Огненная бездна - Александр Воробьев

– «Скапа Флоу», здесь «Котлин», соединение на Метиде. – Перри то ли позабыл отключить конференц-связь, то ли оставил ее преднамеренно. Второй его фразы пришлось ждать довольно долго, отсюда до Ганимеда сигнал шел дольше трех секунд, и столько же требовалось для его путешествия обратно. – Да, сэр, повреждения минимальны, корабли в полной боевой готовности.

И снова длительная пауза, за время которой Анри успел вывести на консоль схему расположения кораблей. Фрегаты примостились на довольно гладкой равнине, образуя вытянутый треугольник, окруженные хаотической россыпью «триста пятых». На компьютерной модели они выделялись на фоне равнины столь явственно, что Анри немедленно дал запрос компьютеру и через пару секунд уже смотрел видеозапись, отснятую с борта одного из тактических кораблей.

В оптическом диапазоне все выглядело менее печально. Фрегаты, покрытые ломаными серо-коричневыми пятнами, ничем не выделялись на фоне скал, и это внушало оптимизм. Но оставались еще инфракрасный и радиодиапазоны. Замаскироваться в них было сложнее.

– Будем надеяться, сэр! – Перри наконец-то закончил выслушивать Фримантля. – Я доложу сразу же, как только у меня на руках будут результаты. Удачи вам, адмирал!

Он замолчал, словно собираясь с мыслями, но ненадолго – уже секунд через десять Перри заговорил снова.

– Внимание, соединение! Поздравляю вас с завершением первого этапа! – Перри сделал короткую паузу. – А теперь о главном. Через час Метида выйдет из-за Юпитера, и мы попадем в поле зрения вражеских сенсоров. О которых мы ровным счетом ничего не знаем! Поэтому, начиная с настоящего момента и до моего особого распоряжения, объявляю режим строгого радиомолчания. Все сенсоры переключить в пассивный режим, оставить включенными только критичную для жизнеобеспечения электронику, реакторы перевести на минимальный уровень. Будем изображать скалы, господа!

Голос Перри предательски дрогнул, совсем чуть-чуть, едва заметно, а Анри отчего-то посмотрел на левое запястье, где прямо на ткани проступала надпись «6 бэр». Прямо на его глазах цифра сменилась на семерку. Уровень радиации повышался даже здесь, в самом сердце большого корабля.

– Ну вот и управились, – выдохнув, вытер лоб Манн. – Экипажу, свободному от вахты, отдыхать!

Отдыхать в планы Анри не входило. По расчетам навигаторов, до выхода аспайров на дистанцию открытия огня по Каллисто оставалось не более трех часов.

Каллисто, самый удаленный от Юпитера представитель галилеевых спутников, был освоен гораздо хуже Ганимеда. Хотя его орбита и проходила за границами радиационного пояса, ничего полезного в его недрах не нашли. Водяной лед добывали на Ганимеде, металлами первопоселенцев в избытке снабжал Пояс астероидов, и после окончания астероидной войны колония на Каллисто пришла в полное запустение. Постоянных обитателей на этом замерзшем шарике не имелось, а персонал на двух станциях слежения за космосом меняли раз в полгода. Но, привлеченные радиоизлучением мощнейших радаров, аспайры первым делом двинулись прямо туда.

В возникшей после обнаружения аспайров суматохе персонал станций честно попытались эвакуировать. Но большая часть смены покидать Каллисто отказалась. Когда стало ясно, что из системы Юпитера не смогут эвакуировать и десятой части населения, ученые, поразмыслив, приняли решение остаться и до последнего вести наблюдение за приближающейся армадой. Так они могли принести хоть какую-то пользу. В отличие от большинства жителей Ганимеда, которым было уготовано ожидать своей судьбы в полнейшем бездействии.

В четырех световых секундах от Каллисто аспайры начали торможение, сбрасывая скорость до нескольких десятков километров в секунду. Все, кроме трех кораблей, опознанных как «тяжелые крейсера». «Линкоры», так их ошибочно прозвали поначалу, и название прижилось. Один из них остался на прежней траектории, а два других стали отходить в стороны, огибая Каллисто, захватывая его в гигантские клещи. Аспайры выслали вперед разведку.

Анри разжился пакетиком кофе и, стараясь не пропустить ни малейшей детали, смотрел на маневрирующих аспайров. Радарные станции Каллисто на таком расстоянии давали потрясающую по своему качеству картинку. Когда «линкоры» приблизились на световую секунду, сканирующий радар обрисовал их обводы до мельчайших деталей. Трезубцы с короткими лезвиями, без малейших следов вращающегося жилого модуля, тонкие, изящные и смертоносные. Лишь теперь, оказавшись в трехстах тысячах километров, «линкоры» стали тормозить с пятикратной перегрузкой.

– Красиво идут, твари, – с легким оттенком восхищения прокомментировал увиденное Перри. Между боевыми рубками эскадры опять включили конференц-связь, и за присылаемыми с Каллисто данными сейчас наблюдал весь личный состав. Перри лично приказал транслировать получаемые данные во все отсеки. Как он объяснил – для лучшей мотивации, чтобы злее дрались. На взгляд Анри, этим своим решением с равной долей вероятности Перри мог добиться противоположного эффекта – страха.

– Пять гравов, – вздохнул Роум. – Быстрее нас, а ведь они на полтора порядка тяжелее. Полтора миллиона тонн, кажется?

– То-то и оно, – подтвердил Перри. – Чертовски эффективные двигатели.

Анри всегда поражало умение этой троицы переговариваться так, будто никого кроме них в рубках не было. Словно вместе с капитанским патентом они получили изрядную дозу уверенности в себе.

Еще через час «линкоры» образовали на стационарной орбите треугольник, центром которого служил Каллисто. Перри, последние несколько минут нервно постукивавший пальцами по подлокотникам, тихо прокомментировал:

– Теперь они убедились, что за спутником никого нет.

Словно услышав эти его слова, крейсера развернулись к Каллисто, и в следующую секунду Перри выругался. Аспайры открыли огонь. Те два крейсера, что висели над станциями наблюдения, выстрелили серией плазменных сгустков, целясь в обширные радарные поля на поверхности.

– Пятьсот семь выстрелов в очереди, скорость семьсот два километра в секунду, – зачитал Манн поступившую информацию. – Двадцать семь секунд до удара.

Отсюда, из резервного командного центра, происходящее выглядело не более чем компьютерной игрой. Шарик Каллисто, зависшие над ним крейсера и цепочка точек, изображавшая мчавшиеся к антеннам плазменные сгустки. Совсем не страшно. Если забыть о том, что каждая такая точка несла в себе кинетический эквивалент восьми тонн взрывчатки. А целями служили радары и совершенно беззащитные купола, в которых жили люди. Удаленность Каллисто от радиационного пояса сыграло с ними злую шутку. Здесь не было нужды закапываться в грунт, люди жили под легкими, небронированными куполами.

В момент удара поток поступающих данных мгновенно иссяк. Аспайры уничтожили радарные поля первым же залпом. Теперь находившиеся на Метиде могли наблюдать за разворачивающейся трагедией, пользуясь данными с Ганимеда. Тот уже вышел из-за диска Юпитера и, находясь в полутора миллионах километров от Каллисто, мог использовать собственные радары и телескопы.

Аспайры выстрелили еще трижды, затем опустились на низкую орбиту и задержались там на несколько витков, видимо сканируя поверхность в поисках уцелевших. По отсутствию новых залпов Анри понял, что выживших на Каллисто не осталось. Первые в Солнечной системе триста тридцать две жертвы войны.