Звезда курятника - Елена Логунова

Я помолчала и неохотно призналась:

– Кроме того, мне уже заплатили аванс.

– Большой?

– Маленький, но я его уже потратила. – Я поерзала на сиденье, сползая пониже. – Когда будем в городе, давай проедем мимо «Атланта», я заброшу им в ящик и эту бумажку. Наверняка предыдущие два листа тоже все еще лежат там, кто бы стал вынимать почту в выходны-ы-ы-е-э…

Я закончила фразу широким зевком и закрыла глаза.

Послеобеденный сон – это редкое для меня удовольствие. Ирка великодушно не стала меня тормошить, и за полтора часа я неплохо отдохнула. Правда, уже на подъезде к родному дому мне приснилась какая-то ерунда про активно действующих покойников. Сон явно был навеян последним разговором с Иркой.

Мне привидилась усопшая Аделаида Титоренко, мертвая, в белых тапочках и таком же белом подвенечном платье. Не сгибая в коленях одеревеневших ног, она чеканным шагом кремлевского гвардейца вышла из домика Новопетровского ЗАГСа рука об руку с господином Титоренко. Наружность этого человека осталась для меня загадкой даже во сне, но он тоже был стопроцентно мертв, так как представлял собой щелкающий костями скелет с галстуком-бабочкой и белой розочкой между голыми ребрами. Колоритная парочка остановилась попозировать фотографу на фоне пестрой клумбы, и тут к новобрачным присоединился взрослый Адин отпрыск, в груди которого зияла сквозная дыра, абсолютно несовместимая с жизнью. В одном синем кулаке Дима сжимал копию свидетельства о своей смерти, а в другом букет из дохлых мышей – мохнатых, с длинными голыми хвостиками, серых в горошек.

– Приехали! – вскричала Ирка, разогнав своим воплем привидевшихся мне жмуриков. – Ну, что, пойдем принимать работу?

Тут только я вспомнила, что в моей квартире ведутся широкомасштабные сантехнические работы, за которые еще предстоит расплачиваться. На ходу нашаривая в сумке бумажник, я поднялась на второй этаж и прислушалась под дверью. Изнутри не доносилось никаких звуков, свидетельствующих о протечках, равно как и об устранении таковых.

– Смелее! – сказала Ирка, толкая дверь.

– Вы уже вернулись? – с откровенным сожалением спросил соседский юноша, чья костлявая попа за шесть часов должна была срастись с табуретом у компьютерного стола.

– А где мастер? – спросила я, заглянув сначала на кухню, а потом в ванную.

Всюду блестели новые краны, а из крышки унитазного бачка торжествующе торчала сверкающая ручка.

– Он уже ушел, – сообщил компьютерный маньяк, не отрывая взгляда от монитора. – Я заплатил ему триста рублей за работу, и он написал расписку в получении. Кроме того, ваш мастер принес из магазина товарный чек на приобретенное водопроводное и сантехническое оборудование, все бумаги лежат в кухне на столе.

– Огромное тебе спасибо! – с чувством сказала я, с трудом удержавшись, чтобы по-матерински не чмокнуть лопоухого студиозуса в вихрастую макушку. – Вот тебе твои триста рублей и еще сто – премиальных.

– Не надо премиальных, – отмахнулся паренек. – Я, пока у вас сидел, нашел себе в сети курсовик, скачал и даже успел его распечатать. Бумагу я свою принес, но немножко разорил вас на Интернете, ничего?

– Пустяки, – великодушно сказала я. – Интернета у нас в доме валом, а вот хозяйского глаза не хватает. Сегодня ты заполнил собой эту вакансию, и я тебе за это очень благодарна!

– Всегда пожалуйста! – сказал милый юноша, с трудом отклеиваясь от табурета. – Ну, я пойду?

– До свидания, – кивнула я.

– До свидания, – сказал паренек, как мне показалось – компьютеру.

Во всяком случае, смотрел он в этот момент по-прежнему в прощально помаргивающий монитор.

В шестом часу вечера, мечтая об ужине, мы вернулись в Пионерский и застали наших мужчин за поглощением свежеприготовленного шашлыка. На лужайке был расстелен просторный, четыре на пять метров, красивый ковер, вытащенный из гостиной. Места хватило всем: Колян, Масянька и Моржик восседали на одном конце ковра, Томка вольготно раскинулся на другом. Округлившееся пузо придавало кобелю сходство с собакой женского пола на последней стадии беременности. В центре ковра помещался эмалированный таз с дымящимся шашлыком, Моржик держал в руках закопченный шампур, Колян – бутылку пива, а совершенно счастливый чумазый Масянька сжимал в каждом кулачке по куску мяса.

– Ура! Наши мамы вернулись! – обрадованно вскричал при нашем появлении мой захмелевший супруг, причислив к числу Масиных родительниц и Ирку.

Та, впрочем, не протестовала. Возражения у нее вызвали несанкционированное перемещение парадного ковра из гостиной на газон, а также использование его в качестве собачьей подстилки, в целом же идею организации пикника Ирка одобрила. Думаю, этому способствовал дикий аппетит, который мы с подругой нагуляли в странствиях.

Истребив шашлык и подчистив подливку в тазу хлебными корочками, мы с Иркой пошли в дом – готовить чай. Подруга кстати вспомнила, что в морозилке имеются готовые блинчики с вареной сгущенкой, мы поджарили полуфабрикат на сковородке до образования румяной корочки и подали к чаю. Блинчики очень понравились ребенку, только сгущенку он есть не хотел: как только добирался до начинки, передавал объеденный блинчик папе. Коляна такая расстановка сил вполне устроила, а информация о том, что великая сантехническая революция в нашей квартире завершилась победой цивилизации, порадовала его несказанно.

– Разум творит чудеса! – заявил мой супруг, шумно слизнув с ладони потек горячей сгущенки. – Главное в таких делах – грамотно организовать процесс! Стоило мне сориентировать твои, Кыся, мысли и действия в нужном направлении, как больной сантехнический вопрос разрешился малой кровью!

– Мне кажется, Коля, ты сильно преувеличиваешь свое участие в процессе, – справедливо заметила Ирка. – Как я понимаю, оно выразилось в предоставлении Ленке одной-единственной схемы унитазных внутренностей?

– Зато какой схемы! – вскричал обиженный Колян.

– Кстати, о малой крови, – с тяжелым вздохом сказала я, вспомнив, что мы с Иркой не удосужились рассказать нашим мужикам о гибели Андрея и Галины. – Совсем забыла вам сказать: Семиных убили.

– Как убили?! – Колян подпрыгнул на стуле.

– Не кричи, – одернула его я, оглядевшись в поисках Масяньки, который слез со стула и устроился под столом, чтобы без помех поиграть с пустой пластиковой бутылкой. – Андрея убили ножом в спину, а Галке вкололи в вену воздух.

– Когда это случилось? – Колян никак не мог успокоиться.

– С Андрюхой – в четверг вечером или ночью, с Галиной тоже ночью, но уже с пятницы на субботу. Кстати, во втором убийстве подозревают Серегу Лазарчука.

– Так ему и надо, – злорадно сказал Моржик.

– Я же видел Галку в пятницу вечером, – продолжал волноваться Колян. – Она была жива-здорова!

– Так она же не от болезни умерла! – заметила я.