Моей надежды серебро - Лесса Каури

Я повернулась к Раххашу, желая услышать подтверждение.

– Кто создал эту композицию?

– Властелин.

Цап меня побери! Дар вытащил образ из своих бредовых кошмаров и наложил на него проекцию материнской любви, сцементировав все это сексуальным подтекстом. Гениально! Психоаналитики Срединного мира, целители Вайстраса, друиды Ашера, маги Кроттона и крестные Лисса должны нервно курить в сторонке, пытаясь оценить глубину задуманной аллегории! Хотя, почему аллегории? Разве мало видел Драггах подобных тварей на своем вековечном веку?

В обманчивом сумраке пещеры мелькнул и пропал хвостик какой-то шустрой идейки, которую я не успела цапнуть!

Напоследок посмотрела монстру в лицо. Мне показалось, или в углах его пасти притаилась иронично-горькая усмешка?

Все также чинно, под ручку, мы с чагатаем возвращались обратно. Раххаш молчал, у меня тоже не было желания говорить. Лишь обратила внимание, что идем другим путем – через галерею с высокими окнами, между которыми висели портреты в богатых рамах. К своему удивлению на одном из них я узнала… Гулену Цап Шарен!

– Кто это? – бесцеремонно ткнув в тетушку пальцем, поинтересовалась я. – Какая интересная дама!

Чагатай глянул на портрет и скривился так, будто у него разом заболели все зубы, заныли все суставы, а хвост его истинной сущности и вовсе отпал!

– Властелин любит окружать себя…

Кажется, он чуть было не сказал «клоунами», но сдержался.

– …странными личностями, – довершил он. – Любимая амимара Красной Йоланны – одна из самых влиятельных фрейлин при дворе нашего Властелина – какой каламбур!

– Интересно, как к этому относится Ее величество Красная? – пробормотала я.

Чагатай пожал плечами.

– Понятия не имею. Но пускать приспешников врага в свой стан…

Сообразив, что болтает лишнее, Раххаш резко умолк. Я его понимала – не стоит при чужих критиковать своего господина. Никогда не знаешь, чем это обернется для критика!

Знакомые танцующие шаги я расслышала чуть раньше своего провожатого. Мы как раз спускались из галереи по лестнице, из-за которой вывернула высокая фигура, эффектно затянутая в изумрудного цвета камзол, расшитый птичками, мышками, рыбками… Вырез на кипельно белой рубашке приближающейся к нам дамы был расстегнут пуговки на четыре ниже положенного, а на боку, на усыпанной драгоценными камнями перевязи, висел меч с простой, потертой от долгого употребления рукоятью.

– Моя дорогая! – издалека приветствовала меня та, чье прекрасное лицо мы только что разглядывали на портрете. – Как я рада тебя видеть!

Я навострила уши. Она не назвала меня по имени! А это значило, что обращается она, скорее всего к Мяк Сайам, хотя и видит меня в истинной ипостаси.

Гулена Цап Шарен дождалась, пока мы спустимся, легко чмокнула меня в нос и, к моему несказанному удивлению, заключила фельдмаршала в объятия, награждая лавиной поцелуев – в губы, нос, щеки, подбородок, лоб…

Судя по выражению лица чагатая, на него только что напало целое полчище гигантских блох!

– Рах-хаш, – с придыханием говорила моя тетушка, ни на минуту не выпуская его из объятий, – ты так похорошел за то недолгое время, что я не имела удовольствия тебя видеть!

– Это я имел удовольствие тебя не видеть, амистресса! – с трудом выдираясь из ее цепких рук, отвечал блондин. – Что тебе нужно?

Гулена отпустила его и трепетно прижала ладони к груди.

– Вообще-то, – быстро моргая длиннющими ресницами и рдея маковым цветом, сообщила она, – я искала тебя, дорогой! Но твоей спутнице я тоже рада!

– Что… тебе… нужно? – прорычал чагатай, напрягаясь.

– Я проанализировала движение своей энергии Ци, – трагическим шепотом сообщила тетушка, – и пришла к выводу, что для достижения совершенства и обретения покоя мне необходим спутник жизни…

Раххаш сглотнул.

– Меня всегда привлекали мужчины квадратной формы, – продолжала Гулена. По мультивольтовому блеску ее глаз я совершенно точно видела, как ей нравится развлекаться подобным образом. – В меру волосистые, знающие себе и своим достоинствам цену! Раххаш, милый, ты же знаешь цену своему…

Фельдмаршал резко развернулся и бросился прочь.

– Доведи амимару до покоев Властелина, амистресса Цап Шарен, – бросил он через плечо, стремительно удаляясь, – меня ждут неотложные дела в Штабе!

– Щаззз, – тихо прошипела ему вслед тетушка и повернулась ко мне.

Я ясно увидела кошку, выгнувшую спину, прижавшую уши и поднявшую лапу – чтобы настучать по голове мне, непутевой.

С минуту Гулена Цап Шарен смотрела на меня, явно пытаясь что-то произнести. И куда только делось многословие, пробившее ее при виде чагатая? Потом молча схватила за руку и потащила к ближайшему окну. И лишь, когда мы вскочили на Лунный путь, ее прорвало:

– Амистресса Шарен Мяк Шарен, ты что себе позволяешь? Ты хоть соображаешь, где и с кем проводишь время? Если бы я случайно не оказалась в Краггатоне и не узнала о новом увлечении Темного властелина, ты бы провела рядом с ним вечность, не замечая ее!

Я, не отвечая, смотрела в сторону. Что я могу сказать ей, бывающей в Краггатоне гораздо чаще меня? Хотя…

– Видела ваш портрет, тетушка, – я любезно улыбнулась. – Очень похож! Так мог рисовать только тот, кто хорошо вас знает!

Гулена открыла рот. И закрыла. Помолчала. А затем опустилась прямо на Лунный путь, скрестив ноги, и похлопала ладонью рядом с собой.

– Ладно, малышка Шарен, ничья! – признала она, когда я села рядом. – Но хочу заметить, что у меня гораздо больше жизненного опыта, силы воли и знаний, поэтому я могу эффективно противостоять ЕГО обаянию. А ты – нет!

– Нет? – удивилась я. – Он предложил мне выйти за него – и я отказалась!

Тетушка застонала и схватилась за голову.

– Ну почему, Шарен, почему ты не пошла в мать? – она, внезапно, замолчала, а потом добавила, будто поясняя: – Нельзя было представить более авантюрных молодых амимаров, чем Распут и Дагомирр!

– И вас! – ввернула я.

Гулена улыбнулась.

– Я всегда гуляла сама по себе, поэтому ты так напоминаешь мне меня. Но сейчас, с высоты прожитых лет и случившихся в моей жизни потерь, я жалею об отсутствии у тебя характера ледышки Шаншаллы!

– Ледышки? – нахмурилась я. – Почему вы говорите так о маме?

Амистресса пожала плечами.

– Она была леди, если ты понимаешь, о чем я. Воспитана, несгибаема… Всегда знала, что и для чего делает, не позволяла себе сомнительных поступков! Лишь однажды…

Тетя резко оборвала себя и вскочила на ноги.

– Несносный котенок, ты заболтала меня! А между тем, нас ждут во Дворце-На-Семи-Холмах! Поспешим!