📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгУжасы и мистикаАнти-Авелин - Наталия Земская

Анти-Авелин - Наталия Земская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 86
Перейти на страницу:

Ватикан под его правлением распахнет свои библиотеки и, когда книг не будет хватать, он отдаст приказ об их умножении для всех страждущих познавать премудрости великих мыслителей, и даже тех, которые прежде были запрещены церковью. Разве может быть что-то прекрасней свободы мнения? Ведь только на этой благодатной почве возможно рождение истины.

Жаль, Авелин не доживет до этого прекрасного времени. При мысли о ней сердце больно сжалось в груди. Бедная девочка пришла в его судьбу, чтобы открыть ему мир любви и… умереть. У каждого живущего на этой земле есть свое предначертание, и ее жертва не пройдет даром. Она останется великой тайной и значительной частью пути его и всего людского рода к совершенному миру, населенному благочестивыми потомками Адама и Евы. Если бы она знала и могла понять все его – Жана Поля – переживания, то смирилась бы и даже возрадовалась своей участи.

Ее мучения прекратятся сегодня, а он незамедлительно с этой минуты начнет свое трудное восхождение к вершине, которая позволит ему донести до мирян всю бездну премудрости человеческого мышления.

А епископ? Он стар. Его необходимо будет подержать какое-то время на расстоянии, пока Господь не определит его разложившуюся от вожделений душу в ад.

Ночь сменилась серым утром, и Жан Поль отправился в главный собор Лиона, чтобы проделать необходимые приготовления к суду инквизиции.

– Мой добрый ангел, я ждал вашего появления, – дряхлый епископ с гадкой улыбкой протянул свою костлявую руку для поцелуя.

Жан Поль отшатнулся.

– Прости. Я нанес столько ран твоему нежному сердцу, – и опустил руку вниз. – Только не забудь поцеловать мой перстень в присутствии суда и собравшихся зевак, когда будешь приветствовать меня на постаменте.

Елейно-шутливый тон старого духовника заметно удивлял толпившихся неподалеку монахов, которые привыкли видеть его вечно злобным и раздраженным.

– Ну, что же мы стоим, братья мои? Нам следует подготовиться к сегодняшнему событию. Судебный процесс будет кратким и справедливым, так как обвиняемая признала свою вину. Необходимо снабдить место казни не только хорошо просушенным хворостом, но и нашими духовными усилиями, чтобы очищенная телесными страданиями душа осужденной все же попыталась, при нашем посредничестве, попасть в рай.

С этими словами Епископ направился к выходу из собора. Остальная процессия потянулась за ним.

Рыночная площадь наполнялась людьми. Все главные действующие лица суда инквизиции, в ожидании своего выхода, расположились на прилегающих улочках – кто в своих каретах, а кто в тавернах.

Глухой удар колокола оповестил о начале судилища.

Первыми на сколоченный за ночь постамент поднялись судьи, за ними – почетные представители Лиона, и замыкало процессию духовенство.

Только на возвышении Жан Поль ощутил весь ужас события. Краем глаза он заметил приближающуюся повозку, в которой находилась Авелин, и ночное вдохновение покинуло его, сменившись на липкий страх.

Подошедший епископ настойчиво протягивал руку, впившись в него торжествующим взглядом. Жан Поль с трудом нашел в себе силы нагнуться для поцелуя перстня.

– Отпусти ей грехи, – услышал он на ухо шепот епископа во время поклона.

– Не могу…

– Прекрати! Вдруг она начнет исповедоваться в своих грехах? Иди к ней. По-другому нельзя.

Повинуясь приказу епископа, Жан Поль спустился по ступеням к повозке.

Исхудавшая Авелин сидела, из последних сил удерживая равновесие. Она медленно подняла голову, чтобы посмотреть на подошедшего.

– Я отомщу за твою загубленную жизнь. Он пожалеют о случившемся, – неожиданно для себя произнес Жан Поль.

Она улыбнулась и что-то сказала, но слов было не разобрать. Какая-то женщина громко закричала в толпе.

– Будешь ли ты исповедоваться перед лицом Святой Инквизиции, Авелин Дангон? – уже нарочито громко произнес он.

– Ты и так про меня все знаешь, – еле слышно произнесла она, и добавила: – Они хотели, чтобы я назвала тебя своим пособником.

Бессмысленные речи о торжестве божественной кары, общие слова о первородном грехе человека и что-то вскользь о ереси исторгали из себя собравшиеся словоблуды. Фальшивое представление было разыграно без проволочек. Надвигающаяся с севера тяжелая туча ускорила все формальности. Всем хотелось быстрее закончить этот суд и воспользоваться случаем для личных кулуарных бесед.

Монахи подхватили Авелин, как пушинку, и ловко прикрутили к позорному столбу, заботливо обложенному вязанками хвороста. Палач поднес к ее ногам чадящий от смолы факел.

Она застонала только тогда, когда пламя лизнуло ее ноги и перекинулось на рубище. Видимо, для крика уже не было сил.

Глухая тоска с примесью страха стремительно вытеснялась поднимающимся из живота комом, который грозился превратиться в крик. Вчерашний приступ снова надвигался на Жан Поля, и он начал раскачиваться не в силах его подавить.

– Вон! Вон отсюда! – с участливым возбуждением зашипел в ухо пристально наблюдавший за всем епископ.

Спускаясь по ступеням постамента, Жан Поль нашел в себе силы последний раз взглянуть на Авелин, но языки пламени уже закрыли собой верхушку столба.

На задворках постамента его тошнило пустотой, выворачивая наизнанку все внутренности. В какой-то момент ему показалось, что он может умереть от этих нервных потуг, когда крупные капли дождя с сильными порывами ветра пришли на помощь его телу. Обрушившаяся стена воды принесла облегчение.

Топот ног по деревянному настилу указывал на окончание священного суда.

Он прильнул к щели между досками и наблюдал, как тюремные стражники снимают обугленное тело Авелин и грузят его в повозку.

Предательство – смертный грех. Всегда возникает там, где есть место для трусости. Зачастую мы утешаем и пестуем страхи предателя, входя в его положение, а потом сами же получаем пощечины от его подлых и малодушных поступков.

Эра добра

Утром подморозило. На фоне пастельного неба, чуть тронутого восходом, поднимались тонкие столбики дыма из печных труб старого дачного поселка. Захотелось быстрее выйти из машины и вдохнуть этот сладкий древесный запах.

В доме Егерева на кухне горел свет, зажженный, по всей видимости, еще до рассвета. Петрович ежился от удовольствия, подмечая все эти детали размеренного деревенского уклада.

На летней веранде послышался суетливый топот ног, затем толчок в дверь, и следом – заливистый лай Бонифация.

– Ну, что ты так расшумелся, соседей разбудишь, – отчитывала пса супруга Егерева.

– Тамара Романовна! Это я, Ландрин. Откройте, пожалуйста.

Петрович задержался на веранде, тиская собаку и приговаривая:

– Ну что, соскучился? Заберу тебя сегодня, обещаю.

1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 86
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?