Волчица в засаде - Александр Чернов

— Да непривычно как-то, — оправдываясь, заявила Элка, — перед тем как войти, в потолок стучать. — Ягодкина хихикнула: — Как прошла брачная ночь?

Вот стану я еще с соплячками свою интимную жизнь обсуждать.

— С мамой фамильярничай! Марш на кухню завтрак готовить! Через полчаса выезжаем.

Элка ничего не сказала в ответ. С напряженным выражением лица она повернулась и направилась к люку. Посмеиваясь, Наташа прошлепала босыми ногами за ней следом.

Бодро сбежав по лестнице, я вышел во двор. Дождя не было и в помине. Земля уже просохла, небо светлело, со стороны рощи надвигался легкий туман. Кто же все-таки ночью стрелял в Ягодкину? Я отправился к углу дома и принялся осматривать местность. Однако разделенная между двумя коттеджами невысоким забором полоска залитой бетоном земли была вымыта дождем, и на бетоне, разумеется, не осталось никаких следов. Я прошел на противоположную сторону дачи, миновал палисадник, выглянул за калитку на улицу. Но и здесь мне не удалось обнаружить ничего достойного внимания. Так ни с чем я и вернулся в коттедж.

После завтрака мы закрыли дачу и двинулись к остановке. Такси поймать не удалось, а потому до города добирались на рейсовом автобусе. Тренировки у меня начинались в двенадцать дня, время еще было, и я вместе с девушками уже на такси отправился к себе домой. Вскоре были на месте.

Лифт не работал, и мы, принимая меры предосторожности, по лестнице поднялись на восьмой этаж. Однако в подъезде никого из банды Арго не оказалось. Дома я не был всего сутки, а вид в квартире был унылым и запущенным, словно я отсутствовал в ней целый год. Мне всегда так кажется, когда я привожу в дом гостей. Я побрился и наодеколоненный появился перед девушками. Но только для того, чтобы попрощаться.

— Я иду на работу, вы остаетесь дома, и чтобы до моего прихода за порог нос не высовывали!

На лицах обеих — удивление.

— А мы разве у тебя остаемся? — задала вопрос Элка.

— А вы что, боитесь дома одни оставаться? Я вас закрою.

— Но хоть звонить-то можно? — слегка обескураженным тоном поинтересовалась Ягодкина.

— Звоните! — Я ступил за порог, захлопнул дверь и повернул в замке ключ.

Времени было ровно столько, чтобы дойти до работы, поэтому я отправился пешком.

Пятнадцать минут спустя я входил в ворота стадиона, а еще через пять — в стены родного здания. В раздевалке столкнулся с Вячеславом Зотовым, которого поблагодарил за то, что он подменил меня вчера на занятиях.

В спортзале меня уже поджидала команда подростков. Я стал проводить занятия. Колесников о вчерашнем прогуле ничего не сказал, однако каждый раз, проходя мимо спортзала, косился в мою сторону. Настроение у меня было превосходное. Объяснялось это тем, что дома меня ждала девушка, которая мне очень нравилась и с которой я намеревался провести сегодня еще одну чудесную ночь. Ну и что ж, что художница из тех, кому нужны серьезные отношения. Может быть, мне самому давно пора их завести…

Четвертая стоматологическая поликлиника находилась в массиве Черный Камыш.

Здание поликлиники было пятиэтажное, новое, еще как следует не обжитое. Выглядело оно каким-то голым, будто на макете. Перед поликлиникой — отличительный признак нового времени — автостоянка, представлявшая собой часть дороги, огороженной примитивным, сооруженным наспех из подручных средств шлагбаумом. Еще лет двенадцать назад никому бы не пришло в голову взимать плату у припаркованных у учреждения машин. А теперь, пожалуйста, сидит на стуле бугай, деньги собирает.

Выйдя из автобуса, я поднялся по широким мраморным ступенькам на крыльцо и вошел в холл. Здесь стояли шикарные, обитые черной кожей четыре кресла и диван. За стойкой регистратуры сидела девица в белом халате и колпаке с кокетливыми, туго накрахмаленными отворотами, похожими на крылышки. Я подрулил к стойке и попросил выписать номерок.

— Мне Зина нужна.

— Это какая такая Зина?

— Зина, врач-стоматолог.

— Ну для кого Зина, а для кого Зинаида Викторовна, — солидно заметила регистраторша.

Напротив кабинета на железных стульях с обитыми красным дерматином сиденьями и спинками сидели, дожидаясь очереди, старушка и парень. Я устроился рядом с ними. Сквозь открытую дверь мне были видны стеклянный медицинский столик со всевозможными баночками и инструментами, полкресла с частью затылка полулежащего в нем мужчины и врача, ковыряющегося в зубах у пациента. Это была крепкая крашеная блондинка лет двадцати восьми. От молодой женщины так и веяло сексом. И чего она делает в кабинете стоматолога? Ее место в каком-нибудь эротическом шоу или, на худой конец, в порнобизнесе. Умеет Арго выбирать подруг.

Ждать приема пришлось около часа. Коротая время в ожидании очереди, я пару раз вставал, прохаживался по коридору, разглядывая стенды с изображением всевозможных недугов, которые грозят нашим зубам, если вовремя за ними не ухаживать. Наконец и я ступил в кабинет. Молодая женщина сидела за стоявшим в углу столом и что-то писала в канцелярской тетради.

— Проходите, садитесь, — произнесла она, не поднимая головы.

Я снял куртку, повесил ее на вешалку, потом плотно прикрыл за собой дверь и направился к креслу.

— Это еще зачем? — имея в виду дверь, спросила врач и удивленно взглянула на меня.

— Лечение зубов — дело интимное, — заявил я, по-хозяйски располагаясь в кресле, — касающееся двоих человек — врача и пациента, а потому мне будет неприятно, ежели за нами будут наблюдать из коридора.

Мой ответ позабавил молодую женщину.

— Вот как?! — сказала она весело, отложила ручку и встала. — Что ж, пусть будет по-вашему. — Она обошла столик и, то ли присев, то ли опершись на высоченный стул, вежливо спросила: — Что вас беспокоит?

Погружаясь в облачко витавшего вокруг врача приятного запаха духов, я, слегка опьянев, сказал:

— Зашел для ежегодного профилактического осмотра зубов.

С тех пор как медицинские услуги стали частично платными, врачи борются за каждого пациента. Молодая женщина обаятельно улыбнулась.

— Очень хорошо. Я люблю людей, которые следят за своими зубами.

Врачиха склонилась над столиком и загремела инструментами. Пока она готовилась к осмотру моих зубов, я разглядывал ее. Поглядеть было на что. Короткий халатик был надет прямо на нижнее белье. Его полы слегка разъехались, обнажив крепкие стройные ноги, соблазнительно обтянутые колготками. Лацкан халата оттопырился, представив на обозрение упругую, солидных размеров грудь, элегантно охваченную кружевным бюстгальтером. Хотел бы я прижаться к этой груди, послушать, как в ней бьется сердце.

— Редкое у вас имя, — произнес я, взглянув на приколотую все к той же восхитительной части тела табличку с надписью «Лукьянова Зинаида Викторовна». — Сейчас так уже не называют.