Сталь и серебро. Книга 1 - Екатерина Полянская

А ты, гад такой, не дал мне с ней поговорить!

Кончик языка чесался это сказать, но я сдержалась.

Эрихард смотрел не отрываясь.

– Что? – не выдержала через минуту.

Вместо ответа он протянул руку и погладил меня по щеке. А я сильно удивилась, обнаружив, что поддалась на ласку и прижалась к его ладони. От тепла и непривычной близости кружилась голова. И еще от слабости немного.

Чай был давно выпит, а еды в нашем новом убежище не водилось. Мой разум, все еще слегка затуманенный слабостью, как-то пропустил момент, когда Эрихард оказался на софе и даже под одеялом. Я крепко вжималась в твердое мужское тело, и хотя нас все еще разделяла его одежда, а обнимал меня «жених» поверх одеяла, лицо пылало от смущения.

Никогда раньше я ни с кем не спала.

Ладно, с ним спала.

Но не так!

В тот раз на мне была хоть какая-то одежда, а Эрихард почти сразу ушел. Сейчас же дыхание перехватывало от страха… и волнения. Иногда его пальцы касались обнаженной кожи затылка или плеча, и под одеялом начинали бегать мурашки.

Странно все так.

Плавным движением обнимающая меня рука скользнула по тонкому одеялу, погладила сквозь него спину и спустилась к ягодицам. Я вздрогнула и инстинктивно прижалась к лежащему рядом мужчине теснее. Уловила его прерывистый вздох. Сама чуть не потеряла дыхание.

Облизала пересохшие губы.

Замерла на мгновение.

Эрихард тоже лежал неподвижно.

Да нет, нам сейчас совершенно не до того. Вряд ли он пытался приставать ко мне, скорее это было механическое движение в задумчивости.

– Как ты собираешься победить? – Я практически улеглась к нему на грудь. Просто в другом положении при попытке заглянуть ему в лицо Эрихарду открылся бы такой обзор, что я бы потом никогда больше не отважилась на него посмотреть. – Есть план?

– Честно? – Он наконец убрал руку оттуда, где она меня смущала. – Понятия не имею. Может, попытаюсь направить силу на что-то рядом с ним. Или придумаю еще что-нибудь. Способности Арнорха оставляют мало пространства для нападения.

Я кусала кончик языка. Хотелось предложить, пока переход открыт, улететь хоть в Грей, хоть еще куда. Просто жить. Или… я не знаю.

Он ни за что на это не согласится.

Бессмысленно и заикаться.

– Основной план остается прежним. – Эрихард требовательно посмотрел мне в глаза. – Если я проигрываю, ты сбегаешь.

Если оэни позволит…

Думать о страшном не хотелось, тем более его обсуждать, и я вновь утекла в прежнее положение.

Полчаса спустя Эрихард уже спал, что лично меня возмущало и даже бесило. Вот как так можно, а? Я тут за него переживаю, нервы искрят, как оголенные провода, а он подло дрыхнет!

Еще и обнимает меня во сне так… будто мы любовники.

Пф-ф!

Поерзала, пытаясь улечься удобнее.

Этот бессовестный проворчал что-то одобрительное и обнял крепче.

Я мысленно выругалась и решила лежать как можно тише.

Такое чувство, что это у меня завтра ответственный день! Почему я больше всех волнуюсь?!

– Ллана, снежность, прекрати меня соблазнять.

Ой. Разбудила-таки.

– Что?!

– Ты об меня трешься, – вкрадчиво сообщил «жених». – Весьма соблазнительно и провокационно.

Гад он.

И шантажист.

Быстро же я забыла, с кем дело имею.

– А ты прояви твердость духа, – посоветовала серьезно. – Не поддавайся на провокации.

И пока он не нашелся с ответом, повернулась к нему спиной, повозилась, устраиваясь, отвоевала себе побольше одеяла и всерьез вознамерилась уснуть.

Вот так.

Он там что, смеется?!

– Снежность, ты пыхтишь, как рассерженная мышь.

Точно смеется!

Разбудила зло на свою голову.

– Спи уже!

Меня притянули обратно и прижали еще теснее, чем до сих пор, а от поцелуя в чувствительное местечко за ухом по телу разбежались жаркие мурашки. Так, все, кажется, спим.

Прошло несколько минут, если доверять ощущениям. Возбуждение утихло, паника подзабыла, что взялась меня терзать. Веки отяжелели и под размеренное дыхание Эрихарда я тоже начала засыпать.

И тут…

Показалось? Или нет?

Я приподнялась на локте, прислушиваясь.

Тишина, только ветер воет.

И в его порывах иногда… Так прислышалось мне все-таки или нет?!

– Что случилось? – вновь поразил чуткостью Эрихард.

Когда я улечу, он точно обрадуется. Хотя бы спать мешать никто не будет.

– Кажется, котенок мяукает, – поделилась наблюдением. – Или что-то вроде.

– Что-то вроде, – передразнил «жених». – Это ветер. Спи.

Взять и уснуть я просто так не смогла и заставила его высунуться за дверь, проверить. Ругался он так, что у меня уши вяли. Но пошел. Никакой живности не нашел, с тем и вернулся. Оправдываться и извиняться не хотелось, так что я прикинулась спящей. Почти убедительно. Ровно до тех пор, пока он не залез под одеяло и не прижался ко мне холодным боком.

– А-ай!..

– Не «ай», а справедливость, милая. – Вот даже знать не хочу, каких усилий ему стоила сейчас серьезная мина. – Остаток ночи ты будешь меня греть.

Повозившись еще немного и едва не свалившись на пол, мы наконец нашли удобное положение. В этот раз засыпала даже я. Но мысли не торопились покидать голову. В вое ветра все равно иногда слышались звуки, которые могло бы издавать потерявшееся животное. Я знала, что его там нет, но все равно цеплялась разумом за это хныканье. Наверное, подспудно оттягивала момент засыпания.

Потому что если усну, наступит завтра.

И кто знает, получится ли в конце того дня прижаться к живому, дышащему и бесстыже лапающему меня Эрихарду.

Ладно, притворюсь, что не заметила.

Все равно уже почти сплю.

Но не совсем.

Как он справится с кронсом, если даже бороться нет возможности?

Страх, какой-то другой, не из тех, что терзали меня годами, сплетался с совершенно новым чувством, сильным и ярким. Ослепительным. Таким прекрасным, что делалось трудно дышать. Почему все не может быть хотя бы честно? Правильно. Так, как должно. В подернутом дремотной дымкой воображении пронеслась картинка заполненной зрителями арены. И гадостно усмехающегося кронса. Не хочу, чтобы завтра было так! Это нечестно! Я уже почти спала, но чувствовала, как слезинки собрались в уголках глаз. И странное давление изнутри. Будто мое желание, как никогда сильное, рвалось наружу. Слезами, словами – да хоть чем!