Cassandra - Лилия Фандеева

– Не заводись. Будет и торт, и свечи, и маленький салют, – ответила Яна. – Испортишь мне праздник – пеняй на себя, дорогой брат.

– Саш, как долетели? Что нового в вашей семье? – обратился он к Александре, поглядывая на Антона. – Как дела у лондонского доктора? Ты Антон, хорошо устроился. Умница жена, красавица дочь, хорошая квартира жены. Молодец!

– У тебя всё это было. Кто виноват, что ты всё это потерял? – спокойно спросил Антон. – Да, Саша получает денег в два раза больше меня, но это не отражается на наших отношениях.

– Да ты живёшь за её счёт, – не унимался Артём.

– Чего ты добиваешься, Артём? – спросила Саша. – Ты лучше вспомни, за чей счёт живёшь ты сам последние лет десять. Если тебе плохо в нашей компании и не о чем больше поговорить – уходи, не нужно портить людям настроение своими ошибками. Мы собрались здесь совсем по другому поводу – имей уважение, хотя бы к сестре.

Был праздничный торт, был небольшой салют, которого так ждали дети, были вечерние посиделки. Артём больше не пил, а старый хмель постепенно выветрился. Он сумел поговорить с Сашей спокойно, без иронии и претензий, присев с ней рядом на скамейку.

– Сашка, а ты помнишь, что произошло восемнадцать лет назад в такой вот день рождения? – с лёгкой грустью спросил он. – Ты меня в то время ненавидела так же как сейчас?

– Это было в июне, а сейчас июль. Я была в то время в тебя влюблена. А сейчас я в тебе просто разочарована. Во мне нет к тебе ни ненависти, ни сострадания – одно сплошное разочарование. Ты сам добился такого отношения. У тебя виноваты все кругом, кроме тебя самого. Теперь ты для меня знакомый из прошлой жизни. Я могла понять твоё отношение ко мне, но я никогда не пойму твоего отношения к отцу, который тебя вырастил, выучил, вложил в тебя свою душу, а ты на него наплевал ради своих амбиций. Это даже не предательство, это подлость, – говорила Саша, глядя на звёзды.

– Что ты знаешь о моей жизни?

– Тёма, не прикидывайся бедной овечкой. Мне достаточно знать то, что ты трижды подставлял отца. Чего тебе не хватало? Ты развёлся с Крис, которая устала от твоих бесконечных измен, сам лишился поддержки тестя. Чего ты добился? Тебе семья пошла на встречу и дала возможность проявить себя. Что в итоге? Ты сам устроил себе такую жизнь. Хотел всё и сразу без забот и труда? Вот и получил то, что заслужил.

– Тебе меня совсем не жаль?

– Нет! Сочувствуют и пытаются помочь тому, кто хочет выбраться из ямы, а не тому, кто пытается эту яму вырыть другому.

– Ты стала совсем взрослой, рассудительной и сексуальной.

– Тебя что больше всего расстраивает? – усмехнулась Саша. – Мне тридцать шесть лет будет осенью, а повод для рассуждения ты, как нестранно, даёшь сам. Я прошу, не провоцируй Антона, или быть тебе битым. Это не угроза, это дружеское предупреждение. Мы через неделю уедем, а пока наше присутствие тебе придётся потерпеть, или не приезжать к отцу это время.

– Я бываю здесь крайне редко. Могу попрощаться заранее. Ты позволишь мне тебя обнять?

– Ничего ты не понял из сказанного, – усмехнулась Саша, поднялась и пошла в сторону дома.

Сосновские остались ночевать в доме Тороповых. Артём уехал на такси. Яна и Саша с мужьями, уложив детей спать, сидели в гостиной и тихонько переговаривались. Здесь же решили, что Саша с утра поедет с Яной в свой город, оставив детей на мужчин.

Вернувшись из поездки, узнали, что приезжал нетрезвый Артём, разговаривал с Антоном, после чего между ними произошла драка. Саша не спрашивала о причинах, она о них догадывалась.

В Лондон они вернулись тринадцатого июля и до конца отпуска провели на пляжах Брайтона две недели. Двадцать третьего июля вышли оба на работу. Александра брала Катю с собой. Уже через три дня ей стало жаль дочь, которая была предоставлена сама себе. Катюша не жаловалась, но мать сама понимала, что провести каникулы, таким образом, хуже, чем наказание.

– Катюша, девочка моя, я не успеваю с тобой не погулять, не поиграть. У меня очень важная и срочная работа недели на две-три, – говорила Саша за ужином. – Может, мы с тобой попробуем найти няню на полдня? У тебя ещё месяц каникул и нельзя просидеть его в четырёх стенах. Как-то мы не подумали заранее о летних лагерях, а теперь уже поздно.

– Саша, это плохая идея, – возразил Антон.

– Что ты предлагаешь? Запереть её в квартире? Я тебя перед отпуском предупреждала, что у нас могут возникнуть проблемы. У меня не так часто бывают форс-мажорные обстоятельства, но сейчас именно такое время. Ты можешь войти в моё положение? – говорила Саша с горечью в голосе.

– Мне всё меньше нравится твоя работа.

– А деньги, которые я за неё получаю, тебя нравятся? Я ухожу на работу позже тебя, возвращаюсь раньше. За четыре года, что мы живём вместе, таких моментов было два-три. Заметь, Антон, я не домохозяйка, но отвожу Катю в школу, забираю, готовлю ужин, стираю, убираю, ни у кого не прошу помощи и делаю это сама. Я могу сменить работу, но график станет более жестким, и ты об этом знаешь. Чем ты не доволен? – спрашивала Саша с обидой.

– Я не успеваю принять душ, а ты уже спишь. Вскакиваешь среди ночи с постели и работаешь, – недовольно говорил Антон.

– Ты хочешь обвинить меня в уклонении от супружеского долга? – пыталась пошутить Саша.

– Хочу! Но дело не только в этом. Зачем тебе семья?

– Стоп! Иначе мы друг другу наговорим кучу лишнего. – Катя, ты поужинала? Будем искать няню?

– Будем. Спасибо. Я пойду к себе, – ответила дочь, понимая, что родителям нужно поговорить без её присутствия.

– Беги. Я скоро к тебе приду, – целуя дочь в щёку, сказала мать. – Что ты имел в виду, когда заговорил о семье? – обратилась Саша к мужу. – Ты ходишь голодный или неряшливый? Тебе не хватает моего внимания? Что ты этим хотел сказать? Я чувствую вину перед дочерью, но не перед тобой.

– Ты себя изматываешь, – хмуро ответил Антон.

– Так ты мне помоги, а не лежи на диване, глядя в потолок. Я прошу всего две-три недели. Я часто о чём-то прошу? Ты мог бы заниматься с Катюшей, гулять с ней после работы, пока я готовлю ужин. Брать мне её с собой на работу плохая идея. День-два, но не неделю, и уж тем более не до сентября. У тебя есть