Любимец Израиля. Повести веселеньких лет - Аркадий Лапидус

– Абайская песня. Знаете?

– Нет.

– Не знаете?

– Нет.

– Послушайте! Это такая галиматья – труба!

– Мягче, Юра, мягче!..

– Да уж куда мягче! Всё свеженькое!..

Спел он эту песню и садит меня за пианино:

– Ты очень хороший мальчик. Садись, давай, за пианина. Вот слушай! У тебя женщина есть, да? Жена, да? Ты ей на плечо рука ставь? Вот так же и пианина. Она – моя женщина. Понимаешь? Контахт должен быть. Контахт!

– Правильно говорит, – замечаю я, и Юра не спорит, а продолжает:

– Вот когда с женщиной рядом стоишь, да? На плечо рука ставишь, да? Вот что она делает? Пульсувирует! Да? Вот так вот пульсувирует! Да? Вот что-то вот такое… Так вот… проникает в душу тебе! Сердце бьётся сильнее. Всё вот так вот сжимается… И ты чувствуешь себя неловко. В этом положении. Да? Это нахал только может так позволить себе стукнуть женщину, а вот умный человек, талантливый, который учится в театральном институте, – он не может позволить. Так же и пианина. Когда к пианина ласково, она сама за тебя играет и поёт. Так же и женщина. Когда с ней ласково, она так же тебе отвечает. Взаимно! Понимаешь, взаимная связь должна быть! Ты ей хорошее – она тебе хорошее! Ты ей… Как жизнь!.. Садишься? Садись!

Я сажусь.

– Ставь рука! Каждый пхалец должен знать своё место. Без работы не должен быть. Потому что каждый человек в обществе зарабатывает на хлеб. Так же и пхалец. Всё же это из мелочей, а потом вырастает большая жизнь. Большая музыка!.. Вот где-то читал я это, но не помню где… Я учился вообще-то вот… с девяти лет я играл сам. У меня был фортепиан… маленький такой вот… раньше делали… Мне папа привёз из Москвы. У меня папа был гениальный человек! Читать, правда, не умел… В ауле мы жили… он мне привёз пианина… Я играл… Потом мне в тридцать лет купил большое пианина. Не папа, правда… Дядя! Дядя купил мне пианина… Я в тридцать лет позвал… Ой, в двадцать девять!.. Да… Мастера! Я уже прекрасно играл… Я, наверное… Там гений сидит во мне! Но, понимаешь, возраст не тот. Всё ушло. С годами… Меня научили музыке, и я стал писать. Я написал четыре песни. Вот, смотрите, моя книга! Третий класс для детей. Вот моя песня! Доцент Мамын Мамынович! Видите? Смотрите все!

Все посмотрели.

– Вот первый класс… Песня! Вот видите, доцент Мамын Мамынович. Запишите: до-цент!

– Это он в трёх книгах по одной маленькой песне написал, а говорит, что три книги его? – спрашиваю я.

– Да. Но у него и полностью своя есть. Он про неё не забывает никогда:

– А вот ещё моя книга… Маленькая совсем. Музыкальное тво-ре-ни-е! Её не выпустили ещё. Я четыре года бьюсь и никак не могу её выпустить. Почему – не знаю! Я по ней диссертацию защищал… Я был директором музыкальной школы, директором консерватории и музыкального училища. Вот я там был… Потом почему-то меня всё выше и выше… А теперь переслали в институт меня… Это как сказать?.. Я шёл выше, выше, да? А теперь опять понизили? Зачем – не знаю! Был в Японии я. В Корее. В… Ладно! Я остановился… Да, – на музыке! Ага! Вот, слушайте! Каждый пхальчик должен бить по нотам, как курочка клюёт. Курочка медленно – тюх… тюх… тюх!.. Курочка быстрей и быстрей – тюк-тюк-тюк!.. И он должен вот… Каждый знать своё место! И нота! Как женщина! Вот… Нота!.. Да? Это как будто тело женщины. Да? Клавиши! Клавиатура! Это вот… Женщину вот гладишь в этом месте… Да? Ей нравится. А в этом – ей не нравится. Понимаешь, какая взаимосвязь-то, а? Вот так ты должен понимать это вот… Вот! Хотя, честно говоря, женщин не люблю… Я… В молодости мне так говорили: "Хорошо относись!". Я хорошо относился… У меня было две жена. Сейчас с третьей живу. У меня четверо детей… Алименты я платил… Уже не плачу. Взрослые дети! один у меня дитё учится в Москве. В училище. Он будет… слесарь. Вентиляционник! В Алма-Ата будет работать. Вот! Человек занимается своим делом, он с детства у меня, вот, изолента… Знаешь? Вот! Провода скручивал!.. Я его туда отправил… У меня там друг живёт и учится… Хороший друг… Вот!.. На чём я остановился?

– Пальцы! Пальцы!..

– Вот!.. Как курочка клюёт… А! Насчёт женщин!

Я очень уважаю их… Но честно говоря… Я не знаю, где это мне кто-то рассказал… или я где-то вычитал, да? Вот трамвай знаешь, да? Ходит! Вот у него одна линия – круг! Да? Иногда трамвай же сходит, да? С рельс! Вот… смотри!.. Ты стоишь на остановка… Прошёл трамвай. Да? Ты вот как-то на него посмотрел так… он ушёл – за ним не надо бежать… Следующий подойдёт! Так же и женщина. Ты стоишь… Вот она к тебе приходит, да? Ушла – за ней не надо бежать. Следующая придёт! Бывает там, один трамвай сойдёт с рельс… Так же и женщина – одна уйдёт куда-нибудь… Но потом второй же пустят, а? Из другого троллейбусного… трамвайного парка. Так ведь? Так? Понимаешь меня? Так?

– Да-да! Так-так!

– Пустят же другой! И вот так будет постоянно. Постоянно! Ты стой на месте. Как истукан! Ты стоишь на месте и ждёшь своего трамвая. Пока твой трамвай не подойдёт и не остановится на этом месте. Так остановится, что он с места не сможет сдвинуться. Или около тебя сойдёт с рельсов… Что больше без тебя не может… Вот тогда… Так же и женщина. Понимаешь, политика?.. Вот моя… Ладно! Ты умный очень мальчик. Я тебе даю тема диссертация: "Творчество Абая в понимании этого… Времени!.. Двадцатого века!". Ты должен написать четыре вопроса по этой теме и, если они мне понравятся, я выпишу эти вопросы… ты найдёшь материал… Я тебе дам… У меня в двух страничках это всё написано, честно говоря… Гениально, как у Эйнштейна! Я поэтому готовил… Как ты мыслишь, я хочу посмотреть!

– Я мыслю так же, как вы!

– Правильно! Это очень хорошо! Потому что я на этом вот диссертацию получил. Я – доцент! Вот так вот. Не веришь, да? Хочешь, покажу? Вот – смотри… документ… а на нём написано: "Мамын Мамынович – доцент". Ты, значит, пишешь… А вот на втором курсе, да? У меня есть ученик… Если что непонятно будет, да?.. Вот мой ученик… К нему… Сейчас я его приведу…

Представляете, спокойно выходит из класса, снимает с занятий ученика и приводит его. Вот оно! Смотрите все на него!

– Это мой ученик. Я им горжусь! Он закончил у меня два класса, а играет за семь классов, да? Вот он… Семь не кончал, как все, да? Диплом не имеет. Два класса кончил – играет всё! Садись! Давай, как я тебя учил…

А пацан, видимо, умный, серьёзный. Подыгрывает учителю вовсю. Ну как я! Задумался так, сосредоточился и…

– Мамын Мамынович, я почувствовал!

– Во! Он эту пианину почувствовал, как женщину! Контахт есть?

– Есть, Мамын Мамынович!

– Давай!

И ученик играет песнь Абая. Всё ту же. Понимаете?

Мамын Мамынович садится вот так вот в полном умилении:

– Ай, хорощё-ё! Ай, хорощё-ё! А ну-ка давай другую! Ложи руки на пианину! Есть?

– Есть!

– Давай!

И ученик играет другое: "Песнь Онегина к Татьяне". Тоже Мамая… Ой, то есть этого… Как его… Абая! Сам Мамын ходит и ритм выстукивает: