"Еврейское слово". Колонки - Анатолий Найман

Как известно, жара для израильтян не погодное явление. Не тема для обсуждения подобная новости или зачина светской болтовни. Короче, не английский дождь. Это условие их существования, и, как в России зимой не выходят из дому без пальто, так в Израиле – без воды в бутылке и с непокрытой головой. Мой московский знакомый вел сравнение ежедневных температур в Иерусалиме и у нас. Иерусалим безнадежно отставал – настолько, что впору было полететь туда вдохнуть прохлады.

Для меня за этим стояло нечто большее внешнего сопоставления. Особенно когда начались пожары. Мы оказались в ситуации израильтян, которых в дополнение к многомесячному пеклу держат в постоянном физическом, нервном и психическом напряжении. Обстреливают ракетами кассам. Окружают шахидами, готовыми зажечь, взорвать, спалить тебя и землю, на которой ты в данную минуту стоишь, в обстоятельствах, которые вовсе не кажутся угрозой. Вчера этот участок лесного возгорания был решительно и бесповоротно потушен. Вчера здесь уже взрывал себя другой шахид, он разорван на куски, мертвые похоронены, раненые госпитализированы. Почему же сегодня все с начала?

Это лето не было только природным бедствием. Алексинские старушки не городили просто мифологическую и суеверную чушь. Они, как и я, интуитивно ощущали, что отклонение от норм в атмосфере, солнечной активности, произрастании трав, агрессивности насекомых так же как именно такое, а не другое схождение звезд, не только как-то там наукой объясняются или, наоборот, не объясняются. А еще и – как выражался от начала веков человеческий род – ниспосланы. Во всяком случае, это что-то, от чего нельзя избавиться, что нельзя изменить, что можно только терпеть. За что ниспосланы и для чего, неизвестно. Если угодно, в наказание. Не от слова «казнь» – потому что не нашего ума дело объяснять таинственную волю нашими вкусами и понятиями. А от слова «наказ» – которое тоже не очень-то поддается нашим представлениям и соображениям. Что-то нам этим малым катаклизмом наказывают делать, чего-то не делать, а что именно, надо спросить у тех, кто мудрее нас. Кто оставил после себя книги поосновательнее газетных колонок.

И вот что еще приходит в голову после такого лета. Мои близкие, друзья, хорошие знакомые, обстоятельствами вынужденные провести порядочно времени в Москве, очень раздражаются, когда им говорят: да-да, представляю себе, у нас (на Оке, на Волге, на Истре) тоже наползал дым, нечем было дышать, по полночи не спали. Не надо подставлять на место их опыта собственный, на место задымленности мегаполиса дачную. Уверен, что только политически заряженный субъект или недоумок способен ставить в вину правительству климатическую катастрофу. Другое дело, как оно перед ней пасовало, как не справлялось. Поэтому хотелось бы, чтобы, когда лето 2010-го будет позади, из охлажденного кондиционерами, а зимой подогретого центральным отоплением Кремля оно прекратило ставить в вину руководителям и рядовым гражданам Израиля противостояние с мусульманами и не советовало, как из него выйти. Они противостоят той же самой всесожигающей стихии. С образованием их государства эта стихия получила цель, смысл и форму – уничтожение этого государства. Цена жизни внутри стихии и вовне несопоставимы. Объятая огнем сосна, губящая человека при падении на него, тоже погибает. Но пожарных вызывают тушить лес, а не поджигать деревню. Хотя бы для того, чтобы уравнять шансы. Цивилизация дошла до того, чтобы создавать комитеты защиты деревьев от человека. А неплохо бы и наоборот. Даже если человек еврей.

Эта колонка вполне легкомысленная. И повод к написанию не больно серьезный, и сопутствующие обстоятельства, и непосредственный толчок забавный. Но настолько в газетных и прочих материалах, информационных и обзорных, в частности и в наших колонках, преобладает драматическое, тяжелое, мрачное, неразрешимое, что почему бы не позволить себе раз в год – да не в год, реже – от всего этого отдохнуть?

Главный режиссер Московского ТЮЗа Гета Яновская поставила в своем театре пьесу Фернана Кроммелинка «Прощай, ты, ты, ты…». 1 октября была премьера, она открывала новый сезон. Когда спектакль кончился – а весь он был праздничный, яркий, прошел с несомненным успехом, – десятка два зрителей, друзья постановщицы, поднялись к ней в кабинет. Поздравить, содвинуть бокалы, обменяться впечатлением. Провозглашались тосты, рассказывались разные истории, имеющие отношение к событию. В театре всё, включая поведение кассиров, контролеров, капельдинеров да и прогуливающихся по фойе зрителей, театрализуется, всё театр. На сцене театр, за кулисами, везде. Абсурдный, лицедейский, многоцветный, веселый, смешной.

Одна из рассказанных историй была такая. Когда спектакль только затевался, одна из артисток говорит: «Кроммелинк? Прекрасно знаю». А назвать его известным у нас автором ну никак нельзя. Родился в 1888-м в Париже, жил в Бельгии, прожил 83 года. Хотя в России в свое время отметился – но когда это было, в 1922 году! Мейерхольд поставил тогда его пьесу «Великодушный рогоносец». Очень заметный получился спектакль, очень много о нем говорили. Через несколько десятилетий ставили ее в Саратове, в московском «Сатириконе», без громкого эха. Так что знают его имя немногочисленные театральные спецы. И вдруг эта артистка. Как? что? откуда? «А у меня есть подруга, грузинка, между прочим, великолепная кулинарка, специалистка по маринадам и солениям, так ее сын учится в еврейской гимназии в Тбилиси, и они там его проходят как выдающегося драматурга-еврея». Слышавшие начинают проверять по Интернету – ни одного об этом факте упоминания. С другой стороны, слово вылетело, и хотя все биографии свидетельствуют, что мать была француженка, отец бельгиец, затолкать это слово обратно в небытие не удается. И, боюсь, не удастся. Об этом позаботится поговорка «нет дыма без огня» и засевшее раз навсегда в память сомнение: пусть француженка, пусть бельгиец – а бабушки-дедушки?

Маленькие народы любят иметь в своем составе мировых знаменитостей. Евреи в этой любви занимают одно из первых мест, если не самое первое. Года два тому назад мне на глаза попался сетевой журнал «Биг Соккер» (Большой Футбол). В нем оказался опубликован список игроков-евреев из самых известных: Бэкхем, Кака, еще дюжина имен. В отдельную рубрику было выделено «По слухам, имеют еврейскую кровь» – еще несколько. Но до слез трогала последняя строчка: «Андрей Воронин, ведущий полузащитник «Ливерпуля»; не еврей, но играл за одесский “Черноморец”». Эх, играть бы Кроммелинку за бельгийский «Антверпен»! В Антверпене большая еврейская община, все ювелиры, и тогда позиция тбилисской гимназии и тем самым сообщение подруги и ссылка на нее актрисы получают сильную (пусть и косвенную) поддержку и основательность.

Люди плохо знают, как устроен и чем держится мир, поверхностно понимают человеческую натуру. По большей части, они лишь представляют себе то, се, пятое-десятое, причем весьма приблизительно. Наши представления нам дороже любых знаний. Мы хотим, чтобы жизнь совпадала с нашими представлениями, и настаиваем на том, что она совпадает. Например, что чем больше выдающихся людей в нации, тем более выдающаяся эта нация. И если мы к ней принадлежим, то национальная слава каким-то образом распространяется на нас. И не то чтобы делает нас выдающимися, но какой-никакой отсвет ее славы достается каждому, то есть и нам тоже. Вот такая приятная и никому не вредящая иллюзия.