Мы не могли разминуться - Аньес Мартен-Люган

– Береги себя, – машинально напутствовала я.

– Спасибо, ты тоже.

Через час-другой после начала рабочего дня ко мне подошел Поль. Я как раз что-то обсуждала с нашим дизайнером. Раньше это было для меня обычным делом в агентстве.

– Рен?

– Да!

Он молчал, и я обернулась. Он в изумлении уставился на меня.

– Ну что?

Он поманил меня за собой в кабинет. Как только дверь за нами закрылась, он принялся изучать меня.

– Что произошло вчера вечером? У тебя какие-то новости от Ноэ?

– Нет… С чего ты взял?

– Послушай, ты вернулась, ты наконец-то здесь, подразумевается, что не только твое тело, но и твои мысли здесь. Я уже забыл, что такое когда-то было. Ты снова стала собой! В туфлях на каблуках, с макияжем и почти с улыбкой.

Он был прав, утром, одеваясь, я отложила в сторону тоскливую одежку, которую носила последние дни. Чтобы вернуть сына, я обязана держать себя в руках.

– Вчера вечером я выпила три бутылки вина с Элоизой, – с ходу сообщила я.

Он не мог прийти в себя, слушая мой рассказ о нашем разговоре и о том, что у меня опять появилась надежда, хотя я толком даже не понимала почему.

– И что на следующем этапе?

– Поговорю с Ноэ, напомню ему, что навсегда останусь его матерью, сколько бы он ни отказывался от меня.

Поль кивнул – взволнованно и с облегчением.

– Пей чаще! Тебе полезно.

Я искренне рассмеялась, тем более что была рада смеяться вместе с Полем, рада его всегдашним подколкам.

– Подожду, пока Паком сообщит мне о настрое Ноэ, и в зависимости от того, как обстоят дела, в ближайшее время поеду в Сен-Мало встретиться с обоими.

– С обоими? – криво ухмыльнулся Поль.

– С Ноэ. Я еду встретиться с Ноэ.

– Ты имеешь полное право радоваться, что скоро увидишь Пакома.

– Это совсем другая история…

День прошел очень быстро, зато вечер тянулся нескончаемо. Я ничем не могла заняться, сидела на диване и не выпускала телефон из рук. Когда Паком наконец-то прорезался, у меня гора упала с плеч.

– Ты ждала наших новостей? – полушутливо поинтересовался он.

Я обрадовалась звуку его голоса.

– Мне так не хватало вас вчера вечером!

Теперь у меня почти не получалось отделить их друг от друга. Накануне Паком не позвонил, из чего я заключила, что он в курсе приезда Элоизы и не хочет мешать нам выяснять отношения.

– С Ноэ все в порядке, не волнуйся. Поскольку он изрядно запустил занятия, сегодня он весь день готовился к экзаменам. Когда я пришел с работы, мы вдвоем отправились гулять по пляжу. Погода была хорошая, поэтому я подбил его искупаться.

– Вода, должно быть, жутко холодная?

– Пятнадцать градусов.

Меня зазнобило от одной этой цифры.

– Ты сошел с ума!

– Мы поплавали вдвоем. Было классно. Твой сын – настоящий обитатель Сен-Мало! Когда он выбрался на берег, мне показалось, что он перенес сеанс электрошока!

– Скорее это был шок от ледяной воды, – уточнила я, а Паком хмыкнул.

– Суть в том, что после плавания он выглядел не таким ожесточенным. Не тревожься за него. Кружка пива, тарелка пасты – и он в порядке.

Волнение сдавило мне горло. Волнение от того, что я услышала: Ноэ, похоже, стало лучше! И еще от того, что я в очередной раз убедилась, как прекрасно заботится о нем Паком.

– Хотелось бы увидеть вас обоих в море. Его смех прервался, он тяжело задышал.

– Рен… я… Нет, ничего…

Необъяснимая грусть окрасила его голос, я различила в нем колебание и сразу забеспокоилась.

– А ты как? – спросила я. – Что у тебя слышно? Что ты хотел сказать?

Он недолго помолчал.

– История на сон грядущий усложняется…

– Да, меня тоже преследуют такие мысли.

– Но сейчас это не главное. Желаю тебе хороших снов… Целую тебя, Рен.

Я положила рядом телефон, и мне вдруг со всей очевидностью открылось, что в последние дни мы с Пакомом тешили себя иллюзиями. Пытались поверить, что… А ведь реальность в конце концов неизбежно раздавит нас. Но благополучие Ноэ того стоило, даже если в будущем нас ждет страдание. Опять. В очередной раз. Мой взгляд остановился на дисплее телефона: ни он, ни я не нажали на отбой. Это было сильнее меня, я стала слушать, и до меня донесся голос Ноэ. Как давно я его не слышала! Я с трепетом прислушивалась к скрипу пола под их ногами. Прикрыв глаза, я очень четко представила себе их обоих в окружении старой мебели и корсарских сундуков. Возможно, Ноэ рассеянно гладит бинокль, а может, листает свою драгоценную книгу. Паком следит за ним внимательным и любящим взглядом.

– Ты сейчас разговаривал с матерью?

– Ноэ, не притворяйся, будто не знаешь.

– Ты разговариваешь с ней каждый вечер?

Паком не ответил.

– Вы по-прежнему вместе?

Что скрывалось за этим вопросом? Тревога? Любопытство? Интерес? Что-то похожее на зависть? И что ответит ему Паком? Кто мы друг для друга сегодня? Ни один из нас не имел ответов на эти вопросы, мы были не способны выразить словами то, что на нас свалилось, то, что между нами происходило. Мы все время отказывались друг от друга, расставались. И снова соединялись, потому что это было сильнее нас, сильнее всего.

– Тебя не касается то, что происходит между ней и мной.

– Как там мама?

Мама… Он сказал “мама”… Это слово, самое нежное из всех, слетело с его губ. Я преисполнилась надежды.

– А ты как думаешь? – мягко задал встречный вопрос Паком. – Пошевели мозгами и сам себе ответишь.

Паком говорил с ним напрямую, не боясь, что он снова спрячется в свою скорлупу. И тут до меня неожиданно дошло, чем я сейчас занимаюсь. Шпионю, не имея на то никакого права. Между ними установился контакт, это было только их взаимопонимание и больше ничье, и мне там места нет. Я быстро пре рвала связь, получать информацию о сыне таким способом я не намерена. Мое решение было принято.

Паком ждал меня у ворот Сен-Венсан и курил, яростно затягиваясь. Он никогда не курит один и никогда не носит с собой сигарет. Плохой знак. Как и осунувшееся лицо, которое я разглядела издалека. Не скрывает ли он истинное состояние Ноэ, чтобы пощадить меня? Паком увидел меня, но не сдвинулся с места, дождавшись, пока я подойду сама. Мы бесконечно долго стояли и смотрели друг на друга, я утонула в его глазах, их серый цвет впервые показался мне печальным. Я умирала от желания спрятаться в его объятиях, но почувствовала дистанцию – дистанцию вынужденную, продиктованную здравым смыслом.