нарушил обещание и наш договор. Так что теперь это уже не имеет никакого значения. Твои дела, деньги, и то, что ты здесь, говорят сами за себя. Как и то, что ты взял триста долларов у Генри.

— Я их брал в долг, а не в качестве помощи. И они, к слову, оказались мечеными. Благо уже сейчас у меня достаточно денег, чтобы долг вернуть. А что касается приезда — не ты ли издал приказ мне приехать на дачу присяги?

— Хамишь отцу? Неужели нашёл таких покровителей, что перестал меня бояться? — хмыкнул император. — И кто же это? Премьер? Березов? Если ответишь честно, я приму тебя обратно в семью.

— Понятия не имею, о чём ты. Я ни от кого помощи не принимал.

— Не надо ля-ля. Твой ДНК заменили на ДНК Пожарских, сделать это могли только с самого верха, глубоко законспирированные агенты, рисковать которыми — значит играть по-крупному.

— Так, отец. Я не знаю, о чём ты, понятия не имею, — выпрямившись, ответил я. — Хочешь знать, откуда деньги? Легко. Я убил бандитов, которые пытались убить меня. А потом сжёг их вместе с развалюхой, в которой они меня пытались зажать.

— Ты? Убил? — не веря спросил император.

— Это была самооборона. Ну, может, с небольшим превышением, — подумав, ответил я. — Оттуда и деньги, и пистолет.

— У тебя ещё и пистолет есть? — выгнул бровь император. Блин, теперь понятно откуда этот жест у моего тела, привычка подражания отцу с детства.

— Уже нет. Было бы глупо пытаться протащить его в самолёт.

— Значит, тебе пришлось убивать, и это тебя так изменило? Где ты получил символ? Почему не дождался инициации?

— Слушай, раз уж мы общаемся вот так, по-простому, по-семейному, может, лучше ты ответишь, почему я видел лишь небольшую часть скрижали? Той, которую ты прячешь с помощью символа из двух треугольников.

— Значит, родовой дар у тебя остался, и это действительно ты, мой сын. — Василий первый с сомнением осмотрел меня с головы до ног. — Не похож. Даже осанка другая. Про скрижаль тебе тоже могли сообщить враги. Про символ… возможно, кто-то отследил по камерам мелкую моторику, это ценные сведения.

— Да нет же, я их видел! — зло бросил я. — Как видел символ Облик, который применил на мне Генри. Только не проси повторить. О! Символ над Серебряным! Меч! Этого-то точно не может знать никто, кроме того, кто его выдал.

— Мы не выдаём знаки, — хмыкнув, проговорил Император. — Но тут ты не ошибся, я тоже видел. Хорошо. Теперь верю, мой оболтус. Скорее всего. Ни одна императорская семья в мире не станет так рисковать Видящим. Это дурость и нецелесообразно.

— Ура. Отлично. Теперь ты меня выпустишь?

— О нет-нет, — хищно улыбнулся император. Надо отдать должное, до моего оскала недотягивало, но тоже ничего. — Теперь, Ванечка, ты станешь именованным князем Пожарским, и мы посмотрим, клюнет на это кто-нибудь или нет.

— То есть ты отправляешь меня обратно в Сочи? Могу я хотя бы узнать, какого чёрта происходит? Почему никто за мной не следил, пейджер не работал, а экстренная кнопка оказалась фальшивкой.

— Нет. Но раз ты начал думать своей головой, можешь догадаться. Деньги оставь себе. Твои счета не тронут. Купи себе на них сотовый телефон. Знаешь, что это такое?

— Да, уже видел.

— Ты всегда любил дорогие игрушки, не в меру дорогие. И как хорошо, что теперь проблема достать деньги лежит на тебе, — хмыкнул император. — Про нападение я выясню, если ты соврал и такого не было, можешь домой не возвращаться, я отлучу тебя немедля. Если же выяснится, что ты убил кого-то только ради денег…

— Ну, может, недоговорил немного, — поморщившись, произнёс я.

— Дальше?

— Первых я убил, защищая парочку обалдуев. А вот сектантов вырезал и сжёг вполне сознательно.

— И сжёг? Погоди, а графиня… Ваня, сынку… ты что наделал, паршивец?

Глава 18

— Может, вначале меня выпустишь, а потом будешь обдумывать, что делать? — не выдержал я, когда император стал молча ходить из стороны в сторону.

— Ага, лет через пятнадцать… — пробормотал Василий Первый. — Как раз будет хороший ПР ход. Император не пожалел собственного сына и сдал его полиции…

— Ага, особенно если узнают, что сын боролся с наркомафией и сектантами. Которых народ ненавидит всей душой. А отец вместо того чтобы помогать, отправил его за решётку. Рейтинги взлетят, у-у, до небес, — хмыкнул я. и сел обратно на койку.

— Для этого у нас есть милиция. Хотя не у нас, — задумался самодержец. — А что, это неплохой вариант. Добровольческие народные дружины уже были, так почему не возродить их под новым соусом. А если запретить им иметь оружие, кроме не летального, это частично снимет остроту конфликта с силовым блоком…

— А потом их и вооружить можно будет. Когда структура будет сформирована. А ещё можно брать в дружинники тех, кто владеет охотничьим оружием.

— Ты, Ваня, особенно не радуйся. То, что ты подал неплохую идею — не значит, что я тебя сразу выпущу. Ты убил дочь Толи, пусть и приёмную, и внимания он ей почти не уделял, но для него это вопрос принципа, как и для меня. А сейчас Анатолий продвигает в думе идею вооружения и расширения СИБ, он мой ближайший союзник в деле контроля над силовыми структурами.

— А если, ну просто, например, обнаружится, что эта его дочка спала с ворами в законе, и этому есть не просто подтверждение, а записи на камеру? А ещё она торговала наркотиками, занималась растлением несовершеннолетних и сексуальным рабством? — спросил я, отрабатывая символ Толчок, ломал рисунок в самый последний момент, стараясь ускорить начертание.

— Компромат всегда пригодится, особенно если он действительно есть, — по-новому взглянул на меня император. — Но с чего ей таким заниматься? Возможно, ты ошибаешься, и это её держали в сексуальном рабстве.

— Нет, Анжелу назвали старшей в секте. Плюс я нашёл дневники с записями о передаче послушников. Просто головное отделение секты в регионе находится не в Сочи, а в Краснодаре, а мы договаривались, что я из города ни ногой.

— Какой сознательный молодой серийный убийца, — фыркнул Василий